Укрепление государственного строя Сефевидского Ирана при правлении Аббаса I (1587-1629 гг.)

Переговоры шаха о вывозе шелка через Ормуз с Филиппом III, королем Испании и Португалии,11 Между 1580 и 1640 гг. Испания и Португалия имели общего короля, хотя сохраняли особые правительственные учреждения и законы. при посредстве Ромерта Шерли, не дали благоприятных результатов. В то же время с португальцами стали успешно соперничать другие колонизаторы - Ост-индская компания. Она стремилась вытеснить португальцев с их баз в Индии. Интересы шахского правительства в то время отчасти совпали с интересами английской Ост-Индской купеческой компании: покупка иранского шелка непосредственно в Иране обходилась английским купцам на 50% дешевле покупки того же иранского шелка в сирийском городе Аленно, главном шелковом рынке Турции. Уже в 1614 г. шах издал ферман, благоприятный для торговых судов Ост-Индской компании, а в дальнейшем еще больше сблизился с нею. Испано-португальское посольство 1618 г. было принято Аббасом благосклонно, но не добилось от него гарантии безопасности для Ормуза.

В 1620 г. военные суда Ост-Индской английской компании одержали победу над португальским флотом у Джаска в Персидском заливе. В 1623 г. Ост-Индская компания предоставила свой флот шаху Аббасу для завоевания Ормуза, Имам-Кули-Хан, сын Аллах-верди хана, правитель Фарса, командовал шахским войском, перевезенным к Омузу на английских судах. Совместными усилиями сефевидских войск и англичан Ормуз был взят, португальцы изгнаны. Шах Аббас не раз обменивался посольствами также с Россией, Голландией, Францией, Испанией, германским императором, римским папой. Однако эти привилегии предоставлялись европейским купцам взамен тех выгод - политических и экономических, - какие гийское правительство извлекало из договоров с европейскими государствами. Ни при шахе Аббасе I, ни при его преемниках Иран не стал зависимой от европейских государств страной.

Сефевидское государство при шахе Аббасе стало относительно более централизованным государством, нежели при первых Сефевидах. При шахе Аббасе I были увеличены фонды земель государственных (дивани) и личных шахских (хассэ). Шаху Аббасу удалось уничтожить некторые непокорные ханства и меликства, но далеко не все. Вполне преодолеть феодальную раздробленность центральное правительство при Аббасе I ни при его преемниках было не в состоянии.

Во внутренней политике Аббаса I заметно стремление развить производительные силы центральных областей Ирана и обогатить их за счет ограбления и усиленной эксплуатации завоеванных стран. Например, после завоевания Ширвана (1607 г.) шах пытался собрать с этой разоренной турецкими захватчиками страны огромную сумму в 50 тысяч туманов (500 млн. динаров), но больше 30 тыс. туманов собрать не смог, с Луристана было собрано 10 тыс. туманов и т.д. В то же время, вернувшись после заключения мира с Турцией 1612 г. в Исфахан, шах освободил население его на три года от уплаты податей на сумму 15 тыс. туманов.11 Ашрафян К.З. падение державы Сефевидов (1502-1722). М, 1980. стр. 215.

Правительство шаха Аббаса I покровительствовало развитию торговли и ремесла. Путем беспощадной борьбы с разбойниками оно обеспечило безопасность торговых путей, строило караван-сараи, прокладывало новые дороги: среди новых дорог была широкая шоссейная дорога, выложенная каменными плитами, вдоль Каспийского побережья в Мазендеране, протяжением до 270 км. Дошедшие до нас ферманы Аббаса I показывают, что он предоставлял некоторым городам права налогового иммунитета (му'афи), освобождая горожан от всех видов податей.

Политика шаха Аббаса, направленная к усилению хозяйственного значения центральных областей Ирана, объяснялась переходом руководящей политической роли от азербайджанских кочевых феодалов к иранской гражданской бюрократии, тесно связанной с государственным землевладением, с внешней торговлей и с верхами иранского купечества. Лично равнодушный к религии, шах Аббас I из политических соображений продолжал старую традицию Сефевидов, поддерживая шиитство и преследуя суннитов, в которых он видел сторонников Турции или узбекских ханств. Зато он дал ряд привилегий христианскому духовенству - армянским епископам и монастырям, как и европейским католическим монахам, поселившихся в Иране; в тех и других шах видел полезных для себя агентов для укрепления экономических и политических связей с европейскими государствами.

