Контрольная: Совесть

Контрольная: Совесть

Содержание

Введение. 3

1. Императивность морали. 5

2. Совесть – глаза человеческой души. 10

2.1. Понятие совести. 10

2.1. Чистая совесть. 12

2.3. Виды совести по Э.Фромму. 14

2.4. Совесть и стыд. 15

2.5. Совесть и долг. 16

Заключение. 19

Список литературы.. 21

Введение

Моральные ценности ориентируют человека в его поведении. Это оказывается

возможным не в силу того, что человеку выгодно или приятно принимать их во

внимание в своих решениях и действиях. Эти ценности функционируют таким

образом, что оказывают воздействие на волю человека. Моральные ценности не

просто провозглашаются, они всегда провозглашаются еще и в такой форме,

которая указывает на необходимость их практического воплощения в действиях.

Следование моральным ценностям воспринимается человеком как долг.

Неис­полнение долга воспринимается как вина и переживается в укорах и муках

совести.

Совесть представляет собой способность человека, критически оценивая свои

поступки, мысли, желания, осознавать и переживать свое несоответствие

должному — неисполненность долга.

Бессовестным называют человека, в котором отсутству­ет совесть как мощный

внутренний контролер. Такой че­ловек, по сути дела, безнравствен, ибо им не

усвоены, не приняты душой важнейшие моральные ориентиры. Бессовестного

сдерживает только внешний контроль, его нужно караулить, хватать за руку,

стеречь, дабы он не наносил вреда окружающим. Как только существо

бес­совестное получает свободу, оно тут же проявляет свою безбрежную

зловредность: лжет, крадет, издевается над другими без зазрения совести.

Интересно то, что психо­логи обратили внимание на следующий факт: в семьях,

где существует жесткий внешний контроль и жестокие наказания, больше шансов

вырастить бессовестного че­ловека, не понимающего ничего, кроме плетки. Он

бу­дет идти к своей цели, стремясь избегать внешнего нака­зания и нисколько

не обращая внимания на страдания окружающих. В то же время семьи, где

превалируют мяг­кие, доверительные отношения, воспитывают совестли­вых детей,

у которых высок уровень внутреннего само­контроля и моральной рефлексии.

Люди, вырастающие в атмосфере внимания и ласки, глубоко усваивают мо­ральные

нормы и идеалы, они сочувствуют окружающим, воспринимают их страдания как

свои и стремятся не де­лать зла.

Цель данной работы – рассмотреть основные вопросы проблемы совести.

Для достижения поставленной цели, мной будут решены следующие задачи:

- рассмотреть императивность морали;

- раскрыть понятие совести;

- рассмотреть основные аспекты совести.

1. Императивность морали

Ценностная, т.е. смысловая или значимая, функция моральных представлений

столь тесно переплетена с их императивной, т.е. повелительной, функцией, что

их трудно порой отделить друг от друга.

Правда выступает несомненной положительной ценностью, ложь — несо­мненно

отрицательной. И они очевидно воспринимаются нами непосредственно

соединенными в требовании «Не лги». Они даны через это требование.

Ценность равенства утверждается в золотом правиле, ценность милосер­дия — в

заповеди любви, ценность супружеской верности — в требовании «Не

прелюбодействуй» и т.д.

Наиболее важные, устоявшиеся в практике человеческих отно­шений ценности

имеют свои явные императивные продолжения. Но любая ценность, если она

осознается как нравственная, вос­принимается как должная к исполнению. Еще

точнее: некая ценность осознается человеком как нравственная в той мере, в

какой она становится для него императивом [4, с.312].

В связи с чрезвычайным распространением на телевидении и в видеокопиях

детских мультфильмов и фильмов, в которых все мало-мальски конфликтные

ситуации преодолеваются героями с помощью грубой силы, многие родители,

педагоги и психотерапевты обеспокоены тем, что дети с малых лет оказываются

вовлеченными в такой мир, в котором безусловные негативные ценности —

насилие, подавление, убийство и т.д. — оказываются не сопряженными со

страданием людей и с обязательствами не причинять страданий. Также

выска­зывается тревога по поводу распространения порнографической продукции,

которая демонстрирует абсолютную доступность любовных утех и из которой

любовь может быть понята как всего лишь партнерские отношения, а чаще —

вещные, пользовательские отношения. В этих тревогах легко прослеживается

реакция нормального (и не чуждого самоанализу) сознания на то, что в

большинстве произведений массовой культуры, поэтизирующих насилие,

суще­ствует действительно драматичный разрыв между ценностями и нормами как

обязательствами.

Стало быть, если некоторая ценность не воспринимается как то, из чего для

человека следуют определенные обязательства, она не может считаться

нравственной. Обязательства, вытекающие из ценности, касаются как достижения

самой ценности, так и средств ее достижения.

