Функционирование английского глагола GET в плане его полисемии

Способность сочетать динамическую, деятельную семантику с вхождением в качественное, пространственное или обладательное состояние или с поддержанием таких состояний придала глаголам GET и KEEP ещё одну специфическую черту, отсутствующую у других упомянутых выше широкозначных глаголов. Глаголы HAVE и BE при глубинной семантической близости друг к другу ДИАМЕТРАЛЬНО ПРОТИВОПОЛОЖНЫ по синтаксическим свойствам: ОДИН ВСЕГДА ПЕРЕХОДЕН, ДРУГОЙ ВСЕГДА НЕПЕРЕХОДЕН. Эти различия сохраняют и семантически связанные с ними широкозначные глаголы - обладательные по своей семантике глаголы TAKE, GIVE переходны, а пространственно-качественные глаголы COME, GO непереходны. Всегда переходен MAKE, бытийная семантика которого относится к его объекту, а не субъекту. Из широкозначных глаголов, принадлежащих к ядру этой микрогруппы. Только GET и KEEP свободно употребляются И ПЕРЕХОДНО, И НЕПЕРЕХОДНО.

По аналогии с HAVE оба глагола получили синтаксическую способность обозначать действия своего субъекта, направленные на изменение обладательного состояния другого предмета (get/keep him a place), и распространили эту семантико-синтаксическую модель также на состояния качественные и пространственные (get/keep him silent, get/keep him close). (§ 4.1.1. изложен по личным материалам и с разрешения В.Г. Шабаева; подобнее смотрите в /Плоткин: 160 и след./)

От понятия полисемии следует отличать понятие широкозначность. Некоторые авторы говорят о «наиболее общих лексических значениях» слова.

Многозначное слово обладает в языке несколькими значениями (вне контекста). В условиях речевого использования выбору одного из значений способствует контекст. Широкозначное слово, напротив, вне контекста однозначно, но это единственное значение соотносится с несколькими разными объектами мысли. Слово, таким образом, имеет широкую семантическую референцию, его понятийный объём велик, а конкретное содержание уточняется, но не меняется (!) в условиях речи, то есть в контексте.

Широкозначность не тождественна широкому понятийному охвату и потому не сводится к максимальному абстрагированию, которое по своей природе универсально и обнаруживается в любом языке. Так, абстрактность семантики русских глаголов делать, совершать, существовать и существительных предмет, явление, событие, вещь отнюдь не делает их широкозначными. Широта понятийного охвата связана с процессом логического объединения референтов слова во всё более объёмные классы и не затрагивает таких синтагматических характеристик слова, как сочетаемость и частотность, которые закономерно высоки у широкозначных слов.

Широкозначность существенно отлична от многозначности, которая всегда складывается путем метаморфических или метонимических переносов. Семантика многозначного слова принципиально не поддается глобальной характеристики, которая охватывала бы общей формулировкой все его значения. Широкозначность, напротив, всегда допускает такую формулировку. В отличие от многозначности (для контекстной модификации которой наиболее существенны тематика текста и обусловленное ею лексическое окружение) контекстная конкретизация широкозначности определяется прежде всего синтаксической позицией.

Широкозначность неравномерно представлена у разных частей речи, поскольку неравномерно распределяется в этом плане вся аналитическая лексика. В ней преобладают глагольные лексемы, и потому широкозначных глаголов больше, чем широкозначных существительных. Ядро поля широкозначных глаголов английского языка - примерно 10-12 наиболее активных в формировании аналитических лексем. Они соединены друг с другом семантико-грамматическими связями, несомненно, образующими структурный каркас микросистемы широкозначных глаголов.

В центре макросистемы следует поместить три глагола, активно используемых и в аналитической грамматике - be, have, do. Их объединяет одно из самых абстрактных языковых значений - значение состояния предмета.

