Теории технократии 
будет следить за исполнением работ. Среди первоочередных задач нового
парламента будет пересмотр законов о собственности, которые "должны
основываться на наиболее благоприятных для производства принципах" [OSSE,
vol. 20, р. 59].
Новая система воцарится не только потому, что ее преимущества будут
признаны всеми, но, что гораздо важнее, и потому, что она есть неизбежный
итог того курса, которым цивилизация продвигается в продолжение последних
семисот лет [Ibid., р. 63]. Этим подтверждается то, что его план не утопия
[Ibid., pp. 69--72], а результат научного подхода к истории, подлинной
истории всей цивилизации, и что, при таком подходе, мы можем следовать по
предназначенному пути с открытыми глазами [Ibid., p. 74].
Далее Сен-Симон посвящает два письма (восьмое и девятое) "показу;
того, как должна быть устроена промышленность" [Ibid., р. 67]. Главное в
них -- это указание Сен-Симона на то, что становление новой системы
является необходимым результатом закона общественного развития: "Прогресс
общества никогда не регулировался системой, придуманной гением принятой
массами. Это противоречило бы природе вещей и потому невозможно: все
подчиняется закону развития человечества; люди -- всего лишь его орудия".
Следовательно, "нам остается только сознательно подчиняться этому закону,
являющемуся действительным божественным промыслом для нас, и следовать
предначертанным курсом, и постигнув его, не слепо ему повинуясь. Истинное
предназначение великой философской революции, происходящей в настоящее
время, -- подвести нас к этому." [OSSE, vol. 20, pp. 118--119]. Теперь мы
видим даже более настойчивое указание на необходимость замены прежней
духовной власти "властью науки и позитивного знания" [Ibid., p. 85 (35)],
то же самое описание последовательного восхождения науки к позитивной
стадии, пока ее наконец-то, не достигают также и философия, мораль и
политика которые, тем самым, делают возможным возникновение новой научно
управляемой общественной системы [Ibid., pp. 137--139 (68--71)], и ту же
самую нетерпимость к свободе мысли -- свободе, несовместимой с духовной
властью [Ibid., p. 106 (49)]. Новым оказывается особенный упор на роль
нового "класса, занимающего промежуточное положение между учеными,
художниками и ремесленниками, а именно класса инженеров", символизирующего
возникновение союза между духовной и светской властями, союза, "готовящего
почву для совместного руководства обществом". [Ibid., p. 142 (72).
Опасение, что реализация его предложения могла бы когда-нибудь привести к
"деспотизму, основанному на науке", Сен-Симон называет "смехотворной и
абсурдной химерой, которая может возникнуть лишь в мозгу, абсолютно чуждом
позитивным идеям" (ibid.. р. 158 (82).] Под этим объединенным руководством
все общество организуется для "наступления на природу", так же как сейчас
организованы отдельные его части [Ibid., р. 161 (85)]. В этом объединенном
предприятии больше не будет подчиненных, а будут соратники и партнеры
[Ibid., p. 150 (77)], и здесь нас впервые подводят к мысли, что тогда
больше не будет потребности в "правительстве", а будет нужна просто
"администрация": "Народом не нужно больше править, иначе говоря,
властвовать над ним. Для поддержания порядка достаточно осуществлять
руководство делами, представляющими общий интерес." [Ibid., pp. 144--145 ]
"При новом политическом порядке организация общества будет иметь
единственную и неизменную цель – наилучшим образом использовать все знание,
накопленное наукой, изящными искусствами и индустрией для удовлетворения
человеческих потребностей" и для преумножения самого знания. Если до сих
пор люди прилагали к природе только разрозненные усилия и даже
противодействовали при этом друг другу, поскольку человечество разделено на
неравные части, из которых меньшая всегда использовала всю свою власть,
чтобы господствовать над остальными, то организованные люди не станут
приказывать друг другу, а станут покорять природу совместными усилиями.
Все, что требуется -- это заменить неясные цели, которым служит современная
социальная система, точной и позитивной общественной целью:
"В обществе, организующемся, чтобы продвигаться к позитивной цели,
каковой является все возрастающее процветание, достигаемое с помощью науки,
искусства и ремесел, важнейшее политическое полномочие, а именно – выбор
направления, в котором надлежит двигаться, перейдет от людей, ранее
выполнявших общественные обязанности, к самому разумно устроенному
обществу... цель и назначение подобной организации столь ясны и
определенны, что она исключает всякий произвол людей и даже произвол
законов, поскольку и тот, и другой существуют лишь в условиях
неопределенности, являющейся их, так сказать, родной стихией. Деятельность
государства, заключающаяся в приказах, будет сведена на нет или почти на
нет. Все вопросы, которые нужно будет решать в такой политической системе,
как то: Что следует предпринимать для увеличения общественного богатства и
использовать при этом наличные знания из области науки, искусства и
промышленности? Как добиться распространения таких знаний и их дальнейшего
усовершенствования? И, наконец, как осуществить эти мероприятия с
наименьшими затратами и в кратчайшие сроки? -- Все эти вопросы, как и те,
что вытекают из них, вполне позитивны и разрешимы -- я утверждаю это.
