Риторика

Таким образом, центральное место в диспозиции занимало понятие, «диспозиция гарантировала доброкачественность понятийного аппарата говорящего».

3. Элокуция (лат. Elocutio) -- «словесное оформление мысли», «собственно красноречие» -- «ornare vebris» -- «украсить словами». Этот раздел разработал множество приемов (фигур и тропов), с помощью которых можно создать смысловые эффекты необыкновенной силы. Если диспозиция опиралась на логику, то «элокуция открывала перед говорящим область паралогики. Те же самые процедуры, которые были запрещены с точки зрения логики и считались паралогическими (т.е. ошибочными с т.з. логики) приобретали здесь новый смысл: негатиное использование логики и преобразование их в законы паралогики создавало эффекты необыкновенной силы». (13, 11). «Стало быть, тем, вокруг чего строилась элокуция и что естественным образом завершало преобразование исходного предмета, было слово: отныне слово начинало жить самостоятельной жизнью как один из элементов вербального мира». (13, 12).

4. Мемория (лат. Memorio) -- «память», запоминание речи. Этот раздел разрабатывал приемы запоминания материала. «Фактически владение меморией должно было обеспечить говорящему постоянную доступность сведений из имеющегося у него «банка данных» и возможность быстро и кстати воспользоваться любым из этих сведений». (13, 13).

5. Акция (лат. Actio hipocrisis) -- «актерское», «театральное исполнение речи», ее произнесение. Здесь риторика давала советы по поводу пластического решения произносимой речи. Внешнему виду оратора всегда уделялось большое значение, он должен был производить благоприятное впечатление на публику. Поэтому речь его должна быть продумана с точки зрения силы звучности, длительности пауз, сопровождения жестами.

· фаза ориентации

· фаза выбора

· фаза погружения

В древности риторика была ориентирована на судебные речи. А потому перед оратором не стоял вопрос, на какую тему он должен говорить. И все же косвенным образом она давала рекомендации по этому поводу: выбор темы должен быть сопряжен с категорией «интерес» (в переводе с латинского interest означает «важно»). Уже на ранней стадии своего развития риторике пришлось учитывать такие виды интереса, как общественный, групповой и индивидуальный. Именно эти виды интереса и диктовали выбор темы. А поскольку личность того времени умела сочетать собственные интересы с интересами общества, оратор, говоря от имени общества, тем самым говорил и от своего имени тоже. Более полного совпадения личных интересов с общественными история человечества впоследствии не знала, и потому классическая риторика традиционно советовала выбирать тему, ориентируясь на социальные интересы. Как относиться к этим рекомендациям сегодня? Безусловно, современная риторика вслед за риторикой классической считает, что успех речи зависит от того, имеются ли общие интересы между собеседниками. Достаточно вспомнить законы и принципы современной риторики. Принцип близости, в частности, рекомендует следующее: представив аудиторию, постарайтесь выбрать для вашей речи, использовать в ней именно те факты, те примеры, те образы, которые взяты из области, жизненно важной или хорошо знакомой, интересной, доступной вашему слушателю» (21, 85). Следовать этому совету достаточно легко, когда вы обращаетесь к общественно значимой, широкой теме.

А если предположить, что предмет, который чрезвычайно интересен вам, который вы досконально изучили, абсолютно не интересен вашим собеседникам? Можно ли эту тему сделать общественно интересной? Е. В. Клюев приводит пример темы, которая, на первый взгляд, никак не может быть интересной широкой публике, -- месса ди воче. Как поступить оратору в этом случае? Может быть, отказаться от этой темы или заставить слушателя полюбить ее? Отнюдь нет. Е. В. Клюев пишет, что хитрость состоит в том, «чтобы, не перевоспитывая аудитории, изменить вид предмета, причем изменить его не столько для аудитории», сколько для самого говорящего». Это значит, что нужно отказаться от собственного стереотипа в восприятии этой темы, от того, что вы многократно воспроизводили ее в одних и тех же выражениях, без учета времени и места, характера слушателей.

«Между тем, очевидно, что применительно к разным категориям слушателей должны существовать разные способы развертывания одной и той же темы.

И это не столько потому, что разные категории слушателей в разной степени проявляют интерес к теме. Гениальным открытием инвенции было то, что уровень общественного интереса к той или иной теме есть прежде всего вопрос градуирования».

Как это понимать? Следующим образом: общественно неинтересных тем не существует -- существуют лишь неправильно градуированные темы». (13, 26). Далее Е. В. Клюев показывает, как можно градуировать месса ди воче. Представьте себя на месте человека, который получил приглашение на лекцию по этой теме. Как должен рассуждать человек, пригласивший вас в надежде на то, что вы не откажетесь от предложения?

