Особенности древнегреческой мифологии

Примером такого комплекса является образ сирен у Гомера. Это — полуптицы

полуженщины; они поют такими завлекающими, чарующими голосами, что всякий

путник высаживается на берег, но сирены тут же его уничтожают, поэтому у

них на берегу целые горы человеческих костей и гниющих остатков. В этом

образе совмещаются художественный восторг и гибель, т. е. красота и смерть.

С другой стороны, у Гомера в этом мифе совмещаются различные эпохи

культурного социального развития: наряду с фетишизмом и людоедством

характерная для Гомера высокоразвитая эстетическая культура.

В т. н. полярном комплексе противоположные по смыслу элементы в силу

именно общей художественной идеи даны сразу: и во всей своей

противоположности, и во всём своём тождестве. Например, самый «светлый» бог

Зевс вступает в брак с самой «темной» богиней Персефоной, и от этого брака

рождается Загрей. Загрея ещё младенцем растерзывают и поедают титаны. Но из

золы испепелённых Зевсом титанов происходят люди, которые поэтому являются

носителями и титанического, и дионисийского начала. Афина горгона убивает

горгону Медузу и оттого сама перестаёт быть горгоной. Либитина — любовь и

смерть одновременно.

При исследовании греческой мифологии необходимо также учитывать её

географическое распространение (т. н. географическая мифология) и

исторические особенности тех или иных местностей, к которым

приурочиваются события, излагаемые в разных античных мифах. Например, Эдипа

нельзя оторвать от Фив, мифы о Тесее относят к Афинам, о Менелае и Елене —

к Спарте и др.

Доолимпийский период.

Процесс жизни воспринимается первобытным сознанием в беспорядочно

нагромождённом виде, окружающее материализуется, одушевляется, населяется

какими-то непонятными слепыми силами. Все вещи и явления в сознании

первобытного человека исполнены беспорядочности, несоразмерности,

диспропорции и дисгармонии, доходящей до прямого уродства и ужаса. Земля с

составляющими её предметами представляется первобытному сознанию живой,

одушевлённой, всё из себя производящей и всё собой питающей, включая небо,

которое она тоже рождает из себя. Как женщина является главой рода,

матерью, кормилицей и воспитательницей в период матриархата, так и земля

понимается как источник и лоно всего мира, богов, демонов, людей. Поэтому

древнейшая мифология может быть названа хтонической. В её развитии

прослеживаются отдельные этапы. На раннем этапе, т. е. на стадии

собирательно-охотничьего хозяйства, сознание ограничено непосредственно

чувственным восприятием, непосредственно видимыми и осязаемыми вещами и

явлениями, которые одушевляются, на них переносятся социальные функции

общинно родовой формации. Такая вещь, с одной стороны, насквозь

материальная, с другой — одушевлённая первобытным сознанием, есть фетиш, а

мифология — фетишизм. Древний человек понимал фетиш как средоточие

магической, демонической, живой силы. А так как весь предметный мир

представлялся одушевлённым, то магической силой наделялся весь мир, и

демоническое существо никак не отделялось от предмета, в котором оно

обитало. Например, Зевс — верховное божество в позднейшей греческой

мифологии — почитался первоначально в городе Сикионе (Пелопоннес) в виде

каменной пирамиды, на Ликейской горе в Аркадии — в виде колонны. Геру в

городе Феспиях (Беотия) представляли как обрубок древесного ствола, а на

острове Самое — в виде доски. Аполлона представляли пирамидой, его мать

Лето на Делосе — необработанным поленом и др.

