Лингвокультурный текст в системе лингвистического знания

Таким образом, приведенные факты подтверждают этническую функцию языка, которая обнаруживается в национальной специфике языка в том смысле, что человеческая мысль интернациональна по своей сущности и выражается на разных языках по-разному. В выражении этой специфики принимают участие все языковые уровни - фонетический, морфологический, словообразовательный, лексический, как уже показано выше, и фразеологический. При этом, фразеологизмы имеют особую значимость в ряду этнокультурных единиц, и именно за фразеологией закрепились такие эпитеты, как “самобытное явление”, “сугубо национальная черта языка” [Кириллова,1988:15].

Не подлежит сомнению тот факт, что фразеологизация - универсальное лингвистическое явление и в каждом языке она имеет свои особые формы выражения. Это объясняется более сложной лексико-грамматической и смысловой структурой, в образовании которой в гораздо большей степени участвуют экстралингвистические факторы, обусловливающие национальный характер фразеологизмов. Национальное своеобразие фразеологии проявляется в структурно-грамматических, фонетических, семантических особенностях. Однако наиболее ярко национально-культурная специфика проявляется в семантических особенностях фразеологизмов [Назарян, 1987:35].

Все понятия, обозначаемые фразеологизмами, одинаково знакомы носителям сопоставляемых языков, но образы, лежащие в основе этих значений, во всех языках специфичны, т.к. выражают этнопсихологию народов. Большинство фразеологизмов дословно непереводимо, они переводятся на другие языки с помощью фразеологических эквивалентов, построенных на иных образах. При сравнении французского и русского языков нетрудно заметить, что не все понятия, для выражения которых в одном языке существуют фразеологизмы, представлены во фразеологии другого языка. Например, для обозначения томительного ожидания во французском языке используют следующие выражения: croquer le marmot, faire le pied de grue, faire antichambre и др., в русском аналогичных высказываний нет. С другой стороны, во французском языке не существует фразеологизма для характеристики чего-либо назойливо предлагаемого в неумеренном количестве: Демьянова уха.

Современная теория номинации позволяет ввести пословицы и афоризмы в состав фразеологии [Кунин, 1986:28]. Согласно этой теории, обозначать элементы (отрезки) внеязыковой действительности могут не только слова, но и предложения, которым свойствен особый тип номинации - пропозитивная номинация.

Мы придерживаемся мнения, вслед за Е.М.Верещагиным и В.Г.Костомаровым, что афоризм и пословица не являются единицей фразеологии. Пословица и афоризм по своей форме соответствуют фразе - “Сумел кашу заварить, сумей ее и расхлебывать”; фразеологизм имеет синтаксическую форму словосочетания, например, “заварить кашу”. Также мы считаем целесообразным развести понятие афоризма, пословицы и крылатого выражения. Условимся считать, что афоризм - короткое, законченное авторское речение, правило, основанное на опыте и рассуждении; пословица - устное законченное высказывание, структурно организованное как предложение с морально-утилитарным содержанием. Подробнее этот вопрос мы рассматриваем в 1.2.1.

Несмотря на то, что пословицы и афоризмы тесно примыкают к фразеологии, пословицы являются предметом изучения фольклористики и паремиологии, афоризмы - афористики. Тем не менее, многие лексикологи рассматривают их как часть словарного состава языка. Основанием для этого считается тот факт, что они не создаются в речи, а вносятся в нее в готовом виде. Указывается, что и пословица вновь воспроизводится в речи как средство более яркого и образного выражения мысли в процессе общения. Это делает возможным рассмотрение их, как и других законченных предложений, которые употребляются в речи, как готовые книги, как лексические единицы языка. Мы считаем, что принадлежность фразеологических единиц, пословиц, афоризмов к части словарного запаса языка есть одна из объединяющих черт вышеназванных единиц.

Другой причиной является тот факт, что пословицы и афоризмы часто становятся базой для образования фразеологизмов и характеризуются такими же лексико-стилистическими особенностями в отношении образности, ритма, рифм, аллитераций и т.д. [Арнольд, 1959:205].

Материалом нашего исследования являются афоризмы и пословицы на русском и французском языках. Как пословицы, так и афоризмы выражают сущность явлений, отношений и ситуаций, характерных для определенного языкового коллектива, отражают эти явления, отношения и ситуации.

