Традиционные верования и мировоззрения народов ханты и манси

ночлег, развели костер, переночевали. Утром мужчине случайно на руку уголек

от костра упал, обжег руку. Мужчина рассердился и стал топором рубить

костер. Жена сказала, что нельзя этого делать. Пошли дальше. Вечером

остановились для ночлега и не могли разжечь костер. У них девочка была.

Огонек маленький разгорелся и сказал, что его изранили и теперь нужно

отдать ему девочку – больно ей не будет. Они в огонь девочку поставили, она

засмеялась и куда-то потерялась».

У многих народов Сибири огонь представлялся женщиной в красном халате,

которая требовала определенных правил обращения с ней. Считалось, что огонь

предсказывает большие события, разговаривая треском, писком. Были даже

особые специалисты, которые могли с ним общаться. В огонь, по повериям

хантов, нельзя бросать мусор или плевать, нельзя трогать железными

предметами – все это оскорбляет его или причиняет боль. За непочтительное

отношение к себе огонь может наказать пожаром. Для задабривания ему

приносили жертвы: брызгали жиром или вином, лили немного крови, бросали

кусочки пищи или красные платки. Матери всех огней Чораснайанки на Югане

приносили в жертву оленя белой масти.

За огнем признавалась способность защитить и очистить. Считалось, что

он не даст войти в дом злым духам, снимет «нечистоту» с оскверненных

предметов. По всей вероятности, огонь для предков хантов был одним из

первых богов: не случайно в приведенной сказке имеется указание на

человеческое жертвоприношение.

Богами были и фантастические человекоподобные существа. Из них

наиболее известен «хозяин рыб» – Обской старик, высеченный из дерева, у

которого нос был «аки труба жестяны, очеса стеклянны…». Его изображение

стояло у впадения Иртыша в Обь и «притягивало» рыбу носом, как хоботом. У

иртышских хантов была известна своей неограниченной властью богиня Санге,

которая пребывала в стороне восходящего солнца и вообще ассоциировалась со

светом. Считалось, что с лучом солнца она посылает душу новорожденного, и

только благодаря ей происходит зачатие. Северные ханты поклонялись Мув-

керты-ху «За миром наблюдающем человеке», который объезжает землю на белом

коне и наблюдает за жизнью народа, а нуждающимся оказывает помощь. Для

того, чтобы эта помощь была существенной и своевременной, каждая семья

хранила небольшое изображение всадника из светлого дерева – березы.

Вопрос о том, почему фигурка всадника должна быть обязательно из

березы, не так прост. По традиционным представлениям хантов, как и

некоторых других народов, белый цвет символизирует благополучие, здоровье и

изобилие. Не случайно к числу священных относились имеющие чисто белый цвет

горностай, лебедь, береза и др. В связи с этим береза, береста, с одной

стороны, осмыслялись как повседневные вещи и были лишены сакрализации

(полозья нарт, дрова и т.д.), а с другой стороны требовали ее. На березу,

например, подвешивали подарок для небесного бога или божества Санге,

означающего свет, белизну. Береста играла заметную роль в шаманских

представлениях. Берестяное полотнище подстилали под гроб и им же накрывали

гроб с телом умершего. Считалось, что за берестяной перегородкой находится

другой мир, что она навсегда отделяет ушедшего (возможного носителя болезни

или смерти) и тем самым спасает других.

Символике белого цвета противостоит черный, и не случайно с ним

связывают хозяина подземного мира – в отличие от седого небесного Торума.

Черный цвет традиционно означал болезнь, голод, смерть.

Красный цвет, как правило, амбивалентен, т.е. совмещает символизацию

белого и черного. Вероятно, по этой причине цвет охры есть символ перехода

от одного состояния в другой, чаще – символ возрождения.

Казым ими – хозяйка р.Казым – многие столетия считалась

покровительницей хантов этого района, но весть о ее могуществе давно вышла

за его пределы, и ей стали жертвовать дорогие украшения, меха и золото

ханты соседних рек. По некоторым предположениям ее когда-то называли

Золотой Бабой. Правда, старые ханты говорили, что Казым-ими вовсе не

золотая, а изготовлена из дерева, название же получила потому, что сильно

почиталась. Верховного бога Торума тоже называют «Золотой Свет».

С существами, которых на русском языке называют духами, отношения

строились на принципе взаимной услуги, по формуле: «Дай, и тебе будет

дано». Это существа в виде человекоподобных фигур разного уровня и

назначения: личные, семейные, родовые и более крупных социальных

подразделений. Семейного или домашнего духа символизировала деревянная

фигурка в форме человека либо сверток из тряпок с бляхой на месте лица.

Возможно, их следует связывать с культом предков.

