Крупная феодальная вотчина в России конца ХVI-ХVII века (По архиву Троице-Сергиевой Лавры)

Наблюдения над соотношением количества жилых и пустых дворов позволяют отметить следующее. В конце ХVI в. у Сергиева монастыря имелось 86,1 % живущих дворов (в абс. 13.089 дворов и 13.202 чел. м.п. поименно названного в них). По видам своим это были господские, служние, крестьянские и бобыльские дворы. Подавляющее большинство дворов (87 %) были крестьянскими (в абс. 11.388 дв. и 11.891 чел.). Второе место по численности занимало бобыльство - 9,4 % (в абс. 1.235 дв. и 1.281 чел.). Наконец, 3,6 % дворов были господскими (в абс.446) и служними (в абс.58). Выведенные нами пропорции основных категорий сельского населения Троицкого монастыря в конце ХVI в. близки к показателям Ю.В.Готье и Е.Д.Сташевского, также полученным на основании комплекса троицких писцовых книг 1590-х гг. - 88,9 % крестьянских и 11,1% бобыльских дворов. Другие данные о количестве дворов находим в работах Н.Д.Чечулина - 6,8 тыс. и в них 7,9 тыс. человек и А.Л.Шапиро - также 6,8 тыс. крестьянских и 700 бобыльских дворов3. Названные ученые (двое из последних) использовали только опубликованные троицкие писцовые книги 1590-х гг., относящиеся к 17 уездам, поэтому их сведения о количестве крестьянских и бобыльских дворов у Сергиева монастыря выглядят явно заниженными. Приводимые же нами цифры получены на основе более полного привлечения троицких описаний 1590-х гг. относящихся всего к 33 уездам, как изданных Н.В.Калачовым, С.А.Шумаковым и М.В.Рубцовым, так и до сих пор неопубликованных. Кроме того, были привлечены фрагменты внутривотчинных описаний 1595-1597 гг., поэтому полученные на основе такой источниковой базы итоговые показатели населения представляются более полными и адекватно отражающими состав населения огромной вотчины.

Пустых дворов и мест дворовых у Троицкой корпорации в конце ХVI в. было свыше 2 тыс., или 13,8 % (табл.22). Если в сотных второй четверти ХVI в. пустые дворы и места дворовые упоминаются как редкое исключение, то в писцовых книгах 1590-1630-х гг. такие сведения по каждому уезду становятся регулярными. Наиболее высокий процент пустых дворов в конце ХVI в. отмечен в монастырских вотчинах Переславского (в табл.21 уже на 1562 г. по нему показано 132 пустых двора и места дворовых) и Суздальского уездов. Возможно, это объясняется пребыванием названных уездов в опричнине, что вызвало их особенное разорение. Допустимо и другое объяснение: в Переславском и Суздальском уездах находились старинные, давно и хорошо освоенные троицкие вотчинные комплексы. Возрастающее население здесь могло испытывать недостаток земли и поэтому “отливало” в более благоприятные места (с точки зрения землеобеспеченности) в пределах обширной вотчины (как правило, на Луговую сторону Костромского, Юрьевецкого уездов и на юго-восток - Муромский, Нижегородский уезды и далее в Казанское Поволжье). На вопросах внутривотчинных миграций нам придется не раз останавливаться в других местах данной и последующих глав работы.

Относительно демографических последствий смуты для Троицкой вотчины в начале ХVII в. в литературе высказано авторитетное мнение Ю.В.Готье, на которое нередко ссылаются в общих трудах. На основе сопоставления комплекса троицких писцовых 1592-1594 гг. и дозорных 1614-1616 гг. книг ученый утверждал, что у Сергиева монастыря падение населения произошло в 7 раз, а процентное соотношение крестьянских и бобыльских дворов стало 60 и 40 %. Нами были привлечены описания 1614-1623 гг. не официального, а внутривотчинного происхождения, сопоставленные с правительственными дозорами 1614-1621 гг. В результате выяснилось, что не в 7, а по крайней мере в 1,7-2 раза уменьшилась численность крестьян и бобылей Троицкого монастыря в 9 просчитанных уездах - Бежецком Верхе, Галицком, Муромском, Новоторжском, Ростовском, Пошехонском, Ярославском, Костромском, Тверском. Иными выглядят и пропорции крестьянского и бобыльского населения. Численность последнего в правительственных описаниях 1610-1620-х гг. (дозорных и писцовых книгах) обычно оказывалась завышенной. Согласно официальным дозорам 1610-х гг., в 9 названных уездах монастырь имел 63 % дворов крестьянских и 36 % бобыльских дворов (в абсолютном выражении тех и других - 1275). По нашим же подсчетам, произведенным на основании монастырских переписных 1610-1616 гг, оброчной 1617 и вытной 1623 гг. книг крестьянские дворы в вотчине занимали 96,7 %, а бобыльские - только 3,2 % (в абсолютном выражении тех и других 2940 дв.).

