Великая государыня Марфа Ивановна

Кроме женщин, ведавших финансовыми вопросами, при Марфе Ивановне находились крестовый дьяк, крестовый дьячок, псаломщик, стольник Федор Судимантов, бахарь (сказитель) Петрушка Макарьев, арап Давыд Иванов, дурка Манка и уродина Марфа. Со временем число шутов при ней увеличилось.

Благодаря мастерству и художественному вкусу Марфы Ивановны во время венчания на царство 11 июля 1613 года Михаил Федорович выглядел превосходно. Подданные с восхищением смотрели на молодого и красивого царя, и каждый был готов отдать за него жизнь. В этом отношении он выгодно отличался и от престарелых Бориса Годунова и Василия Шуйского, и от неказистых Лжедмитриев I и П.

Внешний облик всегда играл важную роль в жизни человека. Считалось, что у царей он должен быть величественным и благородным. Невысокие и невзрачные люди не могли сделать при дворе удачную карьеру, поскольку рындами, стольниками и кравчими всегда были статные молодцы. Даже при назначении воевод главных полков учитывался облик кандидата. Воины охотнее шли в бой за представительными людьми, обладавшими высоким ростом и могучим телосложением. Таким примером был М.В. Скопин-Шуйский, молодой богатырь, пользовавшийся всенародной любовью.

Перед Михаилом Федоровичем стояло много сложных задач. Следовало прежде всего обезопасить границы государства и по возможности вернуть утраченные в Смутное время территории. Еще весной 1613 года было отправлено несколько отрядов к Смоленску, но взять город не удалось. После этого начались переговоры о перемирии, которые постоянно осложнялись вооруженными столкновениями между послами. Были предприняты попытки освободить от шведов Новгород, но удалось лишь отогнать шведского короля Густава от Пскова. Это заставило обе стороны начать переговоры. Они закончились в 1617 году подписанием Столбовского мирного договора, по которому Швеция возвращала Новгород с окружающими его землями, но оставляла за собой все Балтийское побережье.

Вполне вероятно, что именно Марфа Ивановна советовала сыну решать все проблемы мирным путем, ведь женщины никогда не были сторонниками вооруженной борьбы. Кроме того, мудрая мать учила Михаила опираться не только на знать, но и на участников Земского собора. По просьбе царя выборные от городов остались в Москве и вместе с Боярской думой стали главными его советниками. Совместно решались самые сложные проблемы, главной из которых был сбор денег для экипировки войска, которому следовало сражаться и с поляками, и со шведами, и с И. Заруцким, обосновавшимся с Мариной Мнишек в Астрахани, и с разбойничающими казаками, опустошавшими северные города. С помощью выборных представителей от городов удалось получить «пятину» -- пятую часть имущества того населения, которое платило налоги, и «запросные деньги» -- добровольные пожертвования.

В 1614 году Астраханское царство было разгромлено, И. Заруцкий с Мариной и ее малолетним сыном Иваном были взяты в плен. Заруцкого и Ивана казнили, а Марину заточили в башне Коломенского кремля, где она вскоре умерла. На этом авантюра Лжедмитриев окончательно завершилась.

С Польшей разрешить все противоречия было сложнее, поскольку там не признавали права Михаила на царский престол и полагали, что законным монархом является Владислав. В 1618 году королевич даже предпринял поход на Москву, надеясь, что русские люди его поддержат. Однако оказалось, что Михаил Федорович пользуется любовью народа, и поляку никто не захотел служить. Это заставило Владислава в конце 1618 года заключить Леулинское перемирие и вернуться домой ни с чем. По условиям договора все русские пленные получили свободу и возможность вернуться на родину. Среди них был и Филарет.

Несомненно, заключение мирных договоров со Швецией и Польшей, разгром И. Заруцкого с Мариной Мнишек и наведение порядка в северных областях было большой заслугой правительства молодого царя и Марфы Ивановны в том числе. Ведь перед принятием окончательного решения Михаил всегда обращался к матери за советом.