Пословица представляет собой знак ситуации и отношения между вещами. Языковой знак (афоризм) репрезентирует референт, внеязыковую действительность [Прохоров, 1977:62]. Говоря о знаковости названных единиц, заметим, что афоризмы как знаки языка обладают собственной семантикой, своей спецификой, и поэтому их нельзя отождествлять с фразеологизмами. Фразеологизмы выступают как знаки понятий, и поэтому они содержательно эквивалентны словам. Несмотря на то, что всякое слово, выражение - знак, известный образ нашей мысли, но не всякая фраза есть пословица или афоризм. “Для того, чтобы выражение действительно стало пословицей, нужно взять случай или ряд случаев из другой сферы, нужно, чтобы частный образ получил иносказательное значение; тогда он становится ... и пословицей” [Потебня, 1976:524]. Так, в буквальном понимании фраза “Без поджога дрова не горят” не является пословицей. Но если ее употребить в ситуации, описывающей дело, которое не спорится без зачинщика, то эта фраза является пословицей.

Исходя из сказанного, следует, что кумулятивная функция афоризма и пословицы заключается в фиксировании накопленного опыта. Афоризмы и пословицы как лингвокультурные тексты вызывают в сознании носителей языка определенную совокупность сведений, которая, с одной стороны, определяет логическую конструкцию выражения, а с другой - обусловливает границы употребления данного выражения, его стилистику, связь с определенными жизненными ситуациями, явлениями истории и культуры народа. Совокупность этих сведений - культурно-исторический фон афоризма и пословицы.

Специфика пословиц и афоризмов складывается в связи с этническими процессами, приведшими к образованию данного народа, в ходе его последующей социальной и духовной истории [Гацак, 1971:189]. Так, стереотип Франции как страны гурманов подтверждает целый ряд пословиц и афоризмов: “La gastronomie est regarde en France a la fois comme un art et comme une science. Certains meme lont hausse au rang dune vritable philosophie. Dis-moi ce que tu manges, je te dirai ce que tu es ...” [Bruziere, Mauger, 1957:118]. “Гастрономия во Франции - это одновременно и искусство и наука. Многие возвышают ее до рамок философии: скажи мне, что ты ешь, я тебе скажу, кто ты.” “Lunivers nest que pour la vie, et tout ce qui vit se nourrit” (Вселенная только для жизни и все, кто живут - питаются).

Национально-культурная семантика содержит особенности экономики, географии, общественного устройства, литературы и фольклора, всех видов искусства, науки, подробности быта, обычаи народа-носителя соответствующего языка [Верещагин, Костомаров, 1983:89]. Именно поэтому считается, что особое “почетное” место среди лакун культурного наследия занимают пословицы и афоризмы [Муравьев, 1980:80]. Например, ряд пословиц не имеет эквивалентов: “Il ny a point de laides amours ni de belles prisons” (Нигде не существует безобразной любви и красивых тюрем), “A chacun son metier et les vaches seront bien gardees” (Каждому - свое ремесло, и коровы будут охраняться хорошо).

При лингвокультурном подходе к исследованию пословиц и афоризмов главную роль играет содержание названных единиц, обусловленное спецификой культуры и другими экстралингвистическими факторами. Заметим, что в обычном тексте страноведческий потенциал “заявлен”, как правило, неэксплицитно, т.к. в нем познавательные планы информации совмещены с планами оценочно-эмоциональными и побудительно-волевыми [Журавлева, Зиновьев, 1987:44].

Страноведческая основа художественного текста отражает страноведческий потенциал языка как безэквивалентная, фоновая, коннотативная лексика, афоризмы, пословицы, содержащие сумму национально-культурной информации. Страноведческая ценность афоризмов и пословиц может выступать в двух отношениях:

1) Афоризмы и пословицы отражают национальную культуру нерасчлененно, комплексно, всеми взятыми элементами, то есть выступают как цельные знаки.

2) Афоризмы и пословицы отражают национальный культурный компонент языка единицами своего состава: омонимы, топонимы и т.д [Костомаров, Верещагин, 1988:9].

Поскольку национальное своеобразие языков, как и их общность, выявляется на всех языковых уровнях, то для выявления национального своеобразия культуры необходимо привлекать данные других наук, а именно: культурологии, аксиологии, философии, социологии, истории. Многие трудности, возникающие при страноведческом и этнографическом изучении семантики пословиц и афоризмов, обусловлены отсутствием системного описания культур.

Как известно, культура включает в себя регулятивные элементы: идеалы, нравственные нормы, традиции, обычаи и т.д., составляющие в совокупности социальные нормы поведения, соблюдение которых является непременным условием сохранения общества как интегрированного целого.