Ни до, ни после шаха Аббаса I Сефевидское государство не достигало такой политической мощи, какой достигло при нем. Персидские историки XVII в. идеализировали личность шаха Аббаса I. Несомненно, он отличался энергией, смелостью, настойчивостью в проведении намеченной политической линии, лично был чужд религиозного фанатизма, проявлял большой интерес к технике и материальной культуре европейских стран. Но было бы неправильно переоценить значение его личности в истории Ирана. Политическая линия его правительства была следствием влияния иранской гражданской бюрократии. Военные успехи в его правлении в большей мере объяснялись ослаблением противников Сефевидского государства11 Куция К. Города Восточного Закавказья в XVI-XVIII вв. Тбилиси, 1976, стр. 156. и действиями даровитых полководцев - знаменитого Аллах-верди-хана, армянина по происхождению, и Карчигай-Мухаммед-хана. Шах Аббас I был капризным, мнительным и жестоким деспотом. Он велел убить своего старшего сына Сефи-мирзу, способного юношу, испугавшись его популярности, позднее ослепил двух сыновей, четвертый же сын вовремя умер. Лишившись всех сыновей, шах передал престол малолетнему внуку, неспособному Сефи I. С тех пор у Сефевидов установился обычай воспитывать юношей из своей семьи в гареме взаперти, дабы растить их изнеженными, безвольными и безопасными для царствующего шаха, при малейшем же подозрении их ослепляли. Аббас I умер в январе 1629 г. от дизентерии.

Государственный аппарат заложенный при первых Сефевидахи реформированный при шахе Аббасе I, окончательно сложился при шахе Султан Хусейне (правил в 1694-1722 гг.). Значительное разбухание центрального государственного аппарата (особенно финансового ведомства) было общей особенностью феодализма в Иране и во многих других странах Востока. В течение всего средневековья в этих странах шла борьба сторонников централизованного феодального государства и сторонников феодальной раздробленности - гражданской бюрократии и духовенства, с оной стороны, и местной провинциальной оседлой знати - с другой, опиравшихся на разные категории феодальной земельной собственности (первые на земли государственные, вторые на земли мульковые и лене разных типов).

Как было сказано выше, на рубеже XVI и XVII вв. политическое руководство в Сефевидском государстве от военно-кочевой (кызылабшско) знати перешло к персидской гражданской бюрократии, опиравшейся на духовенство и крупное купечество. Причины этого переворота пока еще не вскрыты исследователями, что объясняется слабой изученностью истории экономики Ирана. Следствием же этого переворота, как сказано выше, было расширение фонда земель диванских хассэ и вакфных и усиление централистской тенденции во внутренней политике. Эта централистская тенденция, однако, не могла быть вполне последовательной и не могла привести к полной ликвидации феодальной раздробленности, потому чато не находила достаточной опоры в экономическом развитии страны и потому что военно-кочевая и провинциальная знать все еще сохраняли известное влияние и в центре, и на местах и имели достаточно сил для сопротивления.

Власть шаха (или, точнее, шаханшаха), разумеется, считалась неограниченной. Совещательные права имел высочайший меджлис (меджлис-и и'ла), оказывавший большое влияние на дела государства. При шоке Аббасе I высочайшего меджлиса входило семь «столпов державы» (аркан-и доулет); великий визир, меджлис-невис, диван-беш, курчи-башы, куллар-агасы, туфенгми агасы и эшык-агасы-башы. Главнокомандующий войсками всего Ирана (сипоксалар-и кулл-и Иран) приглашался в высочайший меджлис только при обсуждении дел, касавшихся войска, охраны границ или угрозы войны. В конце XVII в. в состав высочайшего меджлиса были введены еще три сановника: мустоуфи алмамалик, назир-и буютат и мир-шикар-башы.