Несмотря на всё позднейшее идейно-художественное развитие таких

образов, как Зевс, Гера, Аполлон, Афина Паллада, Афродита, Эрот, хариты,

Геракл и др., их продолжали почитать в виде камней и кусков дерева

(обработанных и необработанных) даже в период наибольшего расцвета

греческой цивилизации. Примером архаического фетиша является дельфийский

омфал, или «пуп земли». Когда-то Рея, желая спасти от своего мужа Кроноса

новорождённого Зевса, дала ему вместо младенца Зевса завёрнутый в пелёнки

камень, который и был проглочен Кроносом. Извергнутый Кроносом, он был

помещён в Дельфах как центр земли («пуп земли») и стал почитаться как

святыня: его облачали в разные одежды и умащали благовониями. Виноградная

лоза и плющ, хотя первоначально и не связывались с Дионисом (который

вначале был богом производительных сил природы вообще), в дальнейшем прочно

вошли в его мифологию. Об этом свидетельствует множество эпитетов Диониса,

связанных либо с самим этим растением, либо с вином как продуктом

виноградной лозы. «Виноградный», «многогроздный», «виноносец»,

«виноразливатель» и др. — главные эпитеты Диониса, а название одного из

дионисовских праздников

Боги и демоны греческой мифологии

По мере развития производящего хозяйства человек начинает

интересоваться вопросами производства вещей, их составом, их смыслом и

принципами их строения Тогда то человек научился отделять «идею» вещи от

самой вещи, а так как вещами являлись фетиши — отделять идею фетиша от

самого фетиша, т. е. отделить магическую силу демона вещи от самой вещи —

так совершился переход к анимизму. Как и фетишизм, анимизм имел свою

историю. Вначале существовало представление, что демон вещи настолько

неотделим от самой вещи, что с ее уничтожением он тоже прекращает свое

существование (подобно нимфам дерева гамадриадам, умирающим вместе с

порубкой самого дерева). В дальнейшем росло представление о

самостоятельности этих демонов, которые не только отличаются от вещей, но и

способны отделяться от них и сохраняться в течение более или менее

длительного срока после уничтожения этих вещей (подобно нимфам дерева

дриадам уже остающимся в живых после уничтожения самого дерева).

Первоначальный анимизм связан с представлением о демонизме как о некоей

силе, злой или (реже) благодетельной, определяющей судьбу человека. У

Гомера имеется много примеров именно такого безыменного, безликого,

внезапно действующего совершенно неожиданного и страшного демона.

Олимпийские боги тоже бывают страшными, но они имеют человеческий вид,

имена, к ним можно обращаться с просьбами, с ними возможно общение. Но то,

что Гомер называет демоном, часто совершенно противоположно этому. Это есть

именно мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная и роковая сила,

о которой человек не имеет ни какого представления, которую не может

назвать по имени и с которой нельзя вступить ни в какое общение, т. к. этот

демон еще не имеет никакой фигуры и никакого лица, никакого вообще

очертания. Внезапно нахлынув неизвестно откуда, он мгновенно производит

катастрофу и тут же бесследно исчезает. Демон — это первоначально та

внезапно действующая сила, о которой человеку ничего не известно, его

законченного образа еще не существует, но он уже не является фетишем. В

дальнейшем в результате освоения мифологическим мышлением этих демонов

появляются демоны отдельных вещей, событий, обладающие, разной силой

воздействия на человеческую жизнь и природу. С момента, когда прежде

безличный демон получает ту или иную индивидуализацию, происходит переход

от преанимизма к анимизму. Боги и демоны греческой мифологии мыслятся

обычно как существа материальные, чувственные. Они обладают самым

обыкновенным телом, хотя оно возникает из разных видов материи. Если

древние греки представляли себе, что самая грубая и тяжелая материя — это

земля, вода же есть нечто более разреженное, а воздух еще тоньше, чем вода,

и тоньше воздуха огонь, то и демоны состояли из всех этих стихий. Боги же

состояли из материи еще более тонкой, чем огонь, а именно — из эфира.

Миксантропическими (т. е. соединившими в себе черты человека и

животного) демонами являются сирены (полуптицы полуженщины), кентавры

(полукони полулюди). Все это примеры невыделенности в первобытном

человеческом сознании человека из природы, рас сматривавшею себя как

неотъемлемую ее часть

Стихийно чудовищная гератологическая мифология эпохи матриархата

(Медуза, горгоны, Сфинкс, эхидна, Химера — чудовища женского пола) получает

обобщение, и завершение в образе Великой матери или богини матери. В

классическую эпоху Греции эти образы были оттеснены на задний план, но в

глубинах догомеровской истории в эпоху матриархата происходит возрождение

архаики, тератологическая мифология (и, прежде всего культ богини-матери)

имела огромное значение.

Олимпийский период

В мифологии этого периода, связанного с переходом к патриархату,

появляются герои, которые расправляются с чудовищами и страшилищами,

некогда пугавшими воображение человека.

Вместо мелких богов и демонов появляется один главный, верховный бог

Зевс. Богами патриархального уклада жизни стали Афина Паллада и Аполлон,

которые славятся мудростью, красотой и художественно-конструктивной

деятельностью. Гермес из прежнего примитивного божества превратился в

покровителя всякого человеческого предприятия, включая скотоводство,

искусство, торговлю, он водит по дорогам земли и даже сопровождает души в

загробный мир. Не только боги и герои, но и вся жизнь получила в мифах

совершенно новое оформление. Прежде всего, преображается вся природа,

которая раньше была наполнена страшными и непонятными для человека силами.

