История развития музыкальной культуры Хакасии (ее взаимодействие и взаимообогащение с русской музыкальной культурой)

культовый музыкальный инструмент – бубен (тюр).

Бубен является одним из древнейших музыкальных инструментов,

встречающихся на определенной стадии развития музыкального мышления,

практически, у всех сибирских народов. Бубен был связан с культовыми

действиями и не имел чистого музыкального художественного значения. Бубен

состоял из деревянного обруча диаметром 62-72 см. С внешней стороны его

обтягивали кожей оленя, марала или коня. На его внутренней стороне имелась

березовая рукоятка, в которую вставлялся железный стержень. На него

навешивались разноцветные ленточки, лоскутки, колокольчики.

Наружная сторона бубна делилась, обычно, на две сферы: небесную и

подземную. Рисунки отображали всю вселенную – людей, животных, духов и

должны были способствовать шаманам при камлании. Довольно часто в рисунках

на бубнах встречается образ орла, потому что орел в верованиях хакасов

считался одним из покровителей шамана. Обладая огромной силой, он мог даже

убить шамана. В хакасском героическом эпосе орел представал как

мифологическая птица Хан Кире хус, как бессмертный, неуловимый, наделенный

необыкновенной силой царь всех птиц. Поэтому в своих камланиях шаманы часто

имитировали орла. Возникновение культа орла уходит в глубокую древность.

Л.Р. Кызласов указывает, что «этот культ у исторических предков хакасов

возник в конце Тагарской культуры. В таштыпскую эпоху он широко

распространился. У сибирских народов орел считался даже родоначальником

шаманов»9.

Согласно верованиям шаманистов не менее храбрыми помощниками шамана

считались и всевидящие вороны (хусхун). На бубнах рисовали черных людей –

горных духов, служителей Хозяина горы. Считалось, что именно они были

причиной всех болезней, да и вообще любого зла. Поэтому им нужно было

угождать и их нужно было одаривать, умилостивлять. Считалось, что именно с

этими духами переговаривался шаман. К этому можно добавить, что изображение

на бубне змей и лягушек, по мнению шаманов, имело лечебное значение. Кроме

всего этого рисунки на бубнах отражали мастерство художников, что, в свою

очередь, являлось свидетельством уровня развития народного изобразительного

искусства и художественной культуры в целом.

Колотушка (орба) делалась из березы и обтягивалась заячьей шкурой.

Колотушке, как и бубну, во время камлания придавалось символическое

значение: если бубен осмысливался как ездовое животное, то колотушка в этот

момент становилась плеткой, если бубен был лодкой или луком, то колотушка –

веслом или стрелой и так далее. Бубен и колотушка всегда наполнялись

содержанием в зависимости от смысла камлания.

Как известно, шаманизм был в дореволюционной России очень

распространен. «Даже в 1924-1925 гг. в Хакасском уезде был зарегистрирован

71 действующий шаман, в том числе 54 мужчины и 17 женщин»10.

Шаманский обряд – это синкретическое жанровое образование, в котором,

как в любом древнем искусстве, пение, пляска и музыка существовали в

единстве, нерасчлененно. Обычно обряд происходил вечером или ночью. Шаман

брал бубен, колотушку, призывал духов-помощников и начинал камлать.

Обладая, как правило, хорошим голосом, он произносил свои заклинания.

Фактически в них еще нет мелодий, пение шамана – это своеобразный

музыкальный эмбрион из нескольких рядом стоящих нот, часто сгруппированных

по четыре. Этот музыкальный эмбрион не пропевают, а лишь слегка интонируют.

Пение импровизационно и образует неравные строфы. При этом главный акцент

приходится на внемузыкальный волевой вскрик «Гей!» или «Ох!» (в нотных

записях его обозначают [pic]). Гулкий тембр бубна контрастирует этому

скандированному возгласу, который заканчивается долгим вибрирующим звуком.

Надо заметить, что хакасские шаманские заклинания отличаются от шаманских

мелодий других народов Сибири, например, мелодии якутских и тунгусских

шаманов длиннее и включают уже 7-10 нот, а также по изложению они более

импровизационны.

Кроме этого, во время камлания шаманы довольно искусно подражали

голосам птиц и животных, создавая целые инсценировки общения и разговора с

духами для возвращения похищенной души больного. Чем выше было актерское

мастерство шамана, тем сильнее было его воздействие на зрителей. Часто

своим пением, игрой на бубне и пляской доводил себя до исступления и

экстаза. Чтобы привлечь внимание демонов, шаман выбегал из юрты, прыгал,

зажигал богородскую траву и так далее. Вот сообщение самого шамана о своем

камлании, приведенное в «Отчете о поездке в Минусинский округ Енисейской

губернии в 1896 году» Н.Ф. Катанова: «Если свистит огонь, то мы бросаем в

огонь сала, кланяемся огню, приговаривая: «О огонь, ты – наша мать, имеющая

30 зубов, ты – наша теща, имеющая 40 языков». Свист огня обозначает

прибытие духа»11. По рассказам стариков можно заключить, что каждый шаман

имел свои собственные, им сочиненные заклинания для камланий, хотя он мог

пользоваться заклинаниями своих предков. В любом случае своим заклинаниям

придавал особое значение и магическую силу.

