Петер Пауль Рубенс как видный представитель барокко 
несколько лет ждут у других мастеров, чтобы я мог их принять к себе, писал
Рубенс в 1611 году Якову де Би. Работы также было много. Я так обременен
заказами для общественных зданий и частных галерей, что несколько лет не
буду в состоянии принимать новые обязательства33. Рубенс взял себе за
правило не отказываться ни от одного заказ, и, не справляясь самостоятельно
с их исполнением он создает свою мастерскую. Из этой мастерской на
протяжении его жизни вышло множество разных живописных произведений.
В 1611 году покупает в Антверпене дом и путем переделок пристроек,
прикупки земельных участок создает роскошный дворец в духе итальянских
палаццо. Этот дворец – Дом Рубенса – включая живые помещения, мастерскую,
хранилище коллекций скульптур, картин, античных редкостей, обширный сад с
триумфальной аркой, павильонами и цветниками. Здесь Рубенс устраивал приемы
для своих гостей и разные празднества. По внешнему образу жизни Рубенс из
добропорядочного и расчетливого бюргера превращается в аристократа. Чуть
позже за проявленные способности в сфере дипломатии Рубенса короли Испании
и Англии поставят в рыцари и он получит дворянство.
Для того, чтобы создать такое количество произведений, а их около трех
тысяч, нужно было очень много времени проводить в мастерской, вести
упорядоченный образ жизни.
Племянник Рубенса Филипп и один датский врач – сохранили нам ряд
интересных свидетельств о том, как Рубенс распределял свое время. «Художник
вставал в 5 часов утра и шел в церковь к ранней мессе. По возвращении из
церкви он тотчас не приступал к работе. Пока он писал, ему читали
обыкновенно Плутарха, Сенеку и Тацита – его любимых авторов. Одновременно
он мог диктовать письма и любезно разговаривать со всеми приходящими»34. В
еде он был крайне умерен, прерывая свою работу лишь одной скромной
трапезой. К вечеру он совершал обычно верховую прогулку на одном из своих
испанских скакунов, а вечерние часы уделял светской жизни. Особенно он
любил проводить время в кругу своих друзей, среди которых наиболее близкими
ему людьми были антверпенский бургомистр Роккокс, государственный секретарь
Гевартс, Гутенберг, Балтазар Моретус и поддерживающие с ним связи учены и
иезуиты. Помимо них художник находился в постоянной переписке со
знаменитыми археологами Пейреском и его братом Валавэ и адвокатом и
библиотекарем французского короля – Дюпюи.
Друзьями Рубенса были гуманисты, ученые, политические деятели. Все они
отличались высоким уровнем культуры, разнообразными познаниями и
интересами, активностью общественной жизни. Рубенс любил людей энергичных,
пытливых, любознательных. Сам Рубенс был такой же знатоком античности,
коллекционер, в его коллекцию входили великолепные медали и монеты, изделия
из камня и кости, произведения живописи – их насчитывалось более трехсот;
философ, близкий по своим взглядам поздним стоикам I-II века – Сенеке,
Марку Аврелию, бюсты которых он часто изображал на портретах своих друзей.
Рубенсу сродни эпикуреизм Сенеки, когда основой всех благ считается
наслаждение, а конечной целью существования человека, его счастьем является
жизнь согласно природе. Именно здесь лежит источник стремления Рубенса к
независимости от внешних обстоятельств, замкнутости в кругу своей семьи и
своих близких друзей, интимному существованию в своем доме в Антверпене, а
позднее в «Замке Стен» на лоне природы. Многих своих друзей Рубенс
изобразил на портретах. Эти портреты не поражают наше воображение особой
оригинальностью композиционных приемов, но все они сделаны с высоким
мастерством и согреты душевной теплотой дружеских чувств.
Ум, необычные одаренность и образованность, неистощимая художественная
фантазия вызывали восхищение современников. Рубенс жадно приглядывался к
материальному миру, ощущал динамическое движение жизни.
На родине, которую он горячо любил, великий художник уловил народный
дух, пробужденный годами борьбы с иноземцами, полнокровное отношение
фламандцев к жизни, их страстную мечту о мире и процветании.
Эмблемы, девизы, символы весьма популярны в 17 веке. Мода на них была
повсеместной, без них не обходилась даже частная переписка. С одной
стороны. Это дань давней средневековой традиции, с другой – формировавшаяся
в Европе с XV века новая культура обращалась к аллегориям и иносказаниям
для поучения, либо когда рациональных знаний не хватало.
Рубенс очень любил язык символики. Он пользуется им и в живописи и в
рисунках, которые в большом количестве исполняет для Болтазара Моретуса.
«В марте 1620 года Рубенс подписывает контракт с ректором коллегии
иезуитов в Брюсселе и со старшиной иезуитского ордена в Антверпене. За
вознаграждение в 7000 флоринов он берется сделать 39 росписей для плафона и
3 картины для украшения алтаря в их новой церкви и особо оговаривает
обязательство исполнить в уменьшенном виде 39 эскизов «своей собственной
рукой»35. Однако окончательное исполнение было доверено ван Дейку, а также
другим ученикам.