В стране стала налаживаться мирная жизнь. У Марфы Ивановны появилось много обязанностей. В ее подчинении оказались две слободы, Калашная и Хамовная, в которых находились мастерские по производству различных тканей. Часть тканей использовалась для нужд царского двора, часть шла на пролажу, и это приносило казне дополнительные доходы. За Москвой-рекой начали возделывать огороды, где выращивались всевозможные овощи для царской кухни. Марфа Ивановна строго следила за тем, чтобы вовремя был собран урожай и сделаны заготовки на зиму. В Рубцове под ее руководством разбили обширный сад, где были посажены яблони, вишни, крыжовник, смородина и другие ягодные культуры. Плоды собирались и хранились частично в свежем виде, частично в патоке. Из некоторых ягод делали настойки, наливки, морсы и квасы. Все это вскоре наполнило царские погреба, и проблем с продовольствием уже не возникало.

Великая государыня смирилась с тем, что ей приходится проживать в Вознесенском монастыре. Там же поселилась и ее вдовая сестра, которая также приняла постриг. Поскольку во главе церкви не было патриарха, многие церковные деятели стати обращаться за поддержкой именно к Марфе Ивановне. Она помогала монастырям получить налоговые льготы, отстоять свои земельные владения во время конфликтов с другими землевладельцами и т.д.

Ее покровительством стали пользоваться все сирые и обездоленные вдовицы, старики, убогие и болящие. Особую заботу Марфа Ивановна проявляла о насильно постриженных женщинах царского рода. Некоторые царицы по ее просьбе были переведены в московские монастыри (Мария-Елена Буйносова -- в Новодевичий, Прасковья Соловая -- в Ивановский), другим к каждому церковному празднику присылались подарки. Хотя Марфа Ивановна не жаловала представительниц рода Годуновых, Ксению -- Ольгу Годунову и Евдокию -- Александру Сабурову, но и они не оставались без ее заботы и, когда пришло время, были достойно похоронены первая -- в Троице-Сергиевом монастыре вместе с родителями и братом, вторая -- в Вознесенском монастыре вместе с царями и царевнами. В Тихвинском монастыре остался прах только Анны Колтовской, четвертой жены Ивана Грозного, которая по церковным правилам уже не считалась законной супругой.

Одной из главных забот Великой государыни стала женитьба сына -- ведь ему следовало основать династию и иметь наследников. С выбором невесты затруднений не было. Уже давно сердце Михаила было отдано веселой хохотушке Марии Ивановне Хлоповой, с которой он познакомился в далеком детстве в селе Клин (ее дядя был приставом у ссыльных Романовых). Выбор Михаила был всеми поддержан, так как невеста происходила из древнего, хотя и не самого знатного рода. Однако ее предки уже состояли в родстве с царями: матерью пятой жены Ивана Грозного, Анны Васильчиковой, была сестра Ильи Алексеевича Хлопова, царского постельничего; дочь Ильи Алексеевича была женой И.С. Нагого, родственника последней жены Ивана Грозного, Марии -- Марфы Нагой.

Вообще родственные связи Хлоповых были обширны: с Олферьевыми, Шереметевыми, Троекуровыми, Собакиными, Сабуровыми и др., а через них -- и с Романовыми.

Вопрос о свадьбе был окончательно решен в 1616 году. Марию поселили в верхних покоях царского дворца и нарекли. Анастасией в честь знаменитой бабки Михаила -- царицы Анастасии Романовны. Все ее родственники были приглашены ко двору и вошли в ближнее царское окружение.

Однако прежним царским фаворитам братьям Салтыковым не понравилось, что Хлоповы стали входить в царскую свиту и претендовать на хорошие должности и высокие чины. Поэтому они пытались при любом удобном случае оттеснить либо совсем прогнать соперников из царского дворца. Такой случай вскоре представился, поскольку именно Салтыковым было поручено оберегать здоровье невесты Михаила Федоровича.

Мария Хлопова, обладавшая неплохим аппетитом, очень увлекалась сладостями: всевозможными пастилками, фруктами в патоке, коврижками и пирогами. В то время пышная фигура считалась признаком женской красоты, поэтому не существовало понятия об ограничении в еде. Как-то после очередной порции сладостей у девушки началась рвота. Обеспокоенные родители обратились к Михаилу Салтыкову, и тот принес какую-то водочную настойку, якобы улучшающую пищеварение. От нее Марии стало еще хуже. Тогда позвали докторов-иностранцев. Осмотрев девушку, те пришли к выводу, что у нее от неправильного питания легкая форма желтухи. Ей было предписано не употреблять сладкое, острое и жирное.