Наряду с тремя основными глаголами состояния к микросистеме широкозначных глаголов принадлежат слова с усложненной семантической структурой, которая формируется путем присоединения динамического, деятельного компонента к стативной семантике be или have. Так, динамическими коррелятами к have являются глаголы take и give /18/. На основе анализа различных научных источников можно вывести содержательную доминанту в описании объекта нашего исследования - носителей эврисемии. Разные подходы объединяет то, что носители эврисемии описываются через абстрагирование, обобщение значения и широкую контекстную сочетаемость, а также семантическую целостность. Наибольшее количество работ, посвященных эврисемии, проводилось на английском языковом материале, что закономерно обусловлено спецификой исторических процессов преобразования типа этого языка - преобладание аналитической составляющей всего строя языка.

В английском языке эврисемия неравномерно представлена у разных частей речи, «поскольку неравномерно распределяется в этом плане вся аналитическая лексика» /Плоткин: 207/. В списке широкозначных лексем преобладают глаголы (имеется в виду структурно-функциональная обусловленность английской аналитической лексики микросистемой носителей эврисемии).

(1) ПОЛИСЕМИЯ основана на метафорическом или метонимическом переносе значения; ЭВРИСЕМИЯ затрагивает, прежде всего, такие синтаксические характеристики, как сочетаемость и частотность.

(2) Семантическое поле полисемического слова состоит из отдельных значений, которые далеко не всегда сохраняют ощутимую связь друг с другом. Носителям (же) ЭВРИСЕМИИ характерна внутренняя целостность семантического поля слова.

(3) В конкретном употреблении выбирается одно из значений полисемического элемента, и актуализируется именно оно. Эврисемическое слово в речевых употреблениях конкретизируется, но не теряет своей инвариантной природы.

(4) Для контекстной модификации ПОЛИСЕМИИ наиболее существенны тематика текста и обусловленное этим лексическое окружение. Контекстная конкретизация ЭВРИСЕМИИ определяется, прежде всего, синтаксической позицией. > Становление ЭВРИСЕМИИ происходит на основе когнитивной метафоры. Эврисемия затрагивает строевые грамматические характеристики, организационные параметры языка. Это проявляется только в историко-типологическом аспекте. Простое синхронно-сопоставительное изучение широкозначности не позволяет увидеть эти проблемы.

Для английского языка не характерна далеко идущая грамматикализация, приводящая к утрате лексического значения слова. Именно конкретное значение глагола (носителя ЭВРИСЕМИИ) служит базой для осуществления механизма когнитивной метафоризации, то есть ЛОГИЧЕСКАЯ МОТИВАЦИЯ (если хотите - понятийно-философская) использования глагола в эвристическом представлении.

Перечень грамматических категорий, отображаемых глаголами be и get

Глагол to be принимает участие в отображении (маркировке) следующих грамматических категорий:

(1) Passive Voice (быть сделанным);

(2) Continuous Aspect (быть делающим);

(3) Modality (`должен' в обусловленном и/или временнoм плане);

(4) Stative/Active (Inhoative) Correlations, в которых участвует ещё один широкозначный глагол - to get: be ill//get ill; be tired//get tired и т.п. В этих языковых парах оба глагола - be и get, - сохраняя связь со своими конкретными словарными значениями, совершенно очевидно выполняют служебные (= грамматические) функции - отображать состояние (be) VS инхоативность, перфектность, пассивность (get): What happened was, Chris Roberts bought a sugar mouse, bit head off, dropped it in the new Market Road before he could get started on the body, and it got run over by a car. Now he is//gets used to smoking only 3 cigarettes a day. Перевод и понимание последнего примера: Сейчас он привык (be - приобретённое состояние) // привыкает (get - инхоативность и квази-пассивность, т.е. под влиянием обстоятельств, не зависящих от исполнителя-актора) курить только 3 сигареты в день;

(5) использование get вместо have в квази-пассивной конструкции `have/get smth done': I have/get my hair cut.

Подчеркнём ещё раз: В отличие от других глаголов, широкозначные глаголы при их использовании в качестве служебных (=грамматических) продолжают сохранять свои конкретные лексические значения в течение всего периода их существования в языке. Это позволяет сохранять целостность семантической структуры глаголов be `быть, являться, находиться', have `иметь', do/make `делать', get `получать', give `давать', take `брать' и ряд других.