Если у Рубенса случаются неприятности, то многочисленные удачи
вознаграждают его за все. В феврале 1622 года его вызывает в Париж посол
эрцгерцогини, барон Вик, который знакомит Рубенса с казначеем Марии Медичи,
аббатом де Сент-Амбруаз. Королева-мать только что помирилась со своим
сыном. Она снова водворилась в Люксембургском дворце, который за несколько
лет до этого для нее построил Саломон де Бросс и который ей пришлось
покинуть два года тому назад. Она хочет украсить галерею дворца картинками,
иллюстрирующими различные эпизоды ее жизни. Позднее она намерена украсить
втору галерею картинами, прославляющими жизнь ее супруга Генриха IV.
Рубенсу выпала великая часть – ему заказано оформление обеих этих
галерей. На помощь ван Дейка рассчитывать не приходится так как он уже два
года как уехал из Анверпена. Но у Рубенса остались преданные помощники –
Снейдерс и Вилденс. Появились так же и новые ученики: Юст ван Эгмонт,
Теодор ван Тюлден, Якоб Мурманс.
Современники отмечают редкий ум и энергию, широту познаний и
многостороннюю одаренность, обаяние и привлекательность Рубенса-человека.
«Господин Моризо своими похвалами сделал бы из меня Нарцисса если бы я не
приписывал все то прекрасное, что он говорит обо мне его любезности и его
искусству»36. В их глазах все эти качества усиливают блеск его гения
живописца: некоторые, например, полководец Амброджо Спинола, дипломат Абатт
Сканья, ценят в Рубенсе больше всего другие таланты, проявившиеся в его
дипломатической деятельности. Дивясь его успеху, славе и преуспеванию, в
нем видят любимца Фортуны. Однако для того чтобы Фортуна сопутствовала
нужно прежде всего иметь колоссальное стремление работать и быть
всесторонне развитым человеком. Что касается Рубенса, то у него всего этого
было хоть отбавляй. Он с головой погружался в атмосферу мастерской, весь
отдавался сюжетам картин и в тоже самое время он не забывает о политике. Он
любыми средствами пытается наладить политическую жизнь станы. Ярый
противник войны, он все свои силы тратит на то, чтобы в его любимой
Фландрии «мир встал на твердые ноги» и чтобы ничто не предвещало новых
военных действий.
После долгой осады сдался город Бреда. Это блестящая победа Спинолы.
Инфанта собирается посетить этот город и Рубенс надеялся ее сопровождать,
но опоздал, возвращаясь с заочного бракосочетания Генриетты Французской с
Карлом I. Но ему некогда печалиться об этой неудаче – со временем приезда
его осаждают визитами и поздравлениями друзья и родственники. Вскоре Рубенс
начинает принимать участие в переговорах «Ради того, чтобы услужить своей
государыне, мне приходится часто выезжать без промедлений – пишет он в
письме от 19 сентября 1625 года к Валавэ в Брюссель. «Я очень устал от
того, что так долго нахожусь вдали от дома38, пишет он 6 ноября к Валавэ.
Но все же он не возвращается, потому что он участвует в политической жизни
не из-за прихоти, а потому, что это ему интересно. Он с тревогой следит за
действиями Англии, Франции и Голландии, за Тилли и Валленштейном, а также
за событиями в Ла-Рошель. Он мечет гром и молнии против Бекингема повинного
в падении на Кадис, и сожалеет о молодом повелители этого наглеца «который
очертя голову бросается сам и увлекает свой народ в безумную ничем не
оправданную затею. Ибо войну можно начать по своей воле, но отнюдь не
всегда ее удается по своей воле закончить»39, – писал он в Лакене 26
декабря 1625 года к Валове.
В феврале 1626 года Рубенс возвращается в Антверпен. Здесь грехом
пополам начинают готовится к войне. Рубенс всегда с интересом осведомляется
о новых книгах, особенно если речь идет в них об археологии, но подлинная
страсть – политика. Хотя в письмах к Пейреску и Валаве он постоянно
комментирует различные ученые труды, но большая и самая живая часть этих
писем посвящена делам и отчасти придворным сплетням.
В середине июля Рубенса внезапно постигает тяжелый удар. В возрасте 34
лет умирает его жена Изабелла Брант. Она жила не заметно, так скромно
держалась в тени, что невольно забывают о том, что в течении 16 лет она
была верной подругой художника. О ней мало что известно. В 18 лет она вышла
замуж за Рубенса и родила ему троих детей: дочь Клару Серену, которая
умерла в возрасте 12 лет и двоих сыновей Альберта и Николоса. Она была
скромной свидетельницей восходящей славы мужа. Ее портреты, написанные
Рубенсом почти ничего не говорят о ее внутреннем мире, но, пожалуй, в
улыбке, которой художник наделил ее в последнем портрете чувствуется
меланхолия. Изабеллу Брант похоронили в аббатстве святого Михаила рядом с
матерью Марией Пейпелинкс и Питер Пауль украсил гробница жены картиной,
изображающей деву Марию с младенцем Иисусом.