Но Салтыковых такой диагноз не устроил, и они стали распространять слухи о том, что Мария неизлечимо больна. Об этом вскоре узнала и Марфа Ивановна. Она вызвала племянников и устроила им допрос. Борис и Михаил не стали сгущать краски по поводу здоровья царской невесты, но заявили, что, по мнению докторов, она не сможет иметь здоровых детей. Эта новость так поразила Марфу Ивановну, что она тут же побежала к сыну и стала убеждать его ни под каким предлогом не жениться на Хлоповой. Племянники убедили ее, что родственники невесты, желая приблизиться к трону, скрыли ее неизлечимую болезнь.

Новость оглушила Михаила, уже давно привязавшегося к Марии. Но вместо того, чтобы самому поговорить с будущей женой, он поручил матери во всем разобраться и принять правильное решение. Марфа Ивановна приказала обвинить Хлоповых во лжи и вместе с Марией выслать в Тобольск. Никаких оправданий с их стороны уже никто не хотел слушать. Они уже считались государственными преступниками и были помещены на особом дворе, больше напоминавшем тюрьму. В суровых сибирских условиях юная Мария серьезно простудилась и заболела воспалением легких. Без нужных лекарств вылечиться до конца ей так и не удалось. Михаил, узнав о плохом состоянии здоровья своей бывшей невесты, приказал перевести ее в Нижний Новгород. Вся эта история настолько повлияла на него, что о новой женитьбе он и слышать не хотел. К тому же из-за вторжения польских войск под руководством королевича Владислава, претендента на московский престол, в стране создалась напряженная обстановка. В случае победы поляков Михаилу грозила неминуемая гибель.

Однако подданные не предали своего избранника и отказались подчиниться Владиславу. И королевич вернулся домой ни с чем. В Москве же стали ждать возвращения из плена Филарета. 14 июня 1619 года Михаил наконец-то смог обнять отца. Не менее радостной и теплой была встреча Марфы с бывшим мужем. Оба пролили немало слез радости и воздали хвалу Богу за то, что их разлука закончилась. Правда, Марфа так и осталась жить в Вознесенском монастыре уже в качестве его игуменьи. Филарет же начал готовиться к принятию патриаршеского сана. Только его царь желал видеть на посту главы православной церкви. Для поставления Филарета даже специально пригласили иерусалимского патриарха Феофана, хотя это могли сделать и русские иерархи.

Марфа Ивановна поначалу была очень рада, что около сына появился мудрый и надежный советчик -- отец патриарх Филарет. Но со временем она стала замечать, что Михаил от нее постепенно отдаляется и ее собственная значимость при дворе падает. Так, из ее ведения были изъяты все церковные дела. Никто не стал спрашивать ее совета и по поводу намеченных на Земском соборе реформ в налогообложении.

Чтобы вернуть былое влияние, она напомнила сыну, что они вместе давали обет посетить несколько отдаленных монастырей в случае освобождения Филарета. Тот возражать не стал и согласился в конце лета отправиться в дальний путь. Вместо него «на государстве» оставался отец, изрядно истосковавшийся по власти.

Было решено почти полностью повторить тот маршрут, по которому проходил путь Марфы Ивановны и Михаила весной 1613 года из Костромы. Он пролегал через Троице-Сергиев монастырь, Ростов, Переславль-Залесский, Ярославль и Кострому до Макарьевского монастыря на Унже. Всюду мать и сын посещали местные святыни и делали в монастыри щедрые вклады. Небольшая остановка произошла и в Домнине. Там местные крестьяне рассказали им о подвиге Ивана Сусанина. В благодарность за спасение уже после возвращения в Москву Михаил Федорович издал указ о награждении Богдана Собинина и его родственников. Еще раньше был награжден и приглашен толвуйский священник Герасим, помогавший Марфе Ивановне в ссылке.

Обетная поездка продолжалась месяц. Когда начались осенние дожди и дороги испортились, пересели на речные суда. Это позволило заниматься рыбалкой и отсылать в подарок Филарету в Москву белуг, осетров и стерлядей. Марфа Ивановна, кроме того, вела с ним регулярную переписку, сообщая обо всех происшествиях в пути.