Особую роль в этом играет язык, т.к. речь - средство передачи социального опыта индивидам, и в рамках этого опыта социальные нормы, поведение, являясь одним из устойчивых фрагментов культуры, представляют собой специфически национальную форму проявления универсальной и “организационной” функции культуры [Тарасов, Сорокин; 1977:18]. Поскольку язык определяют как сложную систему, приспособленную для передачи любой информации, содержащую в себе возможность наименования всех явлений и отношений действительности [Лотман,1994:44], то возникает вопрос критерия отбора тех или иных ценностей, определяемых логикой функционирования мировоззренческих структур, нормативной ориентацией человека в окружающем его мире. Наличие ценностного элемента обусловлено особенностями аксиологической позицией субъекта как компонента этих структур. Сопоставление себя с внешним миром определяется как этическими, так и идеологическими позициями человека. Их совокупность может формировать настроение целой общности [Баталова,1992:25]. Мы разделяем мнение Л.Н.Гумилева о том, что каждый этнос имеет свою собственную, внутреннюю структуру и свой неповторимый стереотип поведения. Структура и стереотип меняются от поколения к поколению. Иногда наблюдается стабильность структуры этноса, что объясняется воспроизведением новым поколением жизненного цикла предшествовавшего поколения [Гумилев,1989:91]. Структура этнического поведения строится на отношениях между: а) коллективом и индивидуумом; б) индивидуумов между собой; в) внутриэтнических групп; г) этносом и внутриэтническими группами.

Таким образом, нормы, негласно существующие во всех областях жизни и быта, изменяются с разной скоростью, но поскольку они воспринимаются в данном этносе и в каждую отдельную эпоху как единственно возможный способ общежития, то для членов этноса они не тягостны. В этой связи важно отметить, что говорить о стереотипах поведения этноса необходимо с указанием эпохи. Как показал анализ выборки, состоящий из двух тысяч пословиц и афоризмов на русском и французском языках, за последние триста лет глобальных изменений в ценностно-нормативных ориентациях сопоставляемых культур не наблюдалось, несмотря на взаимодействие культур. В наше время межнациональные связи весьма активизировались, межгосударственные и межрегиональные миграции заметно усложнили этническую структуру всех европейских стран. При всеобщем распространении мировых, общеевропейских или региональных комплексов культур происходит качественное изменение в культурах. Специфика культуры каждого народа лежит в фольклорно-этнографических традициях, напрямую отраженных в афоризмах и паремиях [Чистов, 1990:11].

Ценности, общие для всех народов, располагаются в различном соотношении. Эта особая структура общих для всех народов элементов и составляет национальный образ, а в упрощенном выражении - модель мира [Гачев, 1988:47].

Целью нашего исследования является выделение морально-этических ценностей, нашедших свое отображение в афористике и паремиологии, и на их основе - построение ценностно-ориентировочной схемы двух обществ.

В нашем понимании одной из сторон изучения при кросс-культурном исследовании является система ценностных ориентаций, которые представляют собой культуру.

Ценности детерминированы социальным положением и экономическими факторами, выражают общественное отношение социального субъекта к различным явлениям, факторам, процессам духовной жизни, и образуют особые совокупности или системы в каждой из сфер социокультурной жизни людей. Следовательно, в сфере политики - политические ценности, в сфере науки - интеллектуальные. В обыденной жизни - моральные, нравственные, которые определяют содержательную сторону и афоризмов и пословиц. По определению Е.М.Верещагина и В.Г.Костомарова, афоризмы и пословицы - узуально-поведенческие тексты, содержащие языковые сведения, тесно связанные со сведениями поведенческого характера, узуальные фразы соединяются с поведенческими правилами (последние могут содержаться имплицитно: “И мы видывали, да не завидовали”), т.е. узуально-поведенческий текст - это соединенное представление норм речи и норм поведения, обязательное для данной речевой ситуации [Турганинова, 1987:131].

В пословицах и афоризмах выражаются человеческие потребности, представленные ценностями, как социокультурным ответом на потребности. Отсюда вытекает относительная свобода культуры, то есть разнообразие культур состоит в богатстве, широком выборе ответов на потребности.

Каждая система ценностей представляет шкалу, в которой объекты упорядочены соответствующим образом. Эта шкала предпочтений неодинакова у различных членов общества, а также у различных культур. Одни и те же идеи и предметы могут занимать высокое положение в системе ценностей одних людей или культур, среднее - у других, и не входить - у третьих - “негативные ценности” [Арнольдов, 1987:22].

