Историографическое исследование Хорватии 
нформация этих двух глав (являющихся частью обширного повествования о расселении славянских народов на Балканах) несколько различна и в первую очередь бросается в глаза то обстоятельство, что в главе 30 хорваты побеждают аваров и овладевают Далмацией вполне самостоятельно, в главе же 31 напротив подчёркивается инициатива Византии в изгнании аваров. Вероятно, информация этих двух глав восходит к несколько различным источникам: данные 30 главы являются вероятно византийской обработкой каких-то собственно хорватских преданий, в то время, как сведения главы 31 явно получены из собственно византийских источников. Возможно ещё, что глава 30 и вовсе является вставкой в текст Константина Багрянородного.Эта краткая и весьма непростая в интерпретации информация византийского императора (и его неизвестных для нас источников) является основой для любой реконструкции истории раннесредневековых хорватов, ибо как уже было отмечено выше, даёт наиболее ясно изложенные представления о происхождении хорватов. Ясно, что интерес к этим известиям всегда был огромен. Но, тем не менее, ключевые вопросы, связанные с объяснением данных Константина Багрянородного до сих пор не решены. Где находилась область, из которой часть хорватов переселилась в Далмацию? Почему они переселились?Был ли союз императора Ираклия с хорватами? Было ли переселение единовременным или шло несколькими волнами отделёнными друг от друга значительными временными промежутками? Совершенно определённо можно заявить, что без ответа на эти вопросы изучение древнейшей истории хорватов вряд ли возможно.Наиболее целесообразно сначала остановиться на проблеме определения той территории, которую занимали хорваты до начала переселения в Далмацию. Константин Багрянородный даёт следующие её координаты: «за Багиварией» (Баварией), «по ту сторону Туркии» (Венгрии), «близ Франгии» (владений Оттона I). Исходя из этого ряд исследователей помещают «Белую» или «Великую» Хорватию на территорию, соответствующую примерно современной Чехии. Но мнение это представляется недостаточно оправданным по ряду соображений. Во-первых, весьма любопытно, что территориально указанная Константином Багрянородным прародина хорватов полностью совпадает с Древнечешским государством, которого наш источник поразительным образом не знает. Отсюда напрашивается вывод, что «Белой Хорватией» император называет именно Чехию, на территории которой в то время действительно проживала одна из ветвей хорватов, имевшая в то время своё значительное политическое образование. Почему название этих хорватов было распространено на всю Чехию сказать сложно. Вероятно, именно чешские хорваты и назывались собственно «белыми» (данный этникон известен и в «Повести временных лет»), хотя в литературе «белыми» называют восточноевропейских хорватов, проживавших совсем не там, где указал «Белую Хорватию» Константин Багрянородный. Из вышесказанного напрашивается вопрос: а не была ли в Византии принята эта «Белая Хорватия» за древнюю прародину хорватов вследствие позднейшей контаминации двух разных и первоначально не связанных понятий? Ведь помещать на территорию Чехии реальную прародину хорватов никаких оснований нет - она находилась явно восточнее, что ещё в конце XIX в. отметил В. Ягич. Да и текст самого Константина Багрянородного даёт возможность разграничить «Белую Хорватию» и древнюю прародину хорватов - «Великую Хорватию»: «Хорваты жили в то время за Багиварией, где с недавнего времени находятся белохорваты», т. е. «Белая Хорватия» предстаёт здесь как новое этногеографическое понятие. В этом пассаже «Белая Хорватия» явно отлична от древней прародины хорватов. Подытоживая сказанное, можно сделать вывод, что Константин Багрянородный (или кто-то из его информаторов) принял область обитания западнославянских хорватов (очевидно известных в Византии), называвшихся «белыми» за район, откуда произошло переселение части хорватов на Балканы. На самом деле тем регионом, откуда шло расселение хорватов было Прикарпатье.