Широкозначные глаголы - результат напряжённой когнитивной работы сознания, связанного со сложнейшими процессами интерпретации человеком фактов окружающей действительности и на этой основе собственном формировании картины мира, которую он формализует знаковой системой своего языка.

К строевым, системным функциям микросистемы носителей ЭВРИСЕМИИ относятся:

(1) прежде всего, их способность представлять в языке определённый значимый базовый концепт (например, посессивное состояние; бытие);

(2) широкий объём семантико-синтаксических валентностей, то есть материал для появления аналитических лексем;

(3) способность сохранять исходный семантический архетип, который не осложнён дополнительными семами и служит основой для механизма когнитивной метафоризации.

> Всё это позволяет широкозначным глаголам использовать аналитические лексемы и формы для передачи тех или иных строевых (=грамматических) функций. Именно носители ЭВРИСЕМИИ функционально являются наиболее нагруженной микросистемой в аналитических конструкциях разных типов.

> В истории многих языков имеют место сходные типологические преобразования, реализуемые в том или ином характере (способе) проявления и полноте охвата лексического инвентаря, а именно: переход от синтетизма и флективности к корнеизоляции, агглютинации и аналитизму. В английском языке этот процесс носит характер радикальной перестройки, частью которой явилось становление носителей ЭВРИСЕМИИ в глагольной подсистеме языка -/Плоткин; Попова, Стернин; Шапошникова 2001/. В других языках, например в родственном английскому немецком, который намного ближе к флективному, синтетическому архетипу [представителем его являлся и древнеанглийский язык], такой переход к корнеизоляции, агглютинации и аналитизму находится лишь на своём начальном этапе.

Для идентификации носителей эврисемии в качестве особого лексикографического типа И.В. Шапошниковой были предложены следующие критерии (на материале английского языка) [Перечисляются из работы /Козлова: 18-19/].

1. Способность языковой единицы представлять в языке определенный базовый концепт в прототипе концептосферы человека.

2. Природа эврисемии в современном английском языке - семантико-синтаксическая, ибо широкозначные единицы отличает высокая степень синтаксической детерминированности их семантики. Семантико-синтаксическая природа эврисемии означает, что носители эврисемии рождаются в межуровневых процессах: не сугубо лексических или синтаксических, а именно лексико-синтаксических.

3. Для носителей эврисемии характерны высокие сочетаемостные потенции, расширенный объем семантико-синтаксических валентностей.

4. Высокая частотность носителей эврисемии, обусловленная высокой функциональной нагрузкой этих единиц в лексико-грамматическом поле языка. На английских носителях эврисемии лежит особая нагрузка именно в функционально-семантическом поле хронотопной семантики [единство пространственных и временных параметров, направленное на выражение определённого целостного смысла].

5. В истории английского языка не происходит существенного ограничения сочетаемостных возможностей и сферы употребления глагольных носителей эврисемии.

Другими словами, каждый носитель эврисемии способен представлять в языке определенный онтологически значимый базовый для его лексического значения концепт, отличается богатством семантико-синтаксических валентностей, частотностью употребления, широким диапозоном использования в речи и, в частности, наибольшей активностью в формировании аналитических глагольных лексем (которые образованы на базе его - глагола - семантико-синтаксических валентностей).

До начала 1980-х годов лингвисты отказывали микросистеме носителей эврисемии в самостоятельности. В частности, высказывалось суждение о том, что глаголы типа иметь, взять и дать многозначные, но представляют собой особый тип многозначных слов, «через большинство значений которых проходят одни и те же общие признаки, расщепленные на варианты» /Селиверстова: 43/. При таком подходе признается, что глагол сохраняет лексическое значение (т.е. десемантизация не наблюдается), поскольку «особо выделяется сама связь между предметом и его свойством… и лексическое значение связки обычно и составляет характеристику именно этой связи» /там же: 29/. Однако глагол все же определяется как связка, а не полнозначный носитель значения.

Таким образом, эврисемия ошибочно рассматривается в рамках полисемии (как один из подвидов полисемии), добавляя очередную, дополнительную терминологическую и понятийную путаницу. Такое понимание эврисемии сохраняется и в работах современных исследователей Седельникова; Яковлева.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6