Власть человека над природой значительно возросла, он уже умел более

уверенно ориентироваться в ней (вместо того, чтобы прятаться от неё),

находить в ней красоту, использовать природу для своих надобностей. Если

раньше нимфы рек и озёр — океаниды или нимфы морей — нереиды, а также нимфы

гор, лесов, полей и др. — это воплощения дикости и хаоса, то теперь природа

предстаёт умиротворенной и поэтизированной. Власть над морской стихией

принадлежит не только грозному Посейдону, но и довольно мирному и мудрому

богу морей Нерею. Рассеянные в природе нимфы становятся предметом

поэтического любования.

Всем правил Зевс, и все стихийные силы оказались в его руках. Прежде

он сам был и ужасным громом, и ослепительной молнией, не было никакого

божества, к кому можно было бы обратиться за помощью против него. Теперь же

гром и молния, равно как и вся атмосфера, стали не больше как атрибутами

Зевса. Греки стали представлять, что от разумной воли Зевса зависит, когда

и для каких целей пользуется он своим перуном. Характерно окружение Зевса

на Олимпе. Около него Ника («победа») — уже не страшный и непобедимый

демон, но прекрасная крылатая богиня, которая является только символом мощи

самого же Зевса. Фемида раньше тоже ничем не отличалась от земли и была

страшным законом её стихийных и беспорядочных действий. Теперь она

воспринимается как богиня права и справедливости, богиня правопорядка,

находящаяся возле Зевса как символ его благоустроенного царства. Детьми

Зевса и Фемиды являются горы — весёлые, прелестные, благодетельные, вечно

танцующие богини времён года и государственного распорядка, справедливейшим

образом ниспосылающие с неба атмосферные осадки путём открывания и

закрывания небесных ворот. Рядом с Зевсом также и Геба — символ вечной

юности, и мальчик-виночерпий Ганимед, некогда похищенный с земли Зевсом-

орлом. Даже мойры — страшные и неведомые богини рока и судьбы, управлявшие

всем мирозданием, трактуются теперь как дочери Зевса и ведут блаженную

жизнь на Олимпе. Мудрое, весёлое и изящное окружение характерно и для

Аполлона с его музами, и для Афродиты с её Эротом и другими игривыми

демонами любви, с её харитами, с её вечными танцами, улыбкой и смехом.

Человеческий труд также получил своё дальнейшее отражение в мифологии: по

повелению богини земледелия Деметры Триптолем разъезжает по всей земле и

учит всех законам земледелия. Звери приручаются человеком — отголосок этого

сохранился в мифе о Геракле, усмирившем диких коней Диомеда. Гермес и Пан

следят за стадами и не дают их никому в обиду. Появляются мифические образы

знаменитых художников (среди них Дедал), которые поражают мир своими

открытиями и изобретениями, своим художественно-техническим творчеством.

Дедал построил на Крите знаменитый лабиринт, великолепные здания для

спасшего его царя Кокала, площадку для танцев Ариадны, соорудил крылья для

своего полёта с сыном Икаром (рассказ об этом и о трагической гибели Икара

дан Овидием в «Метаморфозах», VIII 183—235). Посейдон и Аполлон строят

стены города Трои. Характерен миф об Амфионе, своей игрой на лире

заставляющем камни складываться в стены города Фивы. Сохранились

мифологические предания о таких необыкновенных певцах, как Мусей, Орфей,

которым приписываются черты, характеризующие их как деятелей восходящей

цивилизации.

Подвиги Геракла — вершина героической деятельности. Этот сын Зевса и

смертной женщины Алкмены — истребитель разного рода чудовищ (немейского

льва, лернейской гидры, керинейской лани и стимфалийских птиц), победитель

природы в мифе об авгиевых конюшнях и борец против матриархата в мифе о

поясе, добытом у амазонки Ипполиты.

Тема победы смертного человека над природой звучит и в других

греческих мифах олимпийского периода. Когда Эдип разгадал загадку Сфинкс,

она бросилась со скалы. Когда Одиссей (или Орфеи) не поддался

завораживающему пению сирен и невредимо проплыл мимо них, сирены в тот же

момент погибли.

Страницы: 1, 2