Решения должны быть результатом научных доказательств, ни в коей мере не
зависящих от воли человека, а в их обсуждении должны принимать участие все,
кто достаточно образованы для этого... Как все общественно-важные вопросы
будут решаться с обязательным использованием самых последних научных
достижений, так и все общественные функции будут возлагаться обязательно на
самых компетентных и способных исполнять их, как и подобает для достижения
главных общественных целей. И тогда мы увидим, что при таком порядке
уничтожаются три главных недостатка существующей политической системы:
произвол, некомпетентность и интриги"[Ibid., vol. 20, pp. 199--200].
Следующие две крупные публикации Сен-Симона, хоть и считаются самыми
основательными из его работ, тем не менее, представляют собой скорее
детальную разработку идей, намеченных в "Организаторе". В работе "О
промышленной системе" ("Sisteme industriel", 1821) [Ibid., vos. 21, 22]
главной темой его разъяснений становятся "меры, могущие раз и навсегда
положить конец революции". "Пустая метафизическая идея свободы... стеснила
бы влияние массы на индивидуума" и "противоречит развитию цивилизации и
созданию упорядоченной системы" ["Systeme industriel" (первое издание), pp.
XIII--XIV]. Теория прав человека [0SSE, vol. 21, p. 83; vol. 22, p. 179] и
критические труды метафизиков достаточно хорошо послужили делу разрушения
феодальной и теологической системы и расчистки места для системы
индустриальной и научной. Сен-Симон очень ясно понимает, что организация
общества во имя единой цели [Ibid., vol. 21, p. 14; vol. 22, p. 184],
являющаяся фундаментом для любой социалистической системы, несовместима с
личной свободой и нуждается в существовании духовной власти, способной
"выбирать направление для применения сил нации" ["Des Bourbons et des
Stuarts" (1825), in: "Oeuvres Choisies", vol. 2, p. 447]. Существующая
"конституционная, то есть представительная, или парламентская, система"
межеумочна: допуская конкуренцию различных целей, она безо всякой пользы
продлевает жизнь антинаучным и антииндустриальным тенденциям [OSSE, vol.
22, p. 248.]. Духовная власть, как и прежде, считается осуществимой при
наличии философии, изучающей поступательный ход цивилизации [OSSE, vol. 22,
р. 188], и остается делом ученых-позитивистов [Ibid., p. 148]; могущих,
благодаря пониманию связей между рядами общих исторических фактов [Ibid.,
vol. 21, p. 20], научно обосновать политику. Однако теперь гораздо больше
места отводится организации светской власти, являющейся делом
промышленников – тема, получающая дальнейшее развитие в "Катехизисе
промышленников", 1823 [Ibid., vos. 37--39].
Самый хороший способ обеспечить широким массам максимальный уровень
занятости и наилучшие жизненные условия – это доверить все дела, связанные
с национальным бюджетом, а, следовательно, и с руководством страной,
предпринимателям [Ibid., vol. 22, р. 83; vol. 21, pp. 131--132]. Сама
природа их многообразных занятий заставляет индустриалов формировать
естественную иерархию, и они не могут не организоваться в одну большую
корпорацию, дающую им возможность согласовывать действия ради своих
политических интересов. В этой иерархии банкирам, которым по роду их
занятий известны связи между различными производствами, проще, чем кому бы
то ни было, координировать усилия в различных отраслях производства, и
централизованное руководство действиями всех индустриалов призваны
осуществлять крупнейшие банки Парижа, занимающие центральное положение
[Ibid., vol. 21, p. 47]. Предпринимателям как естественным лидерам
предстоит руководить всеми производительными работниками, но надо, чтобы
при этом они использовали свою власть в интересах самого бедного и самого
многочисленного класса [Ibid., p. 161], существование пролетариев должно
обеспечиваться предоставлением работы трудоспособным и помощи инвалидам
[Ibid., p. 107]. Во Франции, которая превратится в одну грандиозную
фабрику, появится новый вид свободы. При новой четкой организации,
являющейся конечным уделом человечества [Ibid., vol. 22, p. 80, 185],
государственная, или военная, организация общества будет заменена
административной, или промышленной. [Ibid., vol. 37, p. 87; vol. 2, p.