Ярким примером различия ценностной ориентации членов одного общества является опрос, проведенный социологами в Нижнем Новгороде. Различным представителям общества были предложены всем известные две взаимоисключающие формулы социального взаимодействия - ветхозаветная “Око за око, зуб за зуб” и евангельская “Если тебя ударили по правой щеке, подставь левую”. За ветхозаветную формулировку правила общежития выступили 27% всех опрошенных, за евангельскую 7,9%. При этом мщение особо рьяно поддержали следующие функционально-профессиональные группы: предприниматели, богатые, учащиеся школ и ПТУ. Против ветхозаветной модели мщения выступили люди, имеющие высшее образование, дипломированные специалисты, женщины и возрастная группа старше 50 лет, а также рабочие (12%), верующие (12,2%), все неимущие. Материалы исследования показывают, что 22% опрошенных в Нижнем Новгороде живут по принципу “Не обманешь - не проживешь”, 52% - “Лучше жить бедняком, чем жить со грехом”. Установка на обман, хитрость как средство жизни доминирует в среде предпринимателей, “Новых русских”, учащихся школ и ПТУ [Краева, Воронин, 1995:112].

Несмотря на несходство систем ценностей, существует единое основание для построения любой системы ценностей - нравственные ценности, в которых представлены “желательные, предпочтительные варианты взаимоотношений людей, их связей друг с другом, с обществом в предельно личностно значимой, адресованной к самому человеку форме: как благо, добро, зло” [Эфендиев, 1993:168]

Подчеркнем, что ценности разнообразны и не распространены равномерно среди всех членов общества и среди разных культур. Об этом свидетельствует тот факт, что и законы, и обычаи, с точки зрения других эпох и народов, могут быть безнравственными (например, людоедство). Это говорит о том, как уже отмечено выше, что понятие нравственность переменчиво и субъективно. Но в конечном счете, нравственны лишь те виды отношений между людьми, при которых за высшую ценность признается человеческая жизнь, то есть эта ценность считается суперморальной.

Неповторимый индивидуальный облик каждой культуры есть результат особой, свойственной лишь данной культуре системы организации элементов опыта, которые сами по себе всегда являются уникальными и повторяются во множестве культур [Маркарян, 1969:68]. Причину особой системы организации опыта в рамках той или иной культуры раскрывает в своих исследованиях Л.Н.Гумилев. В природе существует подобно электромагнитному и этническое поле, которое проявляется в коллективной психологии, воздействующей на индивида. Каждое этническое поле имеет свой, присущий только ему ритм, неповторимые же стереотипы поведения и являются проявлением этого ритма. Ритм этнического поля задает сила - пассионарность, лежащая в основе способности этнических коллективов совершать работу, наблюдаемую историками как активность [Гумилев, 1989:336].

Если рассматривать этнос как поле биофизических колебаний с определенной частотой и ритмом, меняющимся по мере утраты пассионарности, и характеризующимся определенными стереотипами поведения (культурные ценности, мировоззренческие устои, форма общежития и хозяйства), то тогда, следуя теории Л.Н.Гумилева, это - система сознания, связанная с определенной этнической системой.

Представитель этноса воспринимает любой предмет, в том числе другого человека, во временных, пространственных измерениях и его значении, а значения концентрируют в себе внутрисистемные связи объективного мира. В значениях, в отличие от личностного смысла, фиксируется некий культурный стереотип, инвариантный образ данного фрагмента мира, присущий тому или иному этносу [Уфимцева, 1995:57].

Культурные стереотипы усваиваются в процессе социализации с того момента, как человек начинает идентифицировать себя с определенным этносом и в полной мере осознавать себя его членом. В силу этого культура не может быть отвлеченно-человеческой, она всегда конкретно-человеческая, т.е. этническая.

Одним из объектов, изучение которого может вскрыть особенности образа мира, присущего тому или иному этносу, является сознание человека, зафиксированное посредством языка в афористических и пословичных текстах. Поскольку при культурологическом изучении языка исследователи используют данные как языкознания, так и смежных наук, то мы приведем несколько примеров классификации ценностей.

А.И.Арнольдов предлагает рассматривать ценности как нормы, правила поведения:

1. Общесоциальные (часто общечеловеческие);

2. Классовые ценности, связанные с интересами определенного класса общества;

3. Локально-групповые ценности в повседневном общении и взаимодействии разных групп;

4. Индивидуально-личностные ценности отдельно каждого члена общества [Арнольдов, 1987:23].

Авторы одной из новейших работ по культурологии рассматривают ценности как “квазиобъект” - модель реальных объектов и отношений и выделяют пять видов:

1. Предметные ценности (вещи, процессы);

2. Ценности - свойства вещей, выявляемые в результате соотнесения с ценностями-идеалами;

3. Ценности, как специфический вид науки, традиций, обычаев, императивов, запретов, задаваемых культурой;

4. Ценности - идеалы;

5. Ценности - знания [Культурология, 1993:42] и др.