Пение обязательно сопровождалось игрой на бубне. При этом важнее

всего был ритм с варьирующимися, но закономерно чередующимися ударами по

бубну и паузами. Удары были очень разнообразны: сильные, слабые, резкие,

отрывистые, плавные, скользящие и удары типа тремоло. Удары наносились по-

разному: по центру бубна, по краям, по ободку. Все это создавало некоторое

подобие мелодий с четким ритмом, разнообразием звуков по степени силы и

небольшими колебаниями по высоте и тембру. Это и было музыкальным

сопровождением камлания.

Считалось, что бубен мог принадлежать только одному шаману, поэтому

при похоронах шаманов бубен разламывали, уничтожали. Считалось также, что

бубен имеет душу и поэтому может умереть. Н.Ф. Катанов отмечал: «У

абаканцев во время похорон шамана какой-нибудь шаман три раза ударяет

колотушкой в бубен, потом, разломавши его и разорвавши ленты, говорит

народу: Пришла смерть к нему, и он умер»12.

Итак, шаманский обряд – это синкретическое жанровое образование

пения, пляски и музыки. Анализ подробных описаний этих обрядов в

«Сочинениях» Арсеньева позволяет нам сделать вывод, что шаманские обряды

имеют своеобразную интонационную драматургию: сначала «чуть слышно тянул

ноту за нотой, не раскрывая рта. Постепенно он усиливал свой голос и

призывал к себе духа... помогавшего ему при камлании. Пение его было

печальное и монотонное. Понемногу он оживал и переминался с ноги на ногу. К

голосу шамана присоединился металлический шорох, издаваемый позвонками.

Иногда он вздрагивал, подымался на носки и припадал на колени. Выражение

лица его было весьма напряженное. Он говорил несвязные слова, упрашивал и

умолял своего духа помочь ему... Как будто он имел успех, потому что голос

его стал более уверенным и более ровным. Минут тридцать... находился в

состоянии такого транса. Постепенно он снижал тон, пение его сделалось

медленным и перешло в несвязанное бормотание. Он стал тянуть одну-две ноты,

не раскрывая губ, постепенно стихая, и все закончил глубоким вздохом»13.

Таковы первые, дошедшие до нас, образцы хакасской музыкальной культуры.

Пример шаманского заклинания у качинцев:14

[pic]

Богат хакасский фольклор, многообразны его жанры: сказки, легенды,

героические сказания, предания, пословицы, поговорки. В них отражена вся

жизнь народа, его думы и чаяния, мечты и надежды. Одним из древнейших

жанров хакасского фольклора является героический эпос – алыптых нымах. Этот

древний пласт народного творчества является своеобразным памятником,

отразившим историю хакасского народа, особенности его мировоззрения и

эстетических представлений. Пройдя сложный исторический путь развития,

народ сохранил богатейший кладезь мудрости, вобравший в себя и культуру, и

все накопленные знания предшествующих эпох. Ученые –тюркологи XIX века:

В.В. Радлов, В.Титов, Н.Ф. Катанов стали первыми собирателями эпоса южно-

сибирских тюрков.

В огромной степени развитию музыкальной культуры способствовала

любовь к музыке самих хакасов. Академик В.В. Радлов, приехавший в Сибирь и

возглавивший в 1891 году большую русскую академическую экспедицию по

открытию и изучению рунических надписей в Хакасии и Туве, констатировал,

что «склонность к эпической поэзии была уже свойственна древним хакасам.

Такую самобытность эпоса я нашел только у двух народов тюркского

происхождения, живущих в настоящее время отдельно друг от друга, у

абаканских татар на Енисее и у каракиргизов»15.

Героические сказания являются своеобразной летописью многовековой

истории хакасского народа, его борьбы против многочисленных врагов и

угнетателей. Они пользовались самой большой популярностью, и подтверждение

этой популярности мы находим у другого собирателя произведений устного

народного творчества – В. Вербицкого: «В улусе в хату к старику-сказителю

набивается до отказа молодежь послушать сказание под убаюкивающий

аккомпанемент чатхана. Но и взрослые любят послушать сказку. Сказителям-

певцам, этим баянам и гомерам, принадлежит не одна эпическая эпопея из

прошлой жизни этих народов»16. Сказания передавались из поколения в

поколение. Даже в исключительно трудных социальных условиях прошлого народ

творил свое дивное искусство, выражая свои стремления и раскрывая самые

лучшие черты своего национального характера. И никогда это искусство не

могло исчезнуть в народе, также как никогда не иссякала в нем тяга к

художественному творчеству.

