Обычаи и традиции Шотландии

А так как природа является основой древних языческих обрядов и праздников,

связанных с землей, плодородием, стихией, то вполне очевидно и не

удивительно, что большинство традиций перенято шотландцами у кельтов. Все

признаки кельтского наследия налицо: в шотландских обычаях имеют место

культ солнца, ритуалы, связанные с костром, растениями и даже

жертвоприношение богам. Эта сторона жизнедеятельности шотландцев глубоко

пронизана древне-языческим духом кельтов.

Глава 3.

После того как церкви не удалось искоренить древние обычаи кельтов в

день праздника начала жатвы, она попыталась придать им религиозный

характер, набросив свой церковный покров на старые народные обряды:

перенесение праздников на воскресенье, благословение временных браков,

освящение первых плодов и т.д.

Со временем сборища на холмах стали переплетаться с христианскими

обрядами, а восхождение на горы сочеталось с паломничеством к святым

местам. Обычно в наиболее популярных местах сборищ строились часовни,

открывались мощи святых, святые источники. Однако неоднократные попытки

перенести место празднования с вершины гор к их подножию успеха не имели.

Следует упомянуть также о таком обычае на юге Шотландии, как борьба двух

сторон. Обычно сражающимися партиями были пастухи двух приходов. За

несколько дней до праздника на двух холмах, расположенных на расстоянии

примерно 2-3 км друг от друга, строили башню из земли и дёрна (высотой 4-3

метра, диаметром 3 м). День 1 августа пастухи проводили в обороне своей

башни и атаках-вылазках на соседнюю. Все сражающиеся были вооружены

дубинками и между ними разгорались настоящие битвы, очень шумные и грубые.

Цель битвы заключалась в том, чтобы снять с верха башни флаг противника и

поставить на его место свой. После окончания игры парни пожимали друг другу

руки, целовались и мир полностью восстанавливался.

Позднее эти летние обычаи воплотились в Хайленд Гэтэрингз - традиционных

ежегодных фестивалях шотландских игр и музыки, проводимых в центре

Хайленда. Самыми известными Хайленд Гэтэрингз являются те, что проводятся в

г. Брейма и традиционно посещаются членами королевской семьи.

Август и сентябрь являлись основными месяцами уборки зерновых на

Британских островах. Тяжёлая, многочасовая работа почти не оставляла

времени для отдыха. Всё благополучие семьи во многом зависело от того,

насколько быстро удавалось собрать и заложить в хранилище хлеб до

наступления дождливых осенних дней. Поэтому в эти месяцы особенно следили

за приметами, предсказывающими погоду во время жатвы. Так, считалось, что

сухой и тёплый август не принесёт вреда урожаю.

У гэлов Шотландии, жителей Хайленда и прилегающих к Шотландии островов,

большим годовым праздником был день св. Михаила - 29 сентября. Многие

приуроченные к этому дню обычаи и обряды очень похожи на те, что происходят

на праздник Лугнаса, хотя их и разделяют почти 2 месяца. Разница во времени

была вызвана тем, что переселившиеся в Шотландию гэлы из Ирландии привезли

с собой свои праздники и обычаи, которые здесь получили новое осмысление и

новое приурочивание. В Шотландии начало осени считали с Михайлова дня (29

сентября). Среди шотландцев была распространена поговорка - ”Лето есть до

дня св. Михаила”.

Св. Михаил был одним из наиболее популярных святых как у ирландцев, так и

у шотландцев, даже у тех из них, которые принадлежали к протестантской

церкви. Шотландцы называли его Михаил Победоносец, победитель власти

темноты. Его наделяли самыми различными функциями он был патроном моря и

моряков, лодок и лодочников, лошадей и всадников. На иконах Михаила обычно

изображали всадника, сидящего на белом коне, с трезубым копьём в правой

руке и треугольным щитом в левой - изображение, во многом сходное с

изображением популярного в европейских странах св. Георгия. Скорее всего,

образ св. Михаила, прежде всего покровителя скота, вытеснил почитаемого

когда-то здесь одного из языческих богов древних кельтов. И, хотя день св.

Михаила считается христианским праздником, многие из связанных с ним

обрядов - явно языческие по своему происхождению и характеру. Смысл всех

связанных с 29 сентября обрядов и церемоний тот же, что и в предыдущем

празднике: отметить сбор и первую пробу плодов нового урожая. Красной нитью

через все присоединённые к празднику обряды и обычаи проходят мотивы

обеспечения плодородия земли, приплода скота и потомства людям. На это

направлены обряды, совершаемые при подготовке к празднику.

Так, за несколько дней до 29 сентября женщины и девушки отправлялись в

поля для сбора моркови, которая играла существенную роль в ритуалах этого

дня. Морковь или выдергивали руками, или выкапывали лопатой, сделанной в

форме равностороннего треугольника, или небольшой трезубой мотыгой

(несомненные аналогии с постоянными атрибутами св. Михаила - треугольным

щитом и трезубцем). О том, что этот обычай связан с магией плодородия и

даже, возможно, являлся пережитком фаллического культа, свидетельствуют

заклинания, сопровождавшие сбор моркови. В них женщины просили для себя

хорошего потомства: “Потомства, самого лучшего потомства, потомства моему

чреву”. Дома женщины мыли собранную морковь и связывали её в небольшие

пучки красной шерстяной нитью в три оборота.