Великий везир, иначе высокого дивана, (везир-и диван-и али) или везир дивана империи (везир-и диван-ал-мамалик), именовался также «доверие державы» (ш'тимад-ад-доулэ) и «правым везирам» (везир-и раст). Он был первым лицом после шаха, главою гражданской администарции и хранителем большой царской печати, называемой «мухр-и михр асар» (отмеченная милостью почесть). Без утверждения великого везира не мог иметь силы ни один акт, касавшийся податей, дворцовых ведомств, назначения высших и средних чиновников, пожалований тиулов, союргалов и т.д.; он же контролировал исполнение бюджета11 Ашрафян К.З. Падение держава Сефевидов (1502-1722). М. 1980. стр. 255. и ведал внешними сношениями. В отличие от Турции, где великий везир был одновременно и главнокомандующим, в Сефевидском государстве должность великого везира была чисто гражданской. Как ни велика была власть великого везира ею, как и остальных сановников, в любой момент мог сместить и казнить шах. Меджлис-невис (иначе ваки-э невис) был помощником великого везира, а в случае его отсутствия - его заместителем в верховном меджлисе. Он именовался еще и левым везиром (везир-и чеп). Он вел также протоколы верховного совета, заведовал государственным архивом и был придворным историографом.

Диван-беш был верховным гражданским судьей. Со времен монгольского владычества в Иране суд уже не целиком находился в руках духовенства. В XVII в. диван-беш, вместе с великим садром - главою духовенства, выносил приговоры по политическим преступлениям (заговоры против шаха, государственная измена и т.д.), а также под уголовным преступлениям четырех категорий: убийство, изнасилование, членовредительство и ослепление. Кроме того, диван-беш два дня в неделю посвящал разбору дел на основании урфа (иначе адат - «обо-чай», законодательство, выходившее за пределы мусульманского права, в частности обычное право кочевников). Диван-беш также контролировал исполнение решений мусульманских духовных (шариатских) судов (ведавших делами гражданскими и остальными уголовными) и духовных судов иноерцев (судов христианских епископов и еврейских раввинов). Наконец, диван-беш был высшей апелляционной инстанцией. Мутоуфи ал-мамалик («муначей империи») был заместителем великого везира по дивану ал-мамалак. В его ведении находились весь налоговый аппарат, составление приходимой и расходной частей бюджета, утверждение податных списков.

Курчи-башы был начальником гвардейского корпуса курчиев и феодального ополчения кызылбашей. Куллмр-агачы (азерб.: букв. «начальник рабов»), почти всегда грузин, был начальником гвардейского конного корпуса гулямов, состоявшего в большинстве своем из грузин, юридически считавшихся маными рабами шаха. Туфенглчи-агасы был начальником гвардейского корпуса туфенгчиев. Сипахсалар-и кулл-и Иран был главнокомандующим всех видов войск. То обстоятельство, что он заседал в верховном совете только при обсуждении военных вопросов, было одним из последствий перехода руководящей роли к гражданской бюрократии.

Эшык-агасы-башы (азерб.: букв. «голова начальников короля (дворца)» был главным церемониймейстером шахского двора. Назир-и буютат был начальником всех хозяйственных учреждений шахского двора, в том числе и придворных ремесленных мастерских. Мир-шикар-башы был начальником шахской охоты; в его ведении находились ловчие, сокольничьи и др. Его значение определялось тем, что большие облавные охоты, в которых участвовали, помимо шаха и двора, десятки тысяч воинов, ополченцев и крестьян - залонщиков зверей, охватывавшие большое пространство, играли роль военных маневров и заменяли последние.11 Реза Пазуки. Общая история Ирана. Тегеран, 1331 г.х. Стр. 80. Из множества других должностей центрального аппарата следует выделить, по их значению, следующие; топчи-башы - начальник артиллеристов; даруга-и дафтар0ханэй-и хумаюн - начальник макской канцелярии; мустоуфий-и диван-и хассэ - главный казначей (или начальник) дивана собственных доменов шаха; мустойфий-и моукафат - главный казначей вакфных имуществ.