Ей казалось, что с сыном и бывшим мужем у нее вновь установились теплые и сердечные отношения. Однако властный Филарет полагал, что влияние матери на взрослого сына не должно быть таким сильным. Это было ранее.

В конце концов, Марфа Ивановна смирилась со второй ролью и с большим рвением стала заниматься царицыными мастерскими. Вместе с сестрой она задумала заново украсить кремлевские соборы и изготовить новые покровы на гробницы митрополитов, патриархов и государей. При ее личном участии закупались красивые ткани, золотые и серебряные нити для вышивки. Все это хранилось в особых кипарисных сундуках, ключи от которых были у Великой государыни. По утрам она давала задание каждой девушке-мастерице и выдавала нужные материалы. Через некоторое время новое убранство получили не только главные храмы страны, но и многие древние соборы в Ростове, Владимире, Суздале и в особо почитаемых монастырях.

Тем временем Филарет решил лично заняться вопросом женитьбы сына. Поскольку у Михаила никаких собственных сердечных привязанностей не было, кроме опальной Марии Хлоповой, было решено поискать невесту в европейских королевских домах. По примеру царя Бориса Годунова первой страной стала Дания. В 1621 году туда было направлено посольство А.М. Львова с целью высватать у короля одну из наиболее красивых племянниц. Однако Христиан был болен и с русским послом не встретился. В 1623 году с этой же миссией посольство поехало к шведскому королю Густаву. На примете была сестра его шурина Екатерина. Однако девушка наотрез отказалась менять свою протестантскую веру на православие, а брак русского царя с иноверкой был просто невозможен.

Потерпев неудачу за границей, Филарет поговорил с сыном и узнал, что тот не может забыть Марию Хлопову. Решили отправить в Нижний Новгород комиссию из царских родственников, которой поручалось узнать о здоровье бывшей невесты Михаила. Оказалось, что девушка здорова и у нее нет приступов рвоты. Тогда Филарет вызвал к себе врачей Бильса и Балцера, когда-то лечивших Марию. Те сказали, что и раньше не наблюдали у нее опасного заболевания -- легкое расстройство пищеварения от неправильного питания. Дальнейшее расследование показало, что Хлопову оболгал Михаил Салтыков, который рассказывал всем о ее крайне тяжелом недуге. Пришлось допросить и родственников Марии, Ее отец и дядя Гаврила вспомнили, что когда-то они поссорились с Борисом Салтыковым в царской сокровищнице из-за турецкой сабли. Борис полагал, что русские мастера сделают не хуже, Гаврила же утверждал, что аналогичную саблю им не изготовить. Напрашивался вывод, что Салтыковы просто отомстили Хлоповым и, используя свое влияние на Марфу Ивановну, добились их ссылки.

Безусловно, для Великой государыни эти разбирательства были неприятны. Получалось, что она была повинна в несчастьях Марии Хлоповой. Салтыковы же были объявлены государственными преступниками за то, что расстроили царскую свадьбу. Их лишили всех званий и имущества и отправили одного в Галич, другого -- в Вологду. Даже сестра Марфы Ивановны была признана виновной и сослана в Суздальский монастырь. Для Марфы Ивановны это было большим ударом, хотя в глубине души она понимала, что приговор справедлив. Получалось, что никаких оснований для лишения Марии Хлоповой звания царской невесты нет и следует готовиться к свадьбе. Но было ясно, что будущая жена никогда не простит свекровь за свои невольные страдания и добрые отношения с ней не наладит. И это еще больше отдалит Михаила от матери.

Марфа Ивановна никак не могла потерять горячо любимого сына, поэтому она тут же отправилась во дворец и заявила, что никогда не даст своего согласия на брак с Марией Хлоповой, не благословит молодых и прекратит с ними всяческие отношения. Царь не захотел ссориться с матерью и официально объявил, что девица Хлопова окончательно теряет звание его невесты. Взамен она получает право жить на полном государственном обеспечении в подаренном когда-то Кузьме Минину большом и красивом доме в Нижнем Новгороде. Но Марию это не утешило. От переживаний и незалеченной простуды она заболела туберкулезом и довольно скоро умерла.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5