Большинство хакасских героических сказаний по своему содержанию

являются подлинно народными произведениями. В них мы находим борьбу добра и

зла, рассказы о жизни и подвигах богатырей. Существует целый ряд преданий о

богатырях, среди которых наибольшей популярностью пользуются: «Албынжи»,

«Алтын Арыг», «Хара Хусхун, ездящий на вороном коне», «Хан Кичигей» и

другие.

Нужно заметить, что, прежде всего, эти древние сказания повествуют о

любви и преданности хакасов к родной земле. Но богатыри защищают не только

своих близких, но и как Хара Хусхун из богатырской поэмы «Хара Хусхун,

ездящий на вороном коне», неприкосновенность всего солнечного мира.

Подвиги богатырей являются великолепными примерами

высоконравственного поведения: богатыри – это заступники могучие и сильные,

храбрые и отзывчивые к горю и страданиям людей. Например, в «Сказаниях об

Очен-Матыре и его брате Тасхачах-Матыре» образ Очен-Матыра является

обобщенным образом хакасского народного героя, наделенного лучшими

человеческими качествами и погибающего в жестокой борьбе с монгольским

ханом Моолом. В этих преданиях повествуется и о его жене Кун Арыг, гордой и

мужественной женщине, воспитавшей двух сыновей: Сибичека и Сибдейека –

сильных отважных воинов, прекрасно стреляющих из лука, совершающих подвиги

в борьбе за свободу и счастье своего народа. Богатыри не бывают одинокими в

своих битвах за справедливость. Примеры их боевой дружбы можно найти в

каждом сказании: Албынжи и Тун Хара, Алтын Чус и Алып Моке, Хулатай и Ай

Мирген и так далее.

Надо заметить, что образы богатырей даются очень подробно и строятся

по эстетическим законам реалистического отражения жизни: положительные

герои не свободны от недостатков. Например, Алтын Чус обрисован как поэт-

песенник, человек жизнерадостный, любящий немного выпить, но никогда не

теряющий разума, он вспыльчив, но отходчив. Действуя в защиту высоких

нравственных норм, богатыри выступают не как представители одной семьи, а

как представители народа, мира. В этом заключается эпичность их героических

подвигов.

Очень большое внимание уделяется в сказаниях описанию коней, причем

упоминаются кони всех мастей и оттенков. Конь всегда стоял в центре

внимания жителей Хакасии, хакас-скотовод не представлял без коня своей

жизни. В сказочно-эпических преданиях повествуется и о девушках-богатыршах,

к именам которых обязательно добавлялось описание коней, на которых они

едут, например, «Песня девушки Алтын Арыг, едущей на светло-игреневом коне»

или «Песня девушки Атхыг Арыг, едущей на густошерстной рыжебуланой лошади».

К имена девушек традиционно добавлялось слово «Арыг» - титул богатырей.

Приобщение к хакасскому фольклору дает ощущение своей причастности к

древним историческим и культурным корням, учит понимать и любить красоту

природы хакасской земли. Особая поэтичность описания природы вызывает

чувство восхищения и гордости за красоту этой древней земли, трепетное,

уважительное отношение к природе, ощущение себя как части целого. Можно

бесконечно восхищаться красотой и величественностью образа Белой Скалы в

хакасском народном эпосе «Алтын Арыг». Древний эпос народа возвращает нас,

людей сегодняшнего дня, к утраченной остроте чувства радости от единства

человека с природой, напоминает о недопустимости нарушения гармонии жизни

между людьми и природой. Так художественный героический мир и богатство

чувств становятся философским откровением о единстве мира.

Традиция исполнения крупных эпических произведений, воспроизводящих

страницы прошлого, всегда была составной частью духовной жизни хакасов. К

настоящему времени фольклористика уже накопила обширный материал в изучении

поэтических основ эпического творчества хакасов, его идейно-образного

содержания и форм стихосложения, но музыка эпических сказаний исследована

еще недостаточно, хотя она является важнейшей частью народного творчества,

его органичным и неотъемлемым элементом. «Ценные наблюдения и некоторые

выводы о музыкальных особенностях, в основном, песенных жанров, и лишь в

отдельных случаях, эпоса (на основе расшифровки коротких отрывков

героических сказаний) были сделаны в 40-50-х годах композитором и

фольклористом Хакасии А.А. Кенелем, однако в его трудах эпос

характеризуется лишь в самых общих чертах»17.

Особенностью хакасского эпоса является то, что музыка в эпических

сказаниях обязательно тесно переплетается с внемузыкальными элементами

повествования, синтезируется с ними. Именно эта важнейшая особенность

способствует стилевому единству и монолитности алыптых нымахов. Наиболее

сложными проблемами в их исследовании являются: анализ интонационной

сущности музыкально-поэтического целого эпических сказаний, изучение

способов звукочленения, изучение типов интонирования, анализ музыкальной

композиции. В этом плане в изучение хакасских эпических сказаний огромный

вклад внесла профессор Новосибирской государственной консерватории А.А.

Асиновская.

В традиционной культуре хакасов синтезирующим в монолитное целое

народное искусство является хайджи. Хайджи, эти искусные сказители, были

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17