Большое внимание уделяли женщины приготовлению обрядовых блюд к

празднику. Обычно резали ягнёнка - обязательно мужского пола, с белой

шкуркой без единого пятна или повреждения. Ещё более важное значение

придавали выпечке особого вида хлебов и лепёшек, так называемых "струан"

св. Михаила. В обрядах, связанных с их приготовлением, видно, какое большое

сакраментальное значение придавали шотландцы хлебу, особенно испечённому из

первых зёрен урожая. Для его приготовления брали смесь всех хлебных злаков,

выращенных на ферме в течение года. Муку должны были смолоть только на

ручной мельнице, а месить тесто на шкуре ягнёнка. В качестве топлива в очаг

клали только священные породы деревьев: дуб, рябину и пр. Сверху выпеченный

хлеб покрывали смесью из взбитых сливок, яиц и масла. Шотландцы в прошлом

делали три вида хлебов: общинный струан. Его съедали за коллективной

трапезой, на которую собиралась вся община. Выпекали также семейный струан

и небольшие хлебцы - струаны для каждого члена семьи. Их называли маленький

струан или по имени тех, для кого они были предназначены. Такие небольшие

хлебцы были одинаковы по размерам, но разнообразны по форме: треугольные,

пяти, семиугольные или круглые. Большие же хлеба делали всегда в форме

четверти круга. При изготовлении струанов соблюдалось много

предосторожностей, так как считалось, что если, например, он разломится, то

человек, для которого его делали, заболеет; если хоть один из них упадёт на

пол - это предвещает беду для всей семьи. Сухую муку, оставшуюся после

приготовления хлеба, собирали в мешочек и в день св. Михаила распыляли над

скотом, чтобы обеспечить его плодовитость и защитить от злых сил. На ранней

мессе в церкви в день св. Михаила пастор благословлял все эти хлебы, и по

возвращении домой семья садилась за праздничный стол и съедала по кусочку

ягнёнка и свои личные лепёшки, а также по куску семейного струана, который

глава семьи разрезал так, чтобы каждый кусок по форме был таким же, как и

весь хлеб.

В наши дни на островах в Хайленде подобные хлебцы пекут, следуя традиции,

но их значение и связанные с ними ритуалы почти забыты.

Многие из обрядов, совершавшихся накануне или в день праздника, были

направлены на предохранение лошадей от болезни и прочих бед. Так, жители

Оркнейских и Шетландских островов в канун этого дня приводили своих лошадей

к древнему мегалиту или пирамиде из камней, поставленной а память

происшедшего на данном месте несчастного случая, и обходили с ними

несколько раз вокруг этих камней по ходу солнца.

Лошади вообще были в центре многих ритуалов этого дня. По традиции в день

св. Михаила совершалось паломничество к святым местам, обязательно верхом

на лошадях, а в ночь перед праздником каждый имел право для этой цели

украсть любую лошадь. Народная шотландская поговорка сохранила память об

этом странном обычае: ”Воровство лошади на праздник св. Михаила никогда не

порицается”.

И хозяева и воры бодрствовали всю ночь, стараясь перехитрить друг друга.

Однако, если кому-нибудь и удавалось увести со двора лошадь, по окончании

праздника он обязан был возвратить её хозяину в целости и сохранности.

Паломничество к “святым местам”, связанным с памятью о св. Михаиле, -

основное событие праздничного дня. К определённому месту-часовне, например,

- собирались люди из нескольких селений. Чаще ехали на лошадях: муж и жена

на одной лошади, дети или шли пешком или тоже парами на лошадях (причём

обязательно мальчик с девочкой). На месте паломничества после краткой

молитвы начинался круговой объезд “святого места” с востока на запад.

Впереди всех ехал священник на белом коне, за ним попарно все остальные,

распевая псалом о св. Михаиле. В заключение каждая девушка дарила парню,

ехавшему с ней, пучок моркови с пожеланиями “потомства и благополучия”, и

он отвечал на это такими же пожеланиями. После этого, все спешили на

традиционные скачки, называемые оде, которые отличались большим

своеобразием. Всадники должны были скакать без головных уборов, сапог, на

них были надеты только белые рубашки и короткие клетчатые штаны :нельзя

было употреблять ни сёдел, ни уздечек, ни шпор. На Гебридских и Оркнейских

островах подобные конные состязания были в обычае ещё в ХIX в.

Вечером в самом большом сарае или доме селения устраивался коллективный

ужин и танцы. На его организацию каждый мужчина вносил определённую сумму

денег или продукты. Женщины же приносили в полотняных мешочках морковь, и

во время танцев юноши и девушки грызли её. Танцующие обменивались также

подарками.