Во главе мусульманского шиитского духовенства, точнее сословия богословов, стояли две мелких садра (или садра садров - «садрас-судур»), один для областей дивана, другой для областей хассэ. Введении великих садров находились духовные суды и вакфные имущества; им подчинялись богословы высшие (муджтехиды) и низшие (улема) а также областные шейх-ал-исламы и садры (завыдевавшие вакфами областей) и местные казни (духовные судьи). В конце XVII в. была учреждена, специально для влиятельного мудштехида Мухаммед-Бакира Меджлиси, известного факатика и реационера, должность муллабашы - верховного главы всего шиитского духовенства. Обычно шах, перед изданием указа, запрашивал муджтехидов относительно законности данного акта сточки зрения мусульманского права. Муджтехиды составляли краткое богословско-юридическое заключение (фетву), на котором затем и основался шахский указ.

Огромен был штат шахского двора. Кроме упомянутых уже назир-и буютат, эших-агасы-башы и шр-шикар-башы отметим следующие придворные должности: михмандар-башы, заведывавший приемом послов и знатных гостей; два мир-ахур-машы, т.е. начальника конюших, из которых один, «передний», заведовал придворными конюшнями, а другой, «степной», - шахскими конскими заводами; кушчи-агасы - начальник сокольничьих; суфраджы-башы - начальник стольников; халвадшы-башы - начальник придворных кондитеров; шарабджы-башы - начальник виночерпиев; мунаджним-башы - начальник придворных астрологов; амбардар-башы - начальник дворцовых складов, хадшэй-и сарай - главный евнух шахского гарема и др. Многие из этих должностей были только почетными синурерами. У каждого из названных гражданских, военных, духовных и придворных сановников были свои канцелярии и штаты чиновников. Вознаграждение сановников складывалось и доходов от союргальных и тиульных земель, из «жалованья» (маважий) и из процентных отчислений от множества «подарков» (шиикеш), поступавших к шаху от вассалов и изо всех областей в обязательном порядке, в деньгах и натурой.

Вся территория государства делилась на две неравных части области дивана и области хассэ.11 Пигулевская Н.В. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. Л. 1958. стр. 295. В областях дивана преобладали государственные (диванские) земли, и там не было вовсе собственных имений шаха. В области хассэ, напротив, преобладали земли шахской фамилии и не было государственных земель; мульковые и вакфные земли могли быть в областях обеих категорий. Области дивана находились в владение упомянутого уже дивани ал-мамалик, области хассэ - в ведении особого диван-и хассэ. Эти диваны соответственно взимали подати (ренту-налог и налоги) с земель всех категорий (кроме земель, имевших право налогового иммунитета, каковы союргалы, вакфы и т.д.), находившихся в областях диван или хассэ.

Из податных поступлений, обязательных «подарков», ввозных, вывозных и трензитных пошлин и добычи рудников складывались доходы обоих дивано, иначе говоря, приходная часть бюджета государства. Ежегодный приход Сефевидского государства Олеарий (1639 г.) определяет в 8 млн. рейхсталеров, т.е. 640 тыс. туманов. Таким образом, на протяжении приблизительно 85 лет (1638-1725 гг.) ежегодный доход Сефевидского государства колебался между 640 тыс. и 785 тыс. туманов. Последняя и вместе с тем наибольшая из приведенных цифр была в 10 раз меньше ежегодного дохода Франции и в 2 ? раза меньше ежегодного дохода Англии на рубеже XVII и XVIII в., несмотря на то, что Сефевидское государство и по территории и, вероятно, по количеству населения, было больше Франции, не говоря уже об Англии. Это сопоставление показывает, насколько Иран в XVII в. в экономическом развитии отставал от Франции и Англии. Во главе управления областей дивана (преимущественно это были пограничные области) стояли беглербеги, соединявшие в своих руках власть административную и военную - командование местными феодальными положениями. В XVI в. беглербегства наследственно принадлежали главам казылбашских кочевых племен: Карабаг и Астерабад приндлежали главам двух колен племени каджар, Фарс - главе племени зулкадар, Керман - главе племени афшар и т.д. В XVII шахское правительство пыталось ликвидировать наследственность в управлении беглербегствами, но это удалось только отчасти, в некоторых областях.

