Философия грамматики 
сли бы различие между разными падежами представляло собой действительно различие по значению, то есть если бы каждый падеж выражал какое-нибудь одно понятие, то был бы совершенно немыслим тот разнобой, который мы наблюдаем в отношении одной и той же конструкции, а именно - так называемой «абсолютной конструкции» (нексус-субъюнкт, как я ее называю): отложительный падеж (в латинском языке), дательный (в древнеанглийском), родительный (в греческом), винительный (в немецком), именительный (в современном английском). Это можно объяснить исторически, но никак не логически, на основе какого-то предполагаемого собственного значения данных падежей.Нерациональность старой системы падежных различий можно пояснить следующим рассуждением. Дательный и родительный падежи до некоторой степени представляются антонимичными: это видно из того, что, когда они были заменены предложными группами, вместо дательного падежа стали употреблять предлоги to, ad, а вместо родительного - предлоги, обозначавшие противоположное движение, - of (слабая форма от off), de. И все же дательный падеж (или его заменитель) часто совпадает по значению с родительным, как, например, в народном немецком обороте dem Kerl seine Mutter «мать этого парня», франц. Се n'est pas ma faute а moi, sa mиre а lui, а также в народном la mиre а Jean (старофранц. je te donrai le file a un roi u a un conte, Aucassin et Nicolette). C'est а moi означает «Это мое». В норвежских диалектах сочетания с til и еt («к», «у», «при») и в фарерском - сочетания c hjб («у») в большинстве случаев заменили устарелый родительный падеж В финском языке нет дательного падежа в собственном смысле этого слова, но „аллатив“, который обозначает движение на что-либо или по направ-лению к чему-либо, часто соответствует индоевропейскому дательному падежу..Именительный падеж и косвенные падежиЕсли теперь вернуться к вопросу, поставленному в начале настоящей главы, а именно: сколько падежей можно выделить в английском предложении Peter gives Paul's son a book, читатель, я надеюсь, не станет утверждать, что son и book стоят в разных падежах (дательном и винительном). Однако до сих пор ничего не было сказано относительно второй возможности: не имеем ли мы в обоих случаях косвенный падеж, отличный от именительного, который представлен в нашем примере словом Peter. Такую систему падежей имели существительные в старофранцузском языке: в именительном падеже мы находим формы Pierres и fils, а в косвенном - Pierre и fil. Хотя такого формального различия английские существительные не имеют, однако мне могут возразить, что, основываясь на моем принципе, я должен все же различать эти два падежа, поскольку формальные различия существуют у местоимений: I - me, he - him и т.д. Если я признаю, что sheep в сочетании many sheep употреблено во множественном числе, хотя оно и не отличается по форме от единственного (как, например, lambs в сочетании many lambs отличается от единственного lamb), и cut в определенных предложениях будет формой прошедшего времени, то не должен ли я также признать Peter и son формами именительного падежа в тех сочетаниях, где мы употребили бы форму he, и формами косвенного падежа - в сочетаниях, где мы употребили бы форму him? Все рассуждение как будто является довольно веским аргументом, но тем не менее он не представляется мне решающим. В случае sheep и cut мы имели сопоставление со словами того же разряда, и условия здесь были фактически те же самые; в случае же Peter и son мы основываемся на словах другого разряда, на местоимениях, которые обладают множеством специфических особенностей и обнаруживают различия, не свойственные никаким другим словам. Если бы мы стали на путь различения падежей, исходя из различения их у некоторых местоимений, мы могли бы с таким же правом установить категорию рода у английских существительных, поскольку родовые различия наблюдаются в he, she, it и who, what, и разбить прилагательные и существительные в форме родительного падежа на две разновидности, в зависимости от того, соответствуют ли они форме ту (адъюнкту) или форме mine (не-адъюнкту). В действительности же никакой грамматист даже не помышляет об установлении таких различий; точно так же в древнеанглийских грамматиках нигде нет даже упоминаний о двойственном числе существительных, хотя признается наличие двойственного числа у личных местоимений, где оно имеет специальные формы. Итак, мы видим, что различия, присущие и неизбежные для одного разряда слов, нельзя во всех случаях переносить на другие части речи.