Нравственные ценности императивны (обязательны). И не просто императивны, но

императивны безусловно. Это значит, что им необходимо следовать не при каких-

то условиях, а всегда. Ими надо руководствоваться в отношениях со всеми

людьми, а не только с ограниченным кругом родственников, друзей, коллег,

соотечественников. Нравственные императивы, как и утверждае­мые ими моральные

ценности, имеют надситуативный и безлич­ный, т.е. универсальный, характер.

В истории философии существуют два подхода к решению вопроса о соотношении

ценностности и императивности мораль­ных суждений (высказываний) — блага и

долга. Согласно одному из подходов, человек так или иначе знает (скорее всего,

от природы), в чем состоит его благо; его задача — не уклоняться от него; долг

человека состоит в том, чтобы стремиться к собствен­ному благу и содействовать

благу других людей. Этот подход свойствен эвдемонистическим теориям.

Согласно другому подхо­ду, человек от природы несовершенен, общество есть

средоточие зла; мораль дана человеку (скорее всего, Божеством), чтобы обуздать

его страсти и удержать от зла; в следовании долгу человек обретает благо. Этот

подход свойствен деонтологическим теориям. Эвдемонистический подход

указывает на определенное содержа­ние, которое должно быть реализовано в

моральном поступке. Деонтологический подход указывает на форму, посредством

которой только и может быть реализовано какое-либо моральное содержание [2,

с.176].

Но как в одном, так и в другом решении проблемы соотношения ценности (блага) и

нормы (долга) предполагается, что нравствен­ная задача решается человеком в

преодолении чего-то — себя, обстоятельств, каждодневной рутины, давления

авторитета или какого-либо иного внешнего принуждения. В любом случае мораль

императивна, и ее императивность осуществляется посредством противопоставления

того, что должно быть, и того, что есть в этой жизни. Имея в виду эту

существенную черту моральной императивности — постоянную противоположность

должного и сущего, — можно сказать, что деонтологический подход точнее

раскрывает механизм функционирования морали. Противоречие должного и сущего,

обязанностей и нравов является фундаментальной характеристикой морали. И как бы

человек высоко ни поднялся в нравственном развитии и именно потому, что он

поднялся высоко, он остается критичным по отно­шению к себе и миру.

Существенной характеристикой моральных требований являет­ся их

универсальность, или всеобщность. Всеобщность нередко неправомерно

понимается как то, что: а) у всех людей есть некоторые общие представления о

добродетельном, правильном и достойном; б) определенные моральные требования и

ценности являются общераспространенными, в) всеми признаваемыми в виде неких

«простых норм нравственности» или «общечеловечес­ких ценностей». Такие

понимания всеобщности моральных тре­бований отражают действительный факт

общераспространенности некоторых форм поведения и человеческих взаимоотношений.

Но универсальность как свойство морального требования неправильно сводить к

общераспространенности [2, с.177].

Под универсальностью следует понимать безотносительность нормативных суждений к

конкретным лицам и ситуациям. Это выражается в: (а) беспристрастности,

т.е. равном отношении ко всем в определенной ситуации.

Так, беспристрастность как нелицеприятность проповедовалась Моисеем — как

требование к судье: «Не делайте неправды на суде; не будь лицеприятен к

нищему и не угождай лицу великого; по правде суди ближнего твоего». В Новом

Завете это требование повторяется, но в то же время как будто допускает и

расширительное толкование: к людям следует относиться по вере, «не взирая на

лица», одинаково относясь к богатому и к бедному.

(б) в надситуативности, т.е. равном отношении к одному лицу в разных

обстоятельствах. В этих характеристиках нравственного требования Ты

обобщается до Они, Мы, Человечество, и это значит, что к другому должно

относиться как к вочеловеченному другому, в лице другого — к человечеству.

Беспристрастность и надситуативность кристаллизуются в (в) принципе

универсализуемости, который гласит: принимая и осу­ществляя решение в

же решение в отношении тебя.

Здесь по-своему обнаруживается золотое правило: из универсализуемости

вытекает, что если сейчас говорю, что я должен поступить определенным образом

по отношению к определенному лицу, я обязан считать, что то же самое должно

быть совершено в отношении меня, будь я в точно такой же ситуации, включая

то, что я обладал бы теми же личностными качествами и теми же мотивами.

Таким образом, принимая во внимание различные аспекты всеобщности моральных

требований, можно заключить, что эти­ческая нормативная мысль движется

следующим образом:

(1) «Поступай одинаково в отношении различных людей в одинаковой ситуации»

(беспристрастность).

(2) «Поступай одинаково в отношении одного и того же лица в разных ситуациях»

(надситуативность).