Мы придерживаемся классификации ценностей С.П.Мамонтова [Мамонтов, 1995:64] и вносим некоторые дополнения:

1) Общечеловеческие ценности те, которые признаются наибольшим количеством людей во времени и пространстве. К ним относятся важнейшие житейские истины и нормы нравственности: любовь, уважение к ближнему, честность, милосердие, дружба. Многие нравственные заповеди совпадают в мировых религиях, отличаясь в основных правах человека.

2) Национальные (этнические) ценности те, которые занимают важнейшее место в жизни любого народа и отдельно взятой личности. В отличие от общечеловеческих, они более конкретны и материализованы. Национальные ценности - это то, из чего складывается специфика культуры народа. Так как ценности “закреплены” в афоризмах и пословицах, анализ содержательной стороны этих текстов служит предметом исследования лингвокультурологии.

3) Групповые ценности - сумма норм поведения для определенных групп людей: интеллигенция, профессиональные группы. Эти ценности находят свое отображение также и в пословицах, и в афоризмах.

4) Индивидуально-личностные ценности, включающие в себя предметы и идеи, особенно близкие отдельно взятому человеку. Они могут быть позаимствованы из окружающей его социально-культурной среды или созданы в результате работы над самим собой.

Частично индивидуально-личностные ценности передаются афоризмами, как индивидуальный взгляд на объективную действительность. Но в пословицах нет индивидуально-личностных ценностей, т.к. они содержат коллективное суждение, общепринятые морально-утилитарные нормы. Так, в пословице “Век живи, век учись” мораль в следующем - научиться всему за короткое время невозможно, первично - сама жизнь, вторично - ум. Афоризм Р.Эмерсона дает другой взгляд: “Великий ум проявит силу не только в умении мыслить, но и в умении жить”. Благодаря умственным способностям человек может жить, то есть первичен ум, а процесс жизни есть следствие ума.

С точки зрения разных культур, ценности могут выступать как достойные письменного закрепления, превращенные в текст, так и не достойные этого. В обычных текстах прослеживается та же тенденция. Например, в скандинавских средневековых хрониках и в русских летописях фиксировались военные столкновения, распри и т.п. Если год был мирный, то считалось, что событий не было. В исландских сагах писалось: “все было спокойно”, в русских летописях - оставляли незаполненное место, в русских сказаниях отмечалось: “мирно бысть” [Лотман, 1994:354].

Таким образом, представление мира с помощью языка построено на принципе пиков, когда отражение мира осуществляется путем отражения его пиков, при этом пики - события или явления, представляющиеся говорящему наиболее важными при характеристике мира. При языковом представлении мира происходит осмысление (анализ и синтез) окружающей реальности, а не фотографирование. Представление носит языковый характер, т.к. осуществляется в форме языка и существует в форме языка [Почепцов, 1990:111].

Представление о том, что является историческим событием, производно от типа культуры и является важным типологическим показателем. Функция ценностей в культуре видна в соотнесением с культурными нормами и правилами, с одной стороны, и непосредственным опытом людей - с другой. Ценности как регулятор социокультурной жизни носят менее строгий характер по сравнению с юридическими правилами и нормами. Так, например, клевета порицается в пословицах: “Клевета что уголь: не обожжет, так замарает”, “Легко клеветать, да не легко отвечать”, ”Перо страшно не у гусака, а у клеветника”. В уголовном кодексе статья 130 дает определение клеветы: “...распространение заведомо ложных, позорящих другое лицо измышлений...” и предусматривает следующие виды наказания: “...лишение свободы на срок до одного года или исправительные работы на тот же срок, или штраф до двух минимальных месячных размеров оплаты труда, или возложение обязанности загладить причиненный вред, или общественное порицание, либо применение мер общественного воздействия ...” [УКРФ;1993:108].

Правила больше связаны с субъективным аспектом социокультурной жизни - предпочтениями, тогда как нормы имеют предписывающую, “объективную”, силу. Ценности - промежуток между многообразием индивидуальных суждений, поведения, представлений и социально обязательными действиями, соответствующими нормативным предписаниям.

Происходящие изменения в обществе, перестройка в системе ценностей отражается на различных уровнях языка. По этой причине устаревают некоторые речения, связанные с ситуациями, постепенно исчезающими из общественной жизни. Что касается сегодняшнего положения в нашем обществе, то, как пишет Р. Ратмайр, ”освоив новые понятия и оценки, русские должны настолько активно освоить новое мышление, чтобы изменить действительность, так, чтобы язык в конечном итоге опять описывал бы реально существующую действительность” [Rathmayer, 1991:204].

Страницы: 1, 2, 3