Что касается значения именительного падежа в отличие от других падежей, то существует традиция, восходящая к латинской грамматике, считать само собой разумеющимся, что в именительном падеже ставится не только подлежащее предложения, но и предикатив. Однако с точки зрения логики это не единственно возможное утверждение, поскольку подлежащее и предикатив в смысловом отношении не являются ни тождественными, ни даже необходимо родственными по своему характеру. Здесь, как и в прочих случаях, для расширения кругозора полезно посмотреть, как те же понятия выражаются в других языках. В финском языке предикатив имеет форму (1) именительного падежа, например Pojat ovat iloiset «Мальчики рады»; (2) партитива, «если подлежащее причисляется к классу, с которым оно разделяет данное качество» (Элиот), «для обозначения качества, которое всегда или обычно бывает присуще подлежащему» (Setдlд), например Pojat ovat iloisia «Мальчики (бывают) рады»; (3) эссива для обозначения состояния, в котором находится в данный момент подлежащее, например Isдni on kipeдnд «Мой отец (сейчас) болен « Эссив употребляется также в функции приложения, например: lapsena „будучи ребенком“. и (4) транслатива при глаголах, обозначающих переход из одного качества в другое, например Isдni on jo tullut vanhaksi «Мой отец состарился « Ср. нем. zu etwas werden, дат. blive til noget..Даже в наших западноевропейских языках предикатив не всегда стоит в именительном падеже. В датском языке в течение последних столетий было признано грамматически вполне правильным употреблять винительный (или, точнее, косвенный) падеж и, таким образом, трактовать предикатив как своего рода дополнение: Det er mig «Это я». В английском языке в разговорной речи наблюдается то же употребление: It's me. Обычное опущение относительного местоимения в таких предложениях, как Swinburne could not have been the great poet he was without his study of the Elizabethans «Суинберн не мог бы быть тем великим поэтом, каким он был, если бы не изучал елизаветинцев» (аналогично и в датском языке), также, по-видимому, указывает на то, что живое чувство языка объединяет предикатив с дополнением Вместо термина „предикатив“ в некоторых грамматиках употребляется термин „предикативный именительный“. Я не мог удержаться от улыбки, когда, просматривая статью, излагающую ошибки, которые делают школьники в Канзасе, прочел в ней следующее: „Предикативный именительный не в име-нительном; пример: They were John and him. It is me“..В английском и датском языках это явление не может рассматриваться изолированно от тенденции, которая состоит в том, что форма именительного падежа употребляется лишь в непосредственной близости от (личной) формы глагола (по отношению к которой она является подлежащим: I do; do I), а форма косвенного падежа - во всех других случаях: ср. после than и as (Не is older than me «Он старше меня»; not so old as me «не так стар, как я»), а также независимое употребление местоимения (Who is that? - Me! «Кто это? - Я»). Эта тенденция одержала верх во французском языке, где мы при независимом употреблении слова находим moi, но в сочетании с глагольной формой именительный je и винительный те; так же обстоит дело и с другими личными местоимениями; ср. самостоятельные формы lui, lei, loro в итальянском Ср. также „Io non sono fatta come te“ (Rovetta). . (Об этом развитии в английском языке см. «Progress in Language», гл. VII, перепечатано в «Chapters on English», гл. II.) Звательный падежНет необходимости много говорить о так называемом звательном падеже. В некоторых языках, например в латинском, он имеет особую форму, а поэтому должен считаться отдельным падежом. Однако в большинстве языков он совпадает с именительным падежом, а поэтому не нуждается в отдельном названии. Звательный падеж там, где он существует, указывает на то, что существительное употреблено как второе лицо и что оно стоит вне предложения или само по себе образует предложение. Он имеет точки соприкосновения с повелительным наклонением; про него также можно сказать, что он выражает побуждение: «Слушай!» или «Будь внимателен!