Домашние духи различались по своим силам и способностям. Нередко

добычливость какого-нибудь человека объяснялась способностями его домашнего

духа, который приобретал славу, и к нему начинали обращаться из других

семей. Так семейный дух приобретал статус общественного. Хозяин угощал

своего духа, просил у него благополучия семье, удачи в промысле.

Более сильными и могущественными по сравнению с домашними духами

считались духи общественные. Каждое социальное объединение имело своего

сверхъестественного покровителя. Их изображения помещали там, где они, по

предположению хантов, обитали: в густых рощах, охотничьих угодьях, устьях

рек или глубоком омуте.

Духами-хозяевами мест наделялись примечательные участки окружающей

природы: берега больших озер, пещеры, возвышенности, острова среди болот.

Духи эти имели видимый образ – будь то красивое дерево, диковинный камень,

поставленный человеком столб, либо вырезанная из дерева фигура. К ним

обращались за помощью по конкретному поводу либо приносили жертву «на

всякий случай», и поодиночке, и коллективно. Жертвоприношение с молением

происходило на священных местах – там, где «жил» дух – природный и

рукотворный. Существовало деление на мужские и женские места, но были и

общие. Ханты скрывали местонахождение святилищ, чтобы уберечь их от

разграбления. Оказать внимание духу можно было тремя путями: посетить его

самому, передать подарок через кого-либо и, наконец, обратиться к нему с

просьбой, находясь далеко от изображения.

В настоящее время традиционные ритуалы отправляют в основном только

лица самого старшего возраста. Но в измененном виде сохраняются обряды,

сопутствующие промысловой деятельности, причем относящиеся к ним верования

забываются. Так, медвежий праздник приурочивается теперь к отстрелу зверя

по лицензии. Лосиный праздник, в отличии от медвежьего не имевший

развлекательной части, в последние десятилетия исчез совсем. День

оленевода, приуроченный в некоторых местах ко Дню Советской Армии, включает

в себя столь много традиционных элементов, что ханты советуют начать

знакомство с их культурой именно с этого праздника. Лучше всего сохранились

обряды погребального комплекса и все то, что связано со здоровьем и личным

благополучием. Отсутствие общественных культовых мест для пожилых людей

компенсируется наличием индивидуальных.

Традиционные обряды любого народа способствуют пробуждению

общественного сознания и несут известную социальную функцию. Они позволяют

народу сохранить определенные моральные критерии.

3. МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

НАРОВОД СЕВЕРА.

Вещи и существа по первому знакомству с ними можно объединить по

внешнему сходству и способности двигаться. С точки зрения древнего предка

ханта живым является все, что движется, и то, что похоже на движущееся.

Живые предметы для ханта: человек, зверь, птица, дух, снег, вода, гром,

лед, камень. Человек, зверь, птица живые потому, что движутся и имеет

соответствующую форму. Следовательно, все, напоминающее по форме эти

существа, будет живым. Живым считается камень, похожий на медведя. Снег

живой, пока падает, а лежачий снег – не живой. При таянии снег превращается

в воду и оживает. Вода в реке живая, но она умирает, превращаясь в лед. Лед

живой (трещит!), но умирает, превращаясь в воду. Вода в посуде мертвая, в

ней не живут рыбы.

Итак, жизнь – в движении, в изменении. Идол недвижим, но его

оживотворяет форма. Лето живет, но умирает, превращаясь в осень. Осень

живет, но умирает, превращаясь в зиму.

Понимание хантами сущности человека и окружающего мира позволяет

понять, как происходило очеловечивание природы, и как человек уравнивался с

ней. Такая философия вполне соответствовала способу существования небольших

коллективов среди безбрежного моря тайги, общества людей среди общества

зверей. Именно общества зверей, потому, что васюганские ханты словом сур

обозначали место, где люди собирали ягоду, где пасутся олени и лоси, где

бродит в поисках пищи лесной дух. Кладбище и прилегающее к нему место тоже

называлось сур: здесь ночью умершие собирали ягоды и упавшие орехи – это

было пастбище для мертвых. А заселенные людьми места назывались ях. Так же

назывались общество, собрание людей, группа. Но не только людей. Ях – это

заселенное место, независимо от того, кем оно заселено: людьми или зверями.

С точки зрения такой философии человек не является венцом природы.

Согласно представлениям хантов, природу вообще никто не венчает, а раз у

нее нет венца, то нет и вообще никакой иерархии.

По представлениям хантов - человек думает не умом, а лицом. Люди

думают по-разному потому, что они не похожи внешне. Если у некоторых

народов при желании подчеркнуть недостаток сообразительности своего

собеседника постукивают пальцем по виску, то хант обводит пальцем вокруг

лица – мол, что-то у тебя здесь не все в порядке, парень.