В XVI в. власть беглербегов была очень сильна, и иногда они мало считались с центральной властью в лице шаха. Чтобы ограничить власть беглербегов, центральная власть при шахе Аббасе I окружила беглербегов, чиновниками, назначенными из центра и подчиненными центру. При каждом беглербеге находились дижакшиин - заместитель беглербега, следивший за его действиями и доносивший о них в центральный диван, областной везир, ведавший местными финансами, и др. От беглербегов зависели хакимы округов области, это чаще всего были местные наследственные феодальные владетели из кочевой или оседлой знати. Из их феодальных ополчений составлялось феодальное ополчение области. Ополчения всех беглербеских областей, согласно «Тазкират ал-мулук», насчитывали 51379 воинов. Беглербеги и хакамы имели свои местные бюджеты. Часть местных податных поступлений беглербеги и хакимы присваивали себе. Их лихоимство и произвол вошли в поговорку. По словам Рафаэля дю Ман, персы, говоря о беглербегах и хакимах, не спрашивали, кто управляет такой-то областью, а спрашивали, кто объедает такую-то область. Области хассэ, располагавшиеся преимущественно внутри государства управлялись особыми везирами и амилями с часто гражданской властью, назначенными шахским правительством. По отношению к райятам их управление было не лучше управления беглербегов. Доходы с областей хассэ или на содержание шахского двора, его штата и его ведомств.

Выше беглербегов по положению стояли валии. Так шахское правительство именовало своих самых сильных вассалов, наследственных государей стран и областей, лежавших на кромках Сефевидской державы. По достоинству валии (их было пять) располагались в таком порядке валий Арабистана, валий Луристана,11 История Ирана. Иванов М. С. М. 1977. стр. 190 валий (царь) Картми, валий (царь) Какетин, валий Курдистана (Иранского). Валии имели свои собственные органы управления, своих ваславов, свои бюджеты, свое законодательство, свою особую податную систему, свои феодальные ополчения. Шахское правительств мало вмешивалось во внутренние дела их территорий. Их зависимость от шахского правительства выражалась, главным образом, в том, что они посылали к шахскому двору, вместо дани, «шахские караваны» с обязательными «подарками» (цари Кртми и Кахетин вино и рабов обоего пола, валий Курдистана - масло и прочую продукцию скотоводства) и, в случае войны, поставляли в феодальное ополчение центрального правительства предельные число воинов. Наследственные владетели Систата и области бахтияров (иранское кочевое племя), хотя и не имели титула валиев, но, по сути дела одинаковые с валиями права. Что касается религиозной политики Сефевидов, то в течение всего XVI в. (кроме краткого правления шахом Исмаила II с 1576-1577 гг.) и в XVII в. при шахе Аббасе I шахское правительство преследовало мусульман-суннитов (их было много в Ширване, Курдистане, Афганистане, среди туркмен в Гургане и т.д.) и навязывало им шиитское исповедание (имимитский талк). Эти гонения вызывались, главным образом, политическими соображениями; суннитов подозревали в сочувствии узбекским ханствам или Турции. Когда войны с этим суннитским государством прекратились (с 1639 г.), прекратились и гонения на суннитов. К иноверцам (христианам, иудеям, зороастрийцам, индусам) шахское правительство и в XVI и в XVII в. относилось с большей терпимостью, нежели к суннитам и другим мусульманским «еретикам». В самом конце XVII в., когда при шахе Султан Хусейне усилилось влияние фанатического шиитского духовенства, в частности упомянутого уже луганобеса Мухаммед-Бакира Медклиси, шахское правительство вернулось к политике гонений на суннитов и стало притеснять христиан, иудеев и зороайстрийцев.

Заключение

Возведение Аббаса I на трон произошло в результате совместных действий правящей кызылбашской верхушки и персидской гражданской аристократии. Это составляло явный контраст с обстоятельствами вступления на трон основателя династии Исмаила I, происшедшего при непосредственной помощи, прямом и активном действии азербайджанцев-кызылбашей. В день коронования Аббаса I, «большинство знати, аристократии, земледельцев и жителей Хорасана повернулись лицом к высокому двору (Аббаса I) и проявили признаки повиновения, покорности и самопожертвования.

В числе представленных Аббасом I и хорасанскими властями привилегий персидской гражданской знати огромное значение имело освобождение последней от применения к ней смертной казни как высшей меры наказания, которая практиковалась по отношению к кызылбашской знати без малейшего колебания, иногда и без указания вины.