Употреблённый в рассматриваемом трактате термин «Великая Хорватия», а также объяснение Константином названия «хорваты», как «обладатели большой страны» привели ряд исследователей к мысли о существовании в Прикакрпатье в доаварский период значительного политического объединения хорватов. Но из-за практически полного отсутствия других материалов судить об этом с уверенностью сложно. Упоминаемый в восточных источниках Хордаб (Дрерваб, Хорват и др.) в принципе может быть сопоставлен с этой «Великой Хорватией», но сложно сказать каким временем датировать эти восточные известия. В историографической главе уже говорилось, что одни учёные сопоставляют Хордаб с «Великой Хорватией», в то время как другие относят уже к послеаварскому времени и отождествляют с восточноевропейскими хорватами VIII-IХ вв. Из других источников, могущих хоть как-то пролить свет на рассматриваемую проблему можно назвать летопись попа-Дуклянина (XII в.), где сообщается о приходе «готов-славян» (хорватов) из «северной страны» [КБ, с. 370]. В англосаксонском переводе хронографии Орозия (конец IX в.), выпорлненной под руководством короля Альфреда упомянуты некие «хороты», но регион их проживания определить почти невозможно: к северу от них «земля Мэгда» (амазонки), ещё севернее - «серменды» (сарматы). Поэтому можно говорить о проживании этих «хоротов» (если ещё верно отождествление их с хорватами, что далеко не бесспорно) где-то севернее Дуная в Центральной Европе, возможно и в Прикарпатье.Одним словом, сказать уверенно (если стоять на почве источников, а не предаваться подобно Е. Гачиньскому фантастическим догадкам и отождествлениям) существовала ли «Великая Хорватия» как некое политическое образование невероятно сложно. С уверенностью можно лишь говорить о проживании в доаварский период хорватов в Прикарпатье. И, тем не менее, вопрос о социально-политической организации хорватов этого времени очень важен и представляется нецелесообразным ограничиться только вышеприведёнными осторожными замечаниями.Ранее говорилось о разгроме гуннами черняховской культуры и утрате большей части её достижений, но антский союз вероятно пережил нашествие кочевников и на базе Подольско-Днепровского региона черняховской культуры возникает новая более примитивная культура - пражско-пеньковская, отождествляемая большинством учёных с антами, с восточным ареалом которой можно связать хорватов, если вспомнить, что хорваты вероятно входили в состав антов. Но что представляли из себя анты? Союз племён? Или уже организацию более высокого порядка (союз союзов племён или даже протогосударственное объединение)? Была это общность политическая или скорее этническая? Или этим этноним византийские авторы просто маркировали все славянские племена, наступавшие на империю с востока? В пользу последнего вывода есть определённые основания. Ведь в сущности виантийские источники не дают никаких славянских этнонимов, кроме антов и склавинов. Они не знают упоминаемой у Масуди Валинаны, представлявшей по-видимому значительную политическую организацию не знают русов, бывших по-видимому ядром антского союза, не знают они и хорватов. Это наводит на мысль, что имя «анты» было своеобразным маркером, покрывавшим значительную часть славян. Представляли ли анты политическое единство? Время от времени - несомненно, но характерно указание ряда византийских авторов на множество вождей у них. Таким образом, представляется, что анты являли собой весьма рыхлый этнополитический конгломерат. После аварского нашествия этот этноним полностью исчезает из византийских источников, хотя в археологических материалах пеньковской культуры и нет ощутимых следов погрома. По-видимому, анты вовсе не были уничтожены аварами; последние просто сокрушили их рыхлое политическое единство. То, что в доаварский период хорваты входили в состав антского объединения подтверждают данные лангобардской легенды, сообщающей, что до 490 г. лангобарды прошли край «Antaib» («землю антов») искать который можно только в Прикарпатье, т. е. в земле хорватов. Входя в состав рыхлого и нестабильного антского союза, хорваты обладали значительной (если не сказать почти полной) самостоятельностью. Возвращаясь к проблеме социально-политической структуры хорватов в доаварский период нельзя пройти мимо интереснейших наблюдений Г. Г. Литаврина о славиниях - политических союзах славянских племён с определёнными границами, в которых господствовало одно племя во главе с князем. Такими славиниями вероятно были и Валинана, и «государство Само», и «Великая Хорватия». Не имея возможности прояснить социально-политическую структуру Хорватии VI в. можно, тем не менее, экстраполировать на неё то, что нам известно о социальной организации славян этого времени в целом. Необходимо