По представлениям хантов, человек, как и другие живые существа,

активен и деятелен при наличии двух жизненных сил. Одна из них есть

внешность, а другая спрятана внутри, в теле. В некоторых исследованиях

первую не без основания называют тенью, а вторую - душой. Обе силы хотя и

независимы, но неразрывно связаны друг с другом. Да и понятно почему: много

ли сделает человек, если он без руки или ноги? А с другой стороны: много ли

сделает спящий? Конечно, ничего не сделает, хотя его тело в полной

сохранности. У спящего нет души. Он потому и спит, что душа покинула тело,

а во сне он видит то, что видит на самом деле блуждающая душа.

Больной тоже малоактивен оттого, что злой дух либо проникает в тело и

теряет душу, либо он схватил ее блуждающую в лесу. Плохо тому, чья душа не

сможет вырваться сама или ее не сможет отобрать шаман. Человек, душа

которого погибла, с одной лишь внешностью долго не проживет. Точно так же и

покалеченный не проживет долго, хотя с его душой не случилось ничего

плохого. Душу можно выгнать из тела искусственно. Для этого не требуется

большой хитрости: можно просто внезапно испугать человека. Чем дальше

отскочит душа, тем дольше человек не будет полноценным. А полноценный – это

тот, кто способен пойти на охоту.

Что касается болезней, то одной из причин может быть просто

механическое повреждение тела, т.е. нарушение формы. Однако повреждение не

бывает случайным. Ни один человек не желает себе плохого, поэтому ранение

приписывается злому духу Тарен. Он невидим, поэтому уберечься от случайных

ранений можно только одним способом: вывешивая в дар этому духу красную

ткань.

У хантов и манси существовал запрет оставлять на снегу отпечатки

своего тела, колоть собственную тень острыми предметами, так как тень и

отпечаток – это части внешности, тела. Известно, что любая часть связана с

целым, следовательно, если весной растает отпечаток, то заболеет и исчезнет

само тело. Точно так же обстоит дело и с тенью.

На основе этого возникает представление, что человек может навлечь

болезнь на своего неприятеля. Для этого достаточно сделать из дерева

изображение и слегка поранить его. Много находили и других причин,

вызывающих заболевания, в том числе самостоятельный уход души. Но самой

распространенной причиной считалось похищение души или поедание части тела

злым духом Кынь. Это и сама болезнь, и в тоже время, некое существо –

человекоподобное, черное, с заостренной головой, приходящее к людям ночью

из нижнего мира.

Лечение болезней осуществляли шаманы, но если оно не давало ожидаемый

эффект, то больной переходил в другое состояние, которое отличается от

болезненного еще меньшей степенью активности. Полное отсутствие движения и

дыхания свидетельствует о том, что человек умер. Но это совсем не значит,

что человек из бытия ушел в полное небытие. Он переходит в другое бытие, в

инобытие. Потому-то пожилой хант на вопрос, есть ли у него родители, может

ответить: «Есть, но они мертвые».

Ханты говорят об умершем: Том Торма питыс «К другому Торуму ушел».

Умершие, потерявшие способность двигаться вновь обретают эту способность в

другом – нижнем мире. Там происходит все наоборот, это зеркальное отражение

мира земного. Что здесь мертвое – там живое, здесь поврежденное - там

невредимое, здесь день – там ночь. Даже время там течет в обратном

направлении. И, конечно, умершего надо снабдить всем необходимым, чтобы он

мог приспособиться в новым условиям. Но нож, посуду, трубку, чтобы ими

можно было пользоваться в том мире, нужно слегка испортить.

Даже в настоящее время для пожилого ханта переход в потусторонний мир

не является большой трагедией: ведь он уходит от одних родственников к

другим. Тем более, что рано или поздно он вернется назад, благодаря

обратному течению времени. По мнению хантов появление новорожденного – это

доказательство того, что похороненный когда-то глубокий старик «дожил» там

до момента своего рождения и теперь начинает новую жизнь.

Таким образом, ханты считали, что жизнь идет во всех трех мирах –

верхнем, среднем и нижнем. В верхнем мире все белое, там растет только

березовый лес, а духи и бог Торум вечно живут, и никогда не умирают. Но они

могут умереть, попав на землю, в средний мир. Там происходит не только

добро. В среднем мире есть и белое и черное, поочередно сменяются и жизнь и

смерть; и среди людей, и среди зверей есть и добро и зло. Здесь вечный

круговорот и великая Обь где-то далеко на севере уходит вниз, течет в

обратном направлении и появляется у своих истоков маленьким ручейком,

потому что отдала притокам воду, как старый человек отдал силу своим детям.

А в нижнем мире живут только мертвые, там только черное, оттуда зло, там

Кынь-лунг, вечный противник небесного Торума.

Впрочем, модель так называемого вертикального членения вселенной у

коренных народов Сибири не является единственной и изначальной. Большинство

исследователей полагает, что воззрения об этажном характере мироздания –

это результат влияния южных, индоиранских культур.

Страницы: 1, 2, 3