Стабильность населения вотчины в условиях 1590-1610-х гг. не могла быть высокой. Сравнение поименного состава крестьян-дворохозяев по писцовым 1590-х гг. и дозорным, а также монастырским переписным 1610-х гг. книгам показало, что не более 10% тех же самых крестьян-дворохозев конца ХVI в. было удержано монастырем ко второму десятилетию ХVII в. Остальные жители троицких сел и деревень фигурируют как “люди пришлые”, “приходцы”, “новопорядные”, “порядчики”, посаженные на монастырскую землю и польгоченные различными способами, В 1614-1615 гг. корпорация осуществляла широкомасштабные “свозы” своих крестьян из-за других землевладельцев во исполнение царских указов о 9-ти и 11 -летнем сроке сыска и возврата беглых крестьян Троицкого монастыря. В литературе свозы эти были изучены Л.В.Черепниным и А.Г.Маньковым (гл.1). Какая-то часть сельского населения, укрывшаяся в городских дворах и подворьях корпорации, также была возвращена в сельскую местность на их “тяглые жеребья”. Источники не позволяют с высокой точностью просчитать, сколько крестьян таким образом вернулось к земле, но несомненно, что наличие городского дворовладения у Сергиева монастыря послужило дополнительным фактором устойчивости его экономической системы, в какой-то мере помогло уберечь часть крестьянского населения в тяжелые времена лихолетья, а в дальнейшем способствовало реставрации социального и хозяйственного режима латифундии. Наши наблюдения полностью совпадают с мнением Е.Д.Сташевского, высказанным еще в 1913 г., о роли слободских дворов Троицы в сохранении части населения монастыря4.

С учетом энергичных мер, предпринятых троицкими властями во второй половине 1610-х - в начале 1620-х годов по заселению своих земель новыми жильцами и возврату старых становятся понятнее приводимые ниже пропорции. Ко второй четверти ХVII в. число жилых дворов в целом по латифундии хотя и сократилось на 9,6 % по сравнению с концом ХVI в., а доля пустых хотя и составила 23,4 %, но количество живущих дворов все же значительно превосходило число пустых и мест дворовых - соответственно 10.190 жилых (и в них 15.760 чел., поименно названных) и свыше 3.118 пустых (табл.22). Эти пропорции не кажутся нам катастрофическими, если учесть губительные последствия смутного времени для всей страны. Они отражают, отчасти и тот потенциал населения, который был накоплен Сергиевым монастырем за предшествующий период его развития, и первые результаты стремительного заселения пустующих земель, о чем уже говорилось выше. В наличии определенных людских ресурсов, активной социально-демографической политике властей, продолжающемся росте самих монастырских вотчин за счет нового пополнения (гл. 3) можно видеть залог скорейшего и успешного хозяйственного восстановления экономики Троицкой корпорации, вышедшей из лихолетья. В отмеченных процессах проявилась и ее жизнеспособность, устойчивость в периоды сильнейших социально-политических потрясений во всей стране.

Данные о живущих дворах во второй четверти ХVII в. еще и потому выглядят сравнительно благополучными, что, помимо официальных писцовых книг 1620-х гг., нами привлекалась вотчинная вытная книга 1623 г., включающая описания трех уездов - Бежецкого, Ярославского и Пошехонского. Сведения о жилых дворах в ней в абсолютном выражении оказались значительно полнее официальных, зафиксированных у государевых писцов, поэтому при подсчетах населения по названным уездам использовалось монастырское описание. Например, по Бежецкому Верху вытная книга 1623 г. зафиксировала 572 крестьянских двора (и ни одного бобыльского), а писцовая - 412 крестьянских дворов и свыше 200 бобыльских, по Ярославскому уезду - 226 крестьянских и 7 бобыльских дворов, а в писцовой 1627/28 г. - 100 крестьянских и 80 бобыльских дворов, по Пошехонскому - 42 крестьянских двора, а в писцовой книге 1627 г. их 24. Общий “недобор” населения в трех названных уездах у государевых писцов составил 25 %, независимо от того варианта, к которому, согласно принятой в современном источниковедении классификации, относились писцовые книги 1620-х гг. (Бежецкая - к оптимальному, Пошехонская - к деформированному, Ярославская - к варианту с неразделенной пашней).