В 1587 г. в разгар войны с узбеками Аббас I, воспользовавшись отсутствием отца, занял столицу Казвин, где был поддержан кызылбашской и персидской знатью. Аббас I ценил гражданскую бюрократию, считая ее верной опорой. Он был не прочь ликвидировать различи между ней и потомственным военно-феодальным сословием кызылбашей.

Тем не менее исполнительная и военная власть в первые годы правления Аббаса I продолжала оставаться в монополии кызылбашей. Однако в этом сословии правящего феодального класса были произведены большие изменения. Прибывшие в Казвин для изъявления покорности новому шаху предводители различных кызылбашских племен были перебиты в первые же дни восшествия Аббаса I на трон в отместку за убийство его матери. Спустя некоторое время та же судьба настигла и другую часть непокорных эмиров, выступивших против регента Муринидкули-хана Устаджлу. Затем был издан указ о поголовном истреблении противников хана в Казвине.

Основную роль в ограничении традиционных прав казылбашских военачальников на участие в управлении страной сыграла ликвидация Дивана (военного совета), восстановления которого требовали выступавшие против регента представители высших военных кругов. Ответ шаха, за которым последовала казнь держских эмиров, был ясен и короток: «В настоящее время следует позабыть тот порядок; право решить важнейшие (государственные) дела принадлежит падишаху».11 Искеднер Минши. Тарих-и алам арай-и Аббаси. Тегеран, 1314 г. х.

Чтобы окончательно смирить кызылбашей, необходимо было вести с самим Муршидкули-ханом. В 1589 г. он был убит. На следующий день был казнен и другой претендент на регентский пост - Мухаммед-хан Туркман и «в силу этих двух актов, люди устрашились шахского могущества и наказания, и начали соблюдать правила покорности. Таким образом, шах взял всю полноту власти в свои руки.

Тем временем Хорасаном завладели узбеки, а Азербайджан был оккупирован турками. Остальная часть империи, т.е. центральный Иран, переживал полосу смут: в Фарее бесчинствовали эмиры племен зулкадар; правитель областей Йезда и Кермана Бекташ-хан не хотел повиноваться центральной власти; Гасан-хан Афенар произвольно объявили себя правителем области Кухгейлуйе на западе Ирана; Йолибек - правитель Исфахана также заговорил о самостоятельности; прикаспийские области Мазендаран, Гилян и Астрабад жили каждая своей жизнью, под властью местных правителей. Молодому Аббасу I фактически пришлось отвоевывать Иран у этих самозванных властителей, в большинстве своем кызылбашских эмиров.

Все это происходило вне Азербайджана, без какого-либо участия азербайджанского народа и его материальных ресурсов, вдобавок, - и это очень характерно, - против воли и при упорном сопротивлении азербайджанских военных феодалов, еще продержавшихся в составе правящего феодального класса. В таких условиях очень естественно, что создаваемое Аббасом I новое государство не пошло и не могло носить азербайджанский характер. Оно росло на иранской почве и конечном итоге было иранским. На это потребовалось не меньше девяти лет. О том, как Аббас I ненавидел кызылбашей и всячески стремился создать себе опору в лице персидской знати, свидетельствуют и побывшие в то вермя в Иране иностранные послы. Пьетро делла Валле прямо указывает, что «на сегодняшний день шах больше всего опирается на мушкетеров, нанятых из среды тажов (иными словами - таджиков) и особенно на гуламов, которых он выдвигает из дня в день, назначая на высокие государственные посты.

В верхах Сефевидского государства и вместе с тем ослабления позиций кызылбашей-азербайджанцев значительную роль сыграли военные реформы шаха Аббаса I. Было ликвидировано монопольное право кызылбашей на ношение оружия; доступ в армию получили и иранцы.

Аббасом I был аккулирован порядок наследственности в занятии поста предводителя кызылбашского племени. Согласно установке шаха этот пост мог занять любой другой человек, пользовавшийся расположением шаха. Более того, им был проведен порядок укомплектования войск ополчения по принципу племенной разнородности. Это разрушило основы племенных соединений, выступавших некогда как незыблемые столпы, на которые опиралось азербайджанское кызылбашское государство Сефевидов.11 Гунабада. Раузат ас-Сефевийе. ИВ АН Уз. ССР. Рукоп. Таким образом, кызылбашские племена начиная с этого времени перестали быть этнической единицей.