Прежде всего он должен задать себе несколько вопросов: может ли человека, представителя широкого социума, заинтересовать месса ди воче? Скорее всего приглашение к разговору о месса ди воче поставит его в тупик. Но это совсем не значит, что следует отказаться от попытки вовлечь в разговор столь несведущего человека.

Может быть, его чуть больше заинтересует итальянское бельканто? Вполне вероятно, если человек знает, что итальянское бельканто -- это стиль. Но скорее всего представитель широкого социума постарается уклониться от подобной темы, поскольку она не является для него очень важной.

Попытаемся в своих поисках продвинуться дальше. Возьмем не итальянское бельканто, а проблему человеческого голоса вообще. Нельзя сказать, что эта проблема находится за границей интересов представителя социума. Так, он внимательно может выслушать сообщение о том, что можно сделать с помощью голоса, потому что его интересуют возможности человека вообще и, в частности, свои собственные.

«Итак, -- пишет Е. В. Клюев, -- если мне, скажем, в не слишком неблагоприятной обстановке (например, не в вагоне метро, когда я приготовился к выходу) задан вопрос, могу ли я, начав говорить очень тихо, постепенно повысить громкость моего голоса до максимальной и после этого постепенно же вернуться к первоначальному уровню громкости, я буду очень даже не прочь попытаться. Хотя бы только и из так называемого спортивного интереса, то есть из желания узнать, до какой степени это для меня достижимо. Разумеется, попытка, скорее всего удастся не слишком, но это определенно будет попытка осуществить месса ди воче, которая -- после данной попытки -- перестанет быть для меня «совершенно чужой» и, может быть, даже покажется крайне интересной».

Итак, мы говорили о месса ди воче -- приеме бельканто, который предполагает медленный подъем голоса от pianissimo до fortissimo и медленный возврат обратно. И в процессе этого разговора проследили, как предмет индивидуального интереса превратился в предмет общественного интереса, как чужое для нас понятие было риторически градуировано, то есть представлено серией последующих ступеней.

«В этом и состоит одна из главных рекомендаций инвенции: она касается того, как индивидуальный интерес может быть «сопряжен» с интересом общественным: нужный говорящему предмет градуируется по вертикали таким образом, чтобы оказаться в поле зрения говорящего, после чего искомая ступень градации (доступная пониманию слушателей) переносится по горизонтали в конкретную -- данную -- речевую ситуацию, с учетом присутствующих» (13,28).

Эта процедура хорошо известна каждому журналисту. Он пишет на разные темы, и его задача -- сделать любую тему общественно интересной. Путь к этому один: найти ту ступень, на которой в сознании читателя может расположиться предмет его статьи.

Составить правильную градацию -- не простое дело. Существует наука, которая занимается принципами и правилами классификации объектов, -- таксономия (греч. tahis -- построение, порядок и nomos -- закон). Слово «таксономия» в современном понимании определяется как классификация , которая отражает взаимосвязь и взаимозависимость (иерархию) объектов. В данном учебном пособии нет возможности подробно остановиться на таксономии. Скажем только, что риторика пользовалась ее «плодами» на этапе инвенция, чтобы говорящий мог упорядочить свои сведения о выбранном фрагменте действительности. Таксономия давала родовидовую характеристику предмета. Представление о том, как выглядит эта характеристика, даст нам смысловая модель (топ) «род и вид», о котором мы расскажем в следующем параграфе.

Итак, в фазе ориентации говорящий работает над общим направлением сообщения, не углубляясь в частности. Он еще не знает, какие из фактов будут использованы. М. В. Ломоносов считает, что начинать создание речи нужно с набора «простых» идей, т.е. понятий, которые потом можно «размножить», развить в «сложные» -- суждения. Пример из ломоносовской риторики: простая идея -- ночь, сложная -- Ночью люди после трудов покоятся.

Где же взять эти простые идеи? Риторика рекомендует: «Не спешите сразу обращаться к книгам, журналам. Обратитесь к собственной памяти, из которой с помощью смысловых моделей можно извлечь весьма ценные мысли. Топы -- это механизм, который помогает поиску идей».

Что же такое «топ» и откуда пришло это название?

«Топ» -- слово греческого происхождения. В переводе оно означает место. «Местами» смысловые модели «были названы, вероятно, потому, что в сознании ритора (и в науке риторике) речь... представала как «карта местности», на которой каждая идея, каждое подразделение темы имело свое положение -- место, позицию. Потому и модель, по которой можно было изобрести новую идею, новое «место» речи, получила имя «место». Совокупность «общих мест» (смысловых моделей) и способы их применения на этапе инвенции получила название «топика». Чтобы понять точно значение выражения «общее место», обратимся к современности. Вспомним слово «topik», с которым мы постоянно сталкиваемся при изучении иностранного языка. Топиками называют стандартные типы речевых ситуаций, в которых требуется знание конкретных речевых оборотов: «Знакомство», «На почте», «В аптеке» и т.д. Заученные клише позволяют говорящему более или менее свободно ориентироваться в обстановке даже без глубокого знания языка.