Сравнение оброчной книги 1617 г. по Костромскому и Галицкому уездам с писцовыми 1620-1630-х гг. показывает, что и в ней (в 1617 г.) крестьянских дворов отмечено больше, чем в официальных, причем позднейших описаниях. Получается, будто в ближайшие к смуте годы крестьян у Троицкого монастыря было больше, чем в конце 20-х - начале 30-х гг. ХVII в., а это противоречит самой исторической логике, отмеченному выше процессу интенсивного заселения монастырской вотчины в 1617-1623 гг., имевшему продолжение и в конце 1620-ых - начале 1630-ых гг., когда обозначились явные признаки оживления хозяйственной деятельности.

В монографии Ю.В.Готье (расчеты которого использовались и Е.Д.Сташевским) соотношение крестьянских и бобыльских дворов в троицких вотчинах по писцовым книгам 1620-1640-х гг. представлено как соответственно 56,2 и 43,8 %. Выкладки Готье дают основание рассматривать бобыльство как прогрессирующее явление в вотчине Сергиева монастыря в 1610-1640-е гг., поскольку по дозорам 1614-1616 гг. доля бобыльских дворов в ней составила 40 %, а по описанию второй четверти ХVII в. их стало 43 %. Наш подсчет также выявил рост бобыльства, хотя выведенные нами пропорции дворов крестьянских и бобыльских несколько иные - доля первых составляла во второй четверти ХVII в. 67 % (в абс. ок. 6 тыс.), а доля вторых - 32 % (в абс. 2860). Полагаем, что на таких пропорциях сказывается характер источниковой базы - разнородность и неравноценность информации сложного комплекса писцовых описаний второй четверти ХVII в. На самом же деле доля бобыльства, скорее всего, была в целом по вотчине меньше, чем приведенные 32 %. При поуездном рассмотрении, особенно на основе вотчинных описаний, она оказывается значительно ниже. Почти повсеместная черта писцовых книг того времени заключается в указании практически по всем уездам на определенное количество различных мастеровых людей, ремесленников, служебников и детенышей в рамках вотчинной ремесленной специализации и, якобы, “для монастырские пашни”. В собственных же вотчинных описаниях монастыря 1610-20-х гг. названные лица фигурируют не как мастера, служебники и детеныши, а как обычные тяглые крестьяне, дворы которых положены в вытный оклад. Таким образом происходил существенный недобор тяглого населения в официальных книгах. То же самое относится и к бобылям - значительная их часть на самом деле, судя по оброчной 1617 и вытной 1623 гг. книгам, являлась тяглыми крестьянами.

Конкретные сопоставления относительно численности детенышей и бобылей в писцовых и вотчинных книгах 1620-х гг. будут еще нами продолжены в гл.6 о феодальной ренте. Здесь же сошлемся на опубликованные нами результаты сравнений по Ростовскому, Ярославскому, Переславскому, Угличскому уездам. Например, в Переславских писцовых книгах 1627-1628 гг. в ряде троицких сел, по которым отыскивается сопоставимый материал в переписных книгах 1610-х гг., ок.20 % дворов указаны как населенные детенышами “для монастырские пашни”, тогда как в переписных книгах 1610-х гг. эти же самые люди отнесены к тяглым крестьянам, а группы детенышей не указано вовсе. 26,2 % дворов в Переславских писцовых книгах определены как бобыльские, а в переписных книгах 1610-х гг. по тем же самым селам доля бобылей составляла лишь 6,7 %. Отсюда и более высокая доля крестьян, выводимая по монастырским описаниям - крестьянских дворов было не 54 %, как зафиксировано в Переславских писцовых книгах 1627-1628 гг. (“оптимально варианта”), а 93 %, как указывают переписные книги 1610-х гг. тех же самых сел. Недостоверными оказываются сведения и Ростовской писцовой книги 1629/31 г. (“деформированного варианта”) относительно дворов мастеровых людей (21 дв.) и детенышей (22 дв.). Первые, якобы, получали “монастырский отсыпной хлеб”, а труд вторых использовался на монастырской пашне. В Ростовском разделе оброчной книги 1617 г. при описании тех же самых сел и деревень мастеровые люди не указаны вовсе, что обязательно было бы зафиксировано именно в таком документе, если бы в действительности такая категория лиц проживала и платила бы духовному феодалу денежный оброк. Явно фиктивные сведения о дворах мастеров и ремесленников в официальной Ростовской книге 1629/31 г. фактически уменьшали для монастыря бремя государственного тягла, поскольку в соответствии с указом 1 апреля 1631 г. дворы монастырских ремесленников (как и бобылей) должны были облагаться вдвое легче, чем крестьянские. Категории же детенышей в Ростовском уезде корпорация вовсе не имела, как и в Переславском, и указанное писцами количество детенышевых дворов в официальном описании 1629/31 г. фактически означало для монастыря только выведение части своих тяглых и полнонадельных крестьян за пределы государственного обложения. По Угличскому уезду сведения о количестве и составе населения Троицкой вотчины в Угличской писцовой книге 1627/28 г. были сопоставлены с перечневой монастырской выписью 1610-х гг., в которой имеется Угличский раздел. Роспись эта зафиксировала большее количество крестьянских дворов - 154, чем писцовая книга (их в ней 111, то есть недобор тяглого населения у официальных писцов составил по крайней мере 28 %) и совсем не упоминает ни о бобылях, ни о детенышах. В писцовой же книге фигурирует 145 бобыльских дворов и 55 дворов детенышей “для монастырские пашни”.