Результатом военных реформ Аббаса явилось создание различных категорий войск, взаимодействие и взаимосвязанность которых принесли иранскому Сефевидскому государству внутреннее спокойствие и успехи во внешних завоеваниях.

В заключении я хотела бы сказать, что мне было очень интересно и полезно рассматривать эту тему, представляющую собой актуальность и поныне. В этой или иной мере можно сказать, что цепь этой работы в некоторой степени выполнена. Нет сомнения в том, что упущений и недостатков - как в отношении полноты приводимых сведений, так и в самом их выборе.

Исходя из моей точки зрения, могу сказать, что были приложены большие усилия подробно познакомиться и рассмотреть эту тему. Можно сделать вывод, что Аббас I сыграл значительную роль в социально политической жизни страны в XVI-XVII вв.

Библиография

1. Ашрафян К.З. Падение державы Сефевидов (1502-1722). М. 1951 г.

2. Ахмед Таджбахш. Иран дар зажан-и Сефевийе. Тебриз 1340 г.х.

3. Бартольд В.В. Сочинение 7 т. М. 1964 г.

4. Бабаев К. Военная реформа шаха Аббаса I. М. 1973 г.

5. Иванов М.С. История Ирана. М. 1977.

6. Иванов М.С. Новейшая история Ирана. М. 1965 г

7. Иванов М.С. Очерк истории Ирана. М. 1952 г.

8. История Узбекистана, т.1. кн. 1. Ташкент, 1955 г.

9. Искендер Мунши. Зейл-и тарих-и алам арай-и Аббаси. Изд. Сухейли Хансари. Тегеран, 1317 г. х.

10. История внешних связей Ирана в период правления шаха Аббаса I. Али Акбар Велойата. Тегеран. 1375 г.х.

11. История шаха Исмаила. Абасгали Гафари Фарод. Тегеран. 1374 г.х.

12. Куция К.К. Города и городская жизнь Сефевидского Ирана. М., 1967 г.

13. К. Куция. Города Восточного Закавказья в XVI - XVII вв. Тбилиси, 1976г

14. Мухаммед Ю.М. Хулд-и барин. Тегеран, 1938 г.

15. Миклухо-Маклай Н.Д. О налоговой политике шаха Аббаса I. М-Л. 1949 г.

16. Новосельцев А.П. Города Азербайджана и Восточной Армении в XVII-XVIII вв. «История СССР», 1959, № 1.20. Пегулевская Н.В. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. Л. 1958 г.

17. Отношение Сефевидов и Узбеков. Абасгали Гафари Фарод. Тегеран. 1376 г.х.

18. Образование государства Сефевидов. Мухаммед Корим Юсуф Джамали. Тегеран. 1372г.

19. Павлова И.К. Хроника времен Сефевидов. М.1993

20. Пигулевская Н.В. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII в. Л.1958 г.

21. И.П. Петрушевский. Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и армении в XVI - начале XIX вв. Л., 1949 г.

22. Петрушевский И.П. Вакефные имения Ардебильского мазара в XVII в. Баку 1947 г.

23. А.Д. Папазян. Аграрные отношения в восточной Армении в XVI-XVII вв. Ереван, 1972 г.

24. Рашид ад-Дин. Джами ат-таварих, т. III. Сост. А.А. Али-заде. Баку 1957 г. Перс. текст.

25. Реза Пазуки. Общая история Ирака. Тегеран. 1331 г.х

26. Рахмани А.А. Азербайджан в конце XVI и в XVII веке. Баку, 1981 г.

27. Рахмани А.А. «Тарих-и алам арай-и Аббаси» как источник по истории Азербайджана. Баку, 1960 г.

28. А.С. Тверитинова. Аграрный строй Османской империи XV-XVII вв. М., 1963 г.

29. М.Х. Гейдаров. Ремесленное производство в городах Азербайджана. Баку, 1967 г.

30. А.А. Лаи-заде. Социально-экономическая и политическая история Азербайджана в XVII-XIV вв. Баку, 1956 г.

31. Эфендиев О.А. Образование Азербайджанского государств Сефевидов в начале XVI в. Баку 1961 г.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9