«Тесную связь между звательным и именительным падежами можно наблюдать в повелительных предложениях типа You, take that chair! «Ты, возьми этот стул!», где you стоит вне предложения; при быстром произнесении получается You take that chair!, где you будет подлежащим повелительного наклонения.Заключительные замечания о падежахПринято говорить о двух типах падежей: о грамматических падежах (именительный, винительный и т.д.) и конкретных падежах, главным образом локальных (местный, отложительный, сопроводительный, творительный и т.д.). Вундт примерно в том же смысле различает падежи внутренней детерминации и падежи внешней детерминации, а Дейчбейн - «падежи логического мышления» (Kasus des begrifflichen Denkens) и «падежи созерцания» (Kasus der Anschauung). Однако подобное разграничение, по крайней мере в наиболее изученных языках, провести нельзя. Даже в финском языке с его развитой системой локальных падежей такое различие четко установить невозможно, поскольку эссив, который является теперь в основном грамматическим падежом, когда-то был локальным. На это указывают в первую очередь некоторые пережиточные случаи, сохранившиеся в виде наречий. В индоевропейских же языках эти две категории были неразрывно связаны с самого начала. Постепенно, однако, чисто конкретное употребление падежей было утрачено, главным образом ввиду появления предлогов, обозначавших локальные и другие отношения более отчетливо, чем уступающие им по численности падежи; и, таким образом, падежи стали излишними.С течением времени количество падежей постоянно уменьшалось, особенно потому, что более твердого порядка слов оказывалось часто вполне достаточно для того, чтобы охарактеризовать роль слова в предложении. Однако ни один язык нашей семьи никогда не обладал такой падежной системой, которая была бы основана на точной и последовательной системе значений; иначе говоря, падеж есть категория чисто грамматическая (синтаксическая), а не понятийная в настоящем смысле слова. Основные значения падежей следующие:Обращение - звательный.Подлежащее - именительный.Предикатив - специального падежа нет.Дополнение - винительный или дательный.Связь - родительный.Место и время, много различных отношений - местный и т.д.Мера - специального падежа нет.Образ действия - специального падежа нет.Орудие - творительный.Другая классификация (в некоторых отношениях она представляется более совершенной) была бы основана на трех рангах, рассмотренных в главе VII.I. Падежи в качестве первичных элементов:Падеж подлежащего.Падеж дополнения.Последний можно подразделить на падеж прямого дополнения и падеж косвенного дополнения.Падеж предикатива.II. Падеж адъюнкта:Родительный падеж.III. Падежи субъюнкта:Их можно подразделить на падежи, обозначающие время (когда? в течение какого времени?), падежи, обозначающие место (где, куда, откуда), падежи, обозначающие меру, образ действия и орудие.Многие понятия, однако, очень трудно определить, и они незаметно переходят одно в другое. Поэтому не приходится удивляться, что существуют значительные различия даже между теми языками, которые в конечном счете восходят к одному и тому же «праязыку». Падежи представляют собой одну из наименее рациональных частей языка в целом Мой основной вывод совпадает с выводом Пауля: „Падежи -- это лишь средства выражения, не обязательно являющиеся составной частью каждого языка; падежи, где они имеются, различаются по разным языкам и по разным ступеням развития, и при этом никогда нельзя ожидать, что их функции будут соответствовать постоянным логическими психологическим отношениям“. („Zeitschrift fьr Psychologie“, 1910, 114)..