Вот и в древности умение пользоваться смысловыми моделями, «общими местами», при составлении речи облегчало задачу оратора и быстрее приводило к желаемому результату.

Одним из первых описал смысловые модели-топы Аристотель. Причем их описание приводится для обучения искусству аргументации. Это значит, что каждая смысловая модель-топ может использоваться не только для изобретения содержания речи, но и для доказательства, как довод, аргумент. В «Риторике» Аристотель дает около сорока моделей, Ломоносов -- шестнадцать, Кошанский -- двадцать четыре. Все они приведены в хрестоматии «Русская риторика» Л. К. Граудиной.

Кратко опишем некоторые из них.

Этот топ отражает универсальный закон человеческой мысли (и речи) -- ее «нисхождение» от общего к частному (дедукция) и «восхождение» от частного к общему (индукция). Благодаря этой модели простая идея размножается по вертикали.

Пример: роза -- простое понятие, более общее по отношению к ней -- цветок, еще более высокая ступень обобщения -- растение.

Особым подразделением в топе «род и вид» назовем топ «разновидности». Разновидностями розы будут: простой дикий шиповник, махровая садовая роза, белая и красная...

Сократ в диалоге Платона «Федр» говорит, что эта смысловая модель позволяет человеку, «охватив все общим взглядом, возводить к единой идее разрозненные явления».

Смысловая модель «Определение».

Определение, по словам Кошанского, -- «труднейший, но и полезнейший» источник изобретения. Мы рассматриваем его сразу после топа «род и вид», потому что, определяя предмет речи, делают это «через ближайший род и видовое отличие».

Пример: Аристотель определил человека как «двуногое без перьев». Ближайший род в этом определении -- «двуногое»; «видовое отличие, отделяющее двуногого человека от двуногой же птицы, -- «отсутствие перьев». Сравним другое определение человека -- пример из «Общей риторики» Кошанского: «Человек есть животное (ближайший род), одаренное разумом, словом и бессмертной душой (видовые отличия)».

Итак, определить предмет речи -- значит назвать общий род и видовое, специфическое его отличие от других предметов того же рода. Этот топ позволяет делать речь ясной и непротиворечивой. Используя эту смысловую модель, нужно помнить, что ваша речь не должна напоминать толковый словарь. Прекрасные примеры подлинно риторических определений можно найти в сборниках афоризмов и крылатых слов. Хорошо, если вы сами научитесь употреблять определения -- метафоры: «Жизнь есть сон».

Смысловая модель «Целое -- части».

Эта модель позволяет, во-первых, рассмотреть предмет речи как часть некоего целого и рассуждать так же и об этом целом; во-вторых, рассмотреть элементы, части, составляющие предмет речи, и говорить о них по отдельности.

Этот топ отражает универсальный закон работы мысли: ее движение от целого к частям предмета и снова к целому.

Пример: карандаш -- одна из письменных принадлежностей (определение). В нем две части: деревянная палочка, а в нее вставляется графитовая сердцевина (части).

Итак, разделение, расчленение смысловой структуры в речи сопутствует анализу и синтезу.

Смысловая модель «Свойства».

Под названием «свойства» назовем несколько очень близких смысловых моделей. Это признаки (приметы) предмета речи, его качества, его функции, его характерные действия. Чтобы правильно и успешно использовать топ «свойства», нужно:

1) отбирать только существенные, характерные признаки, функции, качество объекта, причем такие из них, которые делают его действительно интересным как предмет речи и для говорящего, и для адресата;

2) не избегать при этом выражения собственных оценок, эмоций.

Блестящий оратор и теоретик русской судебной риторики П. Сергеич пишет: «Исходная точка искусства заключается в умении уловить частное, особенное, характерное, то, что выделяет известный предмет или явление из ряда других ему подобных. Пока нет обособления, нет художественной обработки. Мещанин Иванов украл пару сапог. Сколько ни думать, из этого ничего иного нельзя выдумать, кроме того, что Иванова надо посадить в тюрьму. Отметьте одну характерную черту, скажите: старик Иванов украл пару сапог, мальчишка, пьяница, вор Иванов, украл пару сапог, и вам уже дана канва для бытового очерка, вы уже на пути к художественному творчеству, уже готовы от себя вложить в дело нечто вам лично присущее». (29, 131).

Смысловая модель «Сопоставление».

«Все познается в сравнении» -- крылатое выражение, которое отражает универсальность этой модели для познания мира и речи о нем.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13