Своего рода итог демографического развития Троицкой вотчины за изучаемое время подводит обширный комплекс переписных книг 1677-1678 гг., охвативших монастырские вотчины в 42 уездах (табл.26). Прежде всего следует отметить вполне благополучную картину в соотношении живущих и пустых дворов. Доля живущих дворов ( господских, крестьянских, бобыльских, вдовьих,, мастеровых людей, детенышей, воловиков и пр.) составила 9,9 %, а доля пустых дворов - 2,2 % (табл.22). Наличие пустых дворов можно объяснить неизжитыми еще к 1678 г. последствиями моровой язвы 1654-1655 гг., затронувшей некоторые троицкие села и деревни в Московском, Переславском, Костромском, Галицком, Юрьевском, Суздальском, Нижегородском уездах. При поуездном рассмотрении распределения пустых дворов обращает на себя внимание их количество в Нижегородском уезде (23,1 %), но здесь, полагаем, дело было не в эпидемии, а в оттоке населения (в результате внутривотчинных переходов крестьян и переводов их самим феодалом) на троицкие же земли в Арзамасском и Алатырском уездах.

Проанализируем теперь численный состав живущих дворов обширной вотчины по переписным книгам 1678 г. В это время Сергиев монастырь с дочерними филиалами имел 21.014 живущих дворов и 73.661 чел. м.п. поименно названного в них. По-прежнему большинство (75,5 % дворов) населения вотчины составляли тяглые полнонадельные крестьяне ( в абс.15.874 дв. и 63.046 чел.). Следующей по численности населения группой (12,4 %) было бобыльство (в абс. 2625 бобыльских дворов и 6914 чел.). Остальные примерно 12 % дворов приходились на долю господских, служних, служебниковых, детенышевых, мастеровых и ремесленных людей (в абс. 2515 дв.).

Приведенная нами выше цифра общего количества дворов в Троицкой вотчине на 1678 г. - 21.014 - существенно отличается от данных А.А.Новосельского - 16813 дворов, а с учетом приписных филиалов - 18,6 тыс. дворов. Я.Е.Водарский приводит более близкую к нашей итоговую цифру - 18,5 тыс. дворов было у самого Троицкого монастыря и 1796 дв. - у приписных к нему филиалов, всего получается 20.296 дв.7 Расхождение наших цифр, с одной стороны, и цифр А.А.Новосельского, возможно, объясняется тем, что названный автор использовал различные итоговые ведомости Поместного приказа по переписи 1678 г., мы же обратились непосредственно к текстам переписных книг троицких вотчин 1677-1678 гг., довольно полно отложившихся в монастырском архиве. Это позволило получить более исчерпывающие сведения, суммируемые по отдельным вотчинным комплексам, затем - в рамках уездов и, наконец, в пределах всей обширной латифундии. Близкий к подсчетам нашим и Я.Е.Водарского сообщает итог по Троицкой корпорации И.А.Булыгин, - 20.131 дв, что составляло 13,6 % всего населения в вотчинах духовенства в России по переписи 1678 г.8

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66