отметить, что вопрос этот является в значительной мере дискуссионным, но, тем не менее, некоторые основные черты общественной организации славян этого времени могут быть очерчены. У славян в это время, несомненно, существует княжеская власть, эволюционирующая от выборной к наследственной. Племена объединяются в племенные союзы. Вероятно возникновение дружины, как постоянного княжеского войска не занятого непосредственно в материальном производстве. Вероятно выделение прослойки знати (племенные старейшины, главы родов и патриархальных фамилий, дружинники, волхвы и т. д.). Неравномерное распределение военной добычи и даней вело к появлению и имущественного неравенства. Основную массу членов племени составляли свободные люди, общественное положение которых определялось половозрастным разделением труда, при котором ограничивались права женщин и молодых мужчин. Появляется патриархальное рабство, носившее первоначально экзогенный характер.Вообще, говоря, о социальной организации необходимо учитывать её постоянную динамику, возможности не только прогресса, но и регресса. Так славянское общество во II-IV вв. (черняховская культура) несомненно находилось на значительно более высоком уровне развития, чем в VI-VII вв. Но общество славян VI в. далеко не аналогично обществу VIII в. После гуннского нашествия и крушения черняховской культуры славяне не смотря на постоянные атаки кочевников в целом поступательно развивались без резких скачков и упадков. Таким образом, можно говорить о плавном непрерывном поступательном развитии славянского общества в VI-IX вв., завершившимся созданием Древнерусского государства. Итак, впервой половине VI в. «Великая Хорватия» - прародина хорватов (вернее прародина их находилась юго-восточнее, но именно из Прикарпатья началась великая хорватская миграция) находилась в Прикарпатье, Малой Польше и Верхнем Поднестровье, в чём кажется ныне уже никто не сомневается. Что стало причиной миграции части хорватов в Далмацию, а части на запад? Л. Нидерле в своё время связал хорватскую миграцию с аварским нашествием, а за ним это повторило большинство позднейших учёных. Тем не менее, такое заключение является слишком прямолинейным. Но для начала необходимо сказать несколько слов об аварах. Во второй половине VI в., в период господства в степях Тюркского каганата, авары из-за давления тюрок начали движение на запад и установили господство в степях Северного Причерноморья. В союзе с Ираном авары воевали с болгарами, затем, продвинувшись дальше на запад вступили в борьбу с антами. Вероятно в ходе этой борьбы антский союз распался. Аварами же была сокрушена упоминавшаяся выше Валинана они напали на хорватов. В 558 г. первое аварское посольство прибыло в Константинополь и заставило Византию платить дань. Ведя борьбу с антами, авары в то же время вступают в союз со склавинами и в 626 г. осаждают Константинополь, но терпят неудачу. Постепенно Аварский каганат, располагавшийся на территории современной Венгрии слабеет под натиском болгар, славян и франков. В конце VIII в. он был окончательно разгромлен франками.Необходимо отметить, что отношения славян и аваров носили очень сложный характер, при котором войны перемешивались с союзническими отношениями. В своём движении на запад авары увлекли многие славянские племена, а сама археологическая культура каганата определяется исследователями, как аваро-славянская. Тем не менее, в целом аварское нашествие имело для славян очень тяжёлые последствия, хотя и не столь страшные, как гуннское. Но вернёмся к гипотезе Л. Нидерле. В ней смущает, прежде всего, некоторое хронологическое противоречие: авары нападают на хорватов в середине VI в., а те приходят в Далмацию почти на столетие позже. Что это? Затянувшаяся миграция? Или переселение хорватов не связано непосредственно с аварским нашествием? Важно отметить, что Константин Багрянородный ничего не говорит об аварах, как о причине хорватской миграции, хотя несомненно, что разгром, учинённый аварами в земле дулебов, живших даже севернее хорватов, вряд ли мог совсем миновать этих последних. Из-за практического отсутствия источников сказать что либо определённое о причинах миграции хорватов сложно, но, по-видимому, к толчку в виде аварского нашествия можно добавить, что были вероятно и другие причины, аналогичные тем, что вели к общему расселению славян: стремление к захвату новых земель, желание