15 июля 1626 года Рубенс пишет письмо другу Пьеру Дюпюи. Этот отрывок
дает представление не только о том месте и значении, которое имела Изабелла
Брант в жизни Рубенса, но и показывает высокие душевные качества самого
художника, тонко чувствовавшего и глубоко ценившего все лучшее в людях. Вот
что он писал: «Поистине я потерял превосходную подругу, которую я мог и
должен был любить потому что она не обладала никакими недостатками своего
пола; она не была ни суровой, ни слабой, но такой доброй и такой честной,
такой добродетельной, что все любили ее живую и оплакивают мертвую. Эта
утрата достойна глубокого переживания, и так как единственное лекарство от
всех скорбей – забвение, дитя времени придется возложить на него всю мою
надежду. Но мне будет очень трудно отделить мою скорбь от воспоминания,
которое я должен вечно хранить о дорогом и превыше всего чтимом существе.
Думаю что путешествие помогло бы мне, оторвав меня от зрелища всего того,
что меня окружает и роковым образом возобновляет мою боль»40
После смерти жены многие путешествия Рубенса были связаны с
дипломатическими миссиями в королевских дворах. Он участвует в переговорах
с Англией, пытаясь заключить договор с Англией, Испанией, Соединенными
Провинциями и Данией. Но у испанского Короля Филиппа IV другие планы так
как он подписал договор с Людовиком XIV о разделе Англии. Переговоры
затягиваются и никаких результатов не приносят. Но есть у Рубенса другая
работа – в ней он черпает утешение от разочарований на дипломатическом
поприще. Эрцгерцогиня заказал ему 15 картонов, предназначенных для
монастыря босоногих комерлиток в Мадриде. Тема «триумф евхаристии»
позволила Рубенсу вдоволь насладиться игрой символами и аллегориями.
Композиции его темпераментны, динамичны и совершенно непонятны для
непосвященного.
В Англии Рубенс познакомился с просвященными любителями искусства и
учеными людьми, он посетил Кембриджский университет и получает там звание
«Магистр ин артибус.» Когда дон Карлос Колона прибыл в Англию, Рубенс
задержался в Лондоне еще несколько недель и отправился в Брюссель, где
отчитался о миссии перед инфантой и уехал в Антверпен.
Когда он нанес прощальный визит в Уайтхолл, Карл I вручил ему шпагу,
кольцо, золотую цепь и ленту на шляпу и произвел его в рыцари.
К его прежней славе прибавились новые лавры. Друзья радостно встретили
его, инфанта выразила ему свое удовлетворение. Настоящий политик – это его
характерная – верит в собственные идеи и методы и презирает чужие даже
когда речь идет о его сторонниках. Жажда власти берет в нем верх над всеми
другими соображениями. Подлинно великий человек должен верить только в
самого себя Всегда и всюду самым естественным образом себя утверждать.
Чтобы добиться цели, надо действовать. В нем заложена жажда действия. Эту
потребность ничто не сможет насытить и удовлетворить. Он принадлежит к тем
людям, с душой победителей для которых каждая победа теряет смысл с той
минуты, когда она одержана и которые живет только великим чудом – будущим.
В июле 1630 года он приведен к присяге в качестве личного секретаря
короля и добавляется обещание, что в случае смерти его или отставки
должность перейдет к его старшему сыну.
Дипломатические поручения мешали его работе живописца, он соглашался
на них все более неохотно, но все же соглашался – возможно, потому. Что эти
его способности также требовали применения и проявления. Вот что он писал
находясь в Англии: «Я очутился в настоящем лабиринте, днем и ночью
осаждаемый множеством забот»41.
Инфанта Изабелла поручает ему достичь мира между Южными и Северными
Нидерландами. Но эти переговоры успеха не принесли. Также в 1632 году
конфликт с богатейшим нидерландским аристократом герцогом Арсхотом послужил
толчком для прекращения дипломатической деятельности. После этого к смерти
инфанты Изабеллы он полностью отходит от всяких государственных дел и
поручений. Он с удовольствием пишет «Судьба и я, мы испытали друг друга… Я
мог бы доставить историку точные и правдивые сведения, весьма отличные от
тех, которыми предают веру вообще… Вот тогда-то я и решился рассечь золотой
узел… и вернуть себе свободу… и воспользовавшись коротким секретным
путешествием в Брюссель, бросился к ногам Ее Светлости и умолил ее …
позволить мне служить ей, не покидая дома»42.
6 декабря 1630 года запись в церковной книге приходской церкви святого
Иакова в Антверпене гласит: «Петр Павел Рубенс, кавалер секретарь тайного
совета его величества и комер юнкер ее высочества принцессы Изабеллы Елена
Фоурмент. Брак освящен в день святого Николая 1630 года, с оглашением
разрешения и время заключения брака43, в присутствии Петра Фоурмента и
Даниэля Фоумента. Елена Фоумент из семьи богатого торговца шпалерами
Даниэля Фоурмента. Рубенс решается на новый брак. Так он объясняет свой
поступок в письме от 18 декабря 1634 года своему другу Пейреску: «Я решил
снова жениться, потому, что не чувствовал себя созревшим для воздержания и
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18
|