(3) «Исходи из того, что любой другой на твоем месте поступил бы так же, как ты,

в отношении данного человека или в данной ситуации, равно и в отношении тебя

любой другой в данной ситуации поступил бы так же» (универсалиъуемость)

[6, с.98].

Все эти черты морального долженствования, характеризуя форму последнего,

недвусмысленным образом задают и его содер­жание. Очевидно, что они

предполагают, не исчерпывая это содержание полностью, что в моральных

решениях, действиях и оценках человек должен по крайней мере соблюдать

равенство и не ущемлять ничьи права.

Тогда разрешаются вышеозначенные затруднения. И золотое правило, и принцип

универсализуемости, будучи довольно общими, призваны всего лишь ограничить

произвол.

Только при условии соблюдения прав других людей и, стало быть, исполнения своих

обязанностей человек должен содей­ствовать благу других людей. Это содействие

же предполагает иные по характеру поступки — совершаемые сообразно

сложившимся ситуациям и включенным в них лицам [6, с.99].

2. Совесть – глаза человеческой души

2.1. Понятие совести

Совесть — особый морально-психологический механизм, который

долг. Главная функция совести — самоконтроль. Совесть напоминает

человеку о его моральных обязанностях, об ответственности, ко­торую он несет

перед другими и перед самим собой. Со­вестливый человек — это человек с острым

чувством мо­рального долга, предъявляющий к себе высокие нрав­ственные

требования. Совестливый никогда не относит­ся к себе снисходительно, спрашивает

с самого себя по всей строгости, не ища оправданий. Тихий, но настой­чивый

голос совести — мощнейшее орудие нравственно­сти, он звучит в человеке тогда,

когда никакого внешне­го контроля нет, и субъект, предоставленный самому себе,

казалось бы, мог действовать безо всяких ограничений. Однако ограничителем

безбрежной свободы выступает именно совесть, которая есть предостережение и

укор со стороны собственного «я». Совесть тревожит личность, не дает ей

морально уснуть, заставляет ее корректировать свои поступки согласно ценностям

и установлениям, су­ществующим в обществе [7, с.92].

Совесть — феномен эмоциональный, она проявляет себя через глубокие негативные

переживания, самоупре­ки, укоры, через тревожность и озабоченность человека

моральностью и гуманностью своего поведения. О ней говорят «муки совести»,

«угрызения совести». В древне­греческой мифологии муки совести изображались в

виде Эриний — страшных чудовищ, которые неотступно пре­следуют и терзают

человека.

Будучи по своей природе эмоциональной, совесть вы­ступает в каком-то смысле

как сверхразумная. Что это значит? Конечно, совесть включается только тогда,

ког­да человек знает моральные нормы. Если он не знает их и «морально

невинен», то и совесть в нем не может заго­ворить. Чтобы переживать по поводу

собственного от­ступления от ценностей, нужно их знать и принимать душою. В

этом смысле совесть связана с разумом. Однако разум — большой хитрец в

отношении того, как найти оправдания для нашего неморального поведения. Когда

человек отступает от повелений морали, он обычно гово­рит себе: «я не мог»,

«я не успевал», «мои старания все равно не дали бы результата», т. е. ищет

рациональные, практические аргументы, обосновывающие собственное

несовершенство. Вот здесь и вступает в силу сверхразум­ная природа совести.

Совесть игнорирует рациональные аргументы, многословные рассуждения и

витиеватые до­казательства. Она приходит к человеку чувством, кото­рое без

слов говорит: «Ты лжешь себе, ты мог повести себя по-другому». Совесть

упрекает молча, но неотступ­но. Она заставляет людей говорить самим себе

правду и в конце концов предпринимать реальные усилия для ис­правления

ситуации, если это, конечно, возможно.

Всегда ли права совесть? Думаю, что утверждать так было бы некорректно.

Совесть — чувство ответственности за конкретно по­нятый долг, это внутренний

самоотчет за выполнение со­вершенно определенных моральных обязанностей!

кото­рые далеко не всегда совпадают с обязанностями абст­рактного морального

субъекта и могут далеко от них укло­няться. Человек может считать своим

долгом соверше­ние кровной мести и мучиться упреками совести за то, что не

мог ее совершить. Или некто обязан докладывать начальству о благонадежности

окружающих, и его муча­ет совесть, что он пожалел своего соседа и скрыл от

вла­стей его критические разговоры. В подобных случаях всегда встают вопросы:

является ли истинным то добро, перед которым мы держим отчет? Тем ли идеалам

мы слу­жим? Возникает проблема иерархии ценностей, рефлек­сии по поводу самих

установок нашей совести. И здесь совесть неизбежно вновь возвращается к

разуму, без ко­торого человек не может совершить верный выбор в слож­ной

ситуации [7, с.93].

2.1. Чистая совесть

В обычной речи мы можем употреблять выражения «спокойная совесть» или