взять дань с богатой Византии, относительная перенаселённость, социально-экономическое и политическое развитие, столкновения с соседями и т. д. и т. п. Теперь обратимся непосредственно к процессу расселения хорватов. Во вступлении уже шла речь о великом расселении славян VI-VII вв., сопровождавшемся наступлением славян (иногда в союзе с кочевниками) на Византию. Наступление это было столь сильным, что, по словам писателя VI-VII вв. Исидора Севильского «славяне захватили у ромеев Грецию». Действительно, славяне заселили в то время большую часть Балкан, проникли в Пелопонесс и в Малую Азию. Первое известие о славянах в Далмации содержится в письме папы Григория I салонскому епископу Максиму от 600 г.: «По поводу же народа славян, который сильно вам угрожает, я весьма сокрушаюсь и тревожусь. Сокрушаюсь от того, что уже, вместе с вами, претерпеваю. Тревожусь, ибо через истрийский вход они начали уже вторгаться в Италию». Сложно сказать, были ли эти славяне хорватами, или более ранней волной переселенцев. Можно предположить, что переселение хорватов на Балканы было вовсе не одноактным процессом, а растянулось до IX в. и шло несколькими волнами, из которых на время императора Ираклия приходится или наиболее значительная или передовая. Очевидно, мигранты-хорваты смешались с более ранними славянскими переселенцами и дославянским населением. За новым народом закрепилось имя наиболее значительной миграционной волны - «хорваты».О расселении хорватов на Балканах относительно достоверно и полно говорится в хорошо известном нам уже труде Константина Багрянородного «Об управлении империей». Любопытно, что в 30 главе среди легендарных первых вождей, переселившихся хорватов фигурирует предок-эпоним Хорват, что подтверждает мысль о собственно хорватском происхождении ряда данных этой главы. В главе 31 древнейший хорватский княжеский род возводится к князю Поргу. Различие это вероятно отражает фиксацию в работе императора двух разновременных преданий: одного родоплеменного, другого (более позднего) княжеско-династического. В дальнейшем хорватская традиция стала искать предков своих князей среди знатных готов, римлян и греков, что привело к забвению Порга и его династии.Данные археологии совпадают со сведениями византийского императора и позволяют констатировать появление хорватов в Далмации на рубеже VI-VII вв. Интересные сведения главы 31 трактата «Об управлении империей» о союзе между хорватами и византийским императором Ираклием (610-641) не известном ни по каким другим источникам можно вероятно связать со временем ок. 626 г. - года аваро-славянской осады Константинополя, когда Византия очень нуждалась в любых союзниках против этих грозных кочевников.Дальнейший процесс развития балканских хорватов и становления их раннесредневековой государственности весьма основательно разработан в историографии, что позволяет здесь ограничиться лишь несколькими общими штрихами. Упоминавшийся выше князь Порг - первый известный нам по имени хорватский правитель, названный Константином Багрянородным современником Ираклия жил на самом деле (согласно франкским источникам, где он фигурирует, как Борна) жил в начале IX в. Это ранее хорватское княжество находилось в вассальной зависимости от Франкской империи. После смерти Борны (821 г.) князем (с согласия франков) был избран его племянник Владислав. При князе Трпимире (845-864) хорваты принимают христианство. Постепенно в VII-IX вв. происходит процесс складывания хорватской народности, возникшей при слиянии четырёх компонентов: собственно мигрантов-хорватов, более ранних славянских пришельцев, остатков местного дославянского населения и аваров. Постепенно утверждается и единый этноним «хорваты», охвативший всё население Далмации. Дальнейшая история Хорватии уже выходит за рамки темы данной работы.Далеко не все хорваты, покинувшие в VI в. Прикарпатье ушли на Балканы. Значительная их часть начала постепенное продвижение на северо-запад. Необходимо отметить, что эта ветвь хорватов остаётся наименее изученной и в первую очередь из-за слабого отражения в источниках. Можно полагать, что в западнославянских землях проживало несколько групп хорватов, ряд из которых только кратко упомянут в источниках и мы ничего не можем сказать об их судьбе (впрочем вероятна их постепенная интеграция в состав древнечешской и древнепольской народностей).
Страницы: 1, 2, 3, 4
|
|