Большое значение придавали шотландцы и времени окончания

сельскохозяйственных работ, окончания жатвы. Популярен обычай срезания

последних колосьев и связывания последнего снопа.

У кельтов (в основном жителей Хайленда и островов) бытовали обычаи, в

основе которых лежал страх перед божеством и духом растительности: ему

якобы наносили какой-то урон во время жатвы или даже умерщвляли его, и

поэтому боялись его мести и гнева и всячески старались от него отделаться.

Согласно народным верованиям, срезание последних колосьев было

нежелательным делом для жнецов, и они старались всячески этого избежать.

Хайлендерские жнецы и островитяне боялись нанести какой-то ущерб

скрывавшемуся в последних колосьях духу растительности и этим вызвать его

нерасположение. Так, на Гебридских островах во время жатвы жнецы старались

работать так, чтобы не остаться в хвосте. Когда работали вместе, то часто

были случаи, что последний ряд оставался несрезанным, так как никто не

хотел за него браться. Каждая женщина боялась заполучить "обжору" в виде

воображаемой старухи, которую пришлось бы кормить до будущей жатвы. Страх,

внушаемый этой старухой вызывал много суеты и забавных недоразумений.

Поэтому, последние колосья связывали и жнецы должны были по очереди

пытаться их срезать с завязанными глазами. Шотландцы устраивали

соревнование: последний пучок колосьев связывали сверху и жнецы по очереди

бросали в него свои серпы. Иногда же за срезание последних колосьев жнецу

выплачивали определённую сумму денег.

В некоторых обрядах в Шотландии имеются мотивы оплакивания духа

растительности. Одним из них являлся “Крик шеи”. Сноп, сплетённый из

последних колосьев, называли “горлом” или “шеей”, представляя себе этот

сноп как шею духа хлеба, обезглавленного во время жатвы. По окончании жатвы

все участники ее становились в круг, посредине которого стоял человек с

“шеей” в руках. Он приседал на корточки и, держа сноп у самой земли, и

начинал протяжно и жалобно выкрикивать: ”Шея, шея, шея!” Его крик повторяли

все. Так повторялось трижды. В некоторых областях Шотландии этот обычай

носил название “крик жеребёнка” или “крик кобылы”. Был также несколько

изменённый обычай, когда жнец, которому удавалось срезать последние

колосья, подбирал их, поднимал высоко в воздух и трижды громко кричал: ”

Она у меня!” Другие жнецы также три раза его спрашивали: ”Что у тебя?” -

”Шея! Шея! Шея!” (или в других вариантах ”кобыла”). ” Чья шея ? ”-

спрашивали его. В ответ он называл имя владельца поля. ”Куда ты пошлёшь

её?” - ”Такому-то” (он называл имя одного из соседей, ещё не окончивших

жатву). Крестьяне, таким образом, старались отделаться от духа хлеба,

передав его другому фермеру. Шотландцы называли последний сноп “старой

женщиной”, ”старухой”. Часто встречались также олицетворения последнего

снопа в образе какого-нибудь животного - “зайца”, ”кобылы”, ”хромой козы”,

”собаки”. По существовавшим поверьям последнее обиталище духа

растительности - сноп мог принести несчастье в дом и поэтому от него

старались отделаться, подбросить его фермеру, который ещё не закончил

жатвы.

На Шетландских и Оркнейских островах снопу придавали сходство со старой

женщиной - надевали на него женское платье, чепец и потихоньку подбрасывали

на соседний участок. Или же парень садился на лошадь и на полном скаку

бросал сноп под ноги жнецов. Это вызывало ярость, его преследовали и, если

догоняли, жестоко наказывали. На Гебридских островах фермер вместо того,

чтобы посылать сноп со своего поля, тайно делал на участке соседа из

стоявших ещё колосьев причудливую копну, которую здесь называли “хромая

коза”.

На Оркнейских и Шетландских островах изготовляли часто специальную

соломенную собаку, художественно сплетённую из соломы в натуральную

величину, с поднятыми ушами и загнутым хвостом. Её привязывали к повозке

“дрилти” (так называли фермера, последним закончившего жатву), на которой

он вёз последние снопы. Все плохие свойства последних колосьев, по

поверьям, переходили к окончательному их владельцу. Поэтому ему часто

давали то же название, что и снопу, обращались с ним безжалостно. На северо-

востоке Шотландии жители по пути следования такого фермера обливали его

грязной водой, бросали в него тухлые яйца. Когда же он входил в сарай,

соседи схватывали его, завёртывали в парусину, надевали на него старое

женское платье (олицетворение снопа-старухи) и сажали на мусорное ведро.

У жителей же Лоуленда были распространены обычаи, связанные с жатвой, в

основе которых, наоборот, была вера в живительную, благотворную силу,

заключавшуюся в последнем снопе и в последних несжатых колосьях. Эта сила

якобы приносила благополучие семье и имела особенно плодотворное влияние на

урожай будущего года. Срезание последних колосьев считалось почётной

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5