Предложные группыЧитатель, вероятно, уже заметил, что в этой главе я говорю только о так называемых синтетических, а не об «аналитических падежах», которые состоят из предлога и его дополнения; последние, я думаю, не должны рассматриваться отдельно от любой другой предложной группы. В английском языке to a man «человеку» так же не является дательным падежом, как by a man «человеком» не является творительным, a in a man «в человеке» - местным падежом. Дейчбейн («System der neuenglischen Syntax», стр. 278 и сл.) выступает как крайний представитель противоположной точки зрения; среди ряда других он приводит примеры на дательный падеж в английском языке: Не came to London «Он приехал в Лондон», This happened to him «Это случилось с ним», complain to the magistrate «пожаловаться судье», adhere to someone «быть сторонником кого-либо», The ancient Trojans were fools to your father «Древние троянцы были дураками по сравнению с твоим отцом, Не behaved respectfully to her «Он вел себя по отношению к ней почтительно», You are like daughters to me «Вы мне как дочери», Bring the book to me «Принеси мне книгу», I have bought a villa for my son «Я купил для моего сына виллу», What's Hecuba to him? «Что для него Гекуба?», It is not easy for a foreigner to apprehend «Это нелегко постигнуть иностранцу», таким образом, здесь встречаются и предлог to и предлог for, вероятно, потому, что в немецком в большинстве случаев употребляется дательный падеж. Гораздо правильнее признать эти сочетания тем, что они являются в действительности - предложными группами, и избегать термина «дательный падеж», кроме тех случаев, когда мы находим что-либо сходное с латинским, древнеанглийским или немецким дательным падежом. Любопытно отметить, что, когда Дейчбейн делает ударение на «пространственном дательном падеже» (der rдumliche Dativ: He came to London), он становится в оппозицию к прежней теории, которая выводила падежи из локальных отношений. Согласно этой теории, дательный падеж считался падежом «покоя», винительный - падежом «движения - приближения», а родительный - падежом «движения - удаления»; если же Дейчбейн называет to London дательным падежом, то почему не сказать того же и об into the house «в дом «? Но в таком случае нужно будет признать дательным падежом и нем. in das Haus, несмотря на реальную форму винительного падежа, означающую нечто иное, чем форма дательного падежа в сочетании in dem Haus «в доме». Если даже выражения I gave a shilling to the boy и I gave the boy a shilling синонимичны, это вовсе не означает, что мы должны применить к обоим один и тот же грамматический термин: man-made institutions «человеком созданные учреждения» и institutions made by man «учреждения, созданные человеком» означают одно и то же, но грамматически они не тождественны.Локальное значение предлога to часто более или менее тускнеет, но это не дает нам оснований говорить о дательном падеже, даже если to полностью лишено локального значения. Подобным же образом и во французском языке, где J'irai au ministre и Je dirai au ministre являются аналогичными, но в соответствующих конструкциях с местоимением дательный падеж употребляется в одном случае и не употребляется в другом: J'irai а lui и Je lui dirai.Те же соображения остаются в силе и в отношении родительного падежа. Дейчбейн говорит о родительном падеже не только в таких случаях, как the works of Shakespeare «сочинения Шекспира», но и в случаях типа participate of the nature of satire «иметь общее с сатирическим жанром», smell of brandy «пахнуть бренди», proud of his country «горд своей страной», и, если не ошибаюсь, также в случаях типа the man from Birmingham «человек из Бирмингама», free from opposition «свободный от оппозиции» (там же, стр. 286 и сл.). Некоторые грамматисты говорят об «отделении родительного падежа от управляющего слова другими членами предложения» и при этом имеют в виду такие случаи, как the arrival at Cowes of the German Emperor «прибытие в Каус германского императора», где налицо просто две параллельные предложные группы-адъюнкты; некоторые даже прибегают к термину «расщепленный родительный падеж» («Anglia», Beiblatt, 1922, 207) и приводят примеры типа the celebrated picture by Gainsborough of the Duchess of Devonshire «известный портрет герцогини Девонширской работы Гейнсборо». Здесь было бы столь же разумно считать by Gainsborough родительным падежом, как и применить этот термин к сочетанию с of. В обоих случаях мы имеем предложные группы и ничего больше.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60
|
|