151.]. Такой реорганизации мешают представители двух прошедших эпох:
дворянство и духовенство, легисты и метафизики, военные и собственники.
Совершив революцию и покончив с исключительной привилегией на пользование
национальным достоянием, принадлежавшей дворянству, буржуазия слилась с ним
в один класс, и теперь осталось только два класса [OSSE, vol. 37, p. 8].
Индустриалы, то есть все, кто работают, не успели принять настоящего
участия в политической борьбе за это право пользования, развернувшейся в
ходе революции.
"Производителям безразлично, тот или другой класс их грабит. Ясно, что
в конце концов эта борьба превратится в борьбу между всеми паразитами, с
одной стороны, и всеми производителями, с другой, и что она будет
продолжаться до тех пор, пока не решится, останутся ли последние жертвами
первых или же они возьмут на себя верховное руководство обществом, в
котором они уже сегодня составляют самую многочисленную часть. При огромном
превосходстве сил производителей над силами праздных, этот вопрос должен
разрешится немедленно после того, как будет поставлен прямо и открыто. И
фактически уже настал момент, когда эта борьба должна приобрести свой
истинный характер. Партия производителей не заставит себя долго ждать. И
даже среди людей, по рождению принадлежащих к праздному сословию, те,
которые выделяются широтой взглядов и величием души, начинают осознавать,
что достойная их роль состоит единственно в том, чтобы побудить занятых
производством к участию в политической жизни и помочь им получить вслед за
уже полученным перевесом в численности перевес в вопросах руководства
общими делами." [Ibid., vol. 22, pp. 257--258.]
Итак, в трудах А.Сен-Симона имеют место две важнейшие составляющие
всех более поздних технократических концепций: управление обществом на
научных принципах и ведущая политическая роль научно-промышленных
специалистов.
Однако Сен-Симона правомерно называть предтечей технократизма, а не
первым его идеологом. Для того, чтобы говорить о технократии, прежде всего
было необходимо возникновение достаточно многочисленного слоя научно-
технических специалистов. А это произошло лишь во второй половине XIX века
с завершением промышленной революции в передовых странах, когда началось
массовое применение машин в производстве, а затем и в других сферах.
Впервые и истории сформировался тип людей, которым предстояло сыграть
столь важную и заметную роль в конце девятнадцатого и в двадцатом веке, --
технические специалисты. Машинная техника радикально изменила повседневную
жизнь человека, превратив все существование в действие некоего механизма.
Технизация все шире распространялась в индустриальном обществе: от
подчинения природы до подчинения всей жизни самого человека. В этой связи
представляется чрезвычайно удачным термин "технокультура", примененный Ж.-
П.Кантеном для характеристики содержания западноевропейской цивилизации.
В ауре технокультуры все и вся, что хочет быть влиятельным и
эффективным, должно сорганизовываться по подобию машин, то сеть должно
приобретать точный, обязательный, связанный с внешними правилами характер.
Результатом стало формирование устойчивого набора массовых ценностных
ориентаций.
Во-первых, это понимание природы как упорядоченной, закономерно
устроенной системы, в которой человек разумный, познав ее законы, способен
поставить внешний мир под свой контроль. Научная рациональность выступает в
качестве важнейшей составляющей в комплексе ценностей технокультуры и
задает парадигму деятельности в любой севере.
Во-вторых, идея преобразования мира и подчинения человеком природы,
ставшая доминантой технокультуры: преобразующая деятельность
рассматривается как главное предназначение человека.
В-третьих, постоянная и все возрастающая нацеленность на перемены, в
основе которых лежит научно-технический прогресс.
В-четвертых, воспроизводство всех отношений в обществе по аналогии с
машинными технологиями, распространение технического мышления на все виды
деятельности.
Т.Веблен - "отец технократизма"
Проникновение техники во все сферы жизнедеятельности, организация их
по технической парадигме неизбежно ставят проблему взаимодействия
технокультуры и власти. Вопрос состоит в том, насколько принципы и
методология технокультуры распространяются на властные отношения в
обществе. Овладение научно-техническими специалистами властными функциями
началось, естественно, в промышленном производстве, которое все более
попадало в зависимость от носителей специальных знаний. Научный анализ
социально-политических последствий данного процесса первым проделал
американский экономист Т.Веблен, признанный во всем мире "отцом
технократизма" (справедливости ради следует отметить, что одновременно
сходные идеи разрабатывал наш соотечественник А.А.Богданов).
В своем анализе Т.Веблен. будучи экономистом, исходил из логики
Страницы: 1, 2, 3
|
