Создание и функционирование Верховного тайного совета

В исторической литературе активно обсуждался вопрос о том, имели ли верховники изначально намерения олигархического харак-тера и не означало ли учреждение Верховного тайного совета фак-тически ограничение самодержавия. Мне в данном случае наиболее убедительной представляется точка зрения Анисимова. "По своему месту в системе власти и компетенции, -- пишет он, -- Верховный тайный совет стал высшей правительственной инстанцией в виде уз-кого, подконтрольного самодержцу органа, состоявшего из доверенных лиц. Круг дел его не был ограничен - он являлся и высшей законосовещательной, и высшей судебной, и высшей распорядительной властью". Но совет "не подменял Се-нат", ему "были подведомственны в первую очередь дела, не под-падавшие под существующие законодательные нормы". "Крайне важным, -- замечает Анисимов, -- было и то, что в Совете в уз-ком кругу обсуждались острейшие государственные проблемы, не становясь предметом внимания широкой публики и не нанося тем самым ущерба престижу самодержавной власти"1 .

Что же касается императрицы, то позднее, в указе от 1 янва-ря 1727 г., она вполне четко объяснила: "Мы сей Совет учинили верховным и при боку нашем не для чего инако только, дабы оной в сем тяжком бремени правительства во всех государственных де-лах верными своими советами и беспристрастными объявлениями мнений своих Нам вспоможение и облегчение учинил"11 Там же. с. 150. Анисимов вполне убедительно показывает, что целым рядом распоряже-ний, обозначивших круг вопросов, которые должны были докла-дываться ей лично, минуя совет, Екатерина обеспечила свою от него независимость. На это же указывают и многие другие при-меры, как, например, история включения в состав совета герцога Голштинского, редактирование императрицей некоторых решений совета и пр. Но как следует трактовать учреждение Верховного тайного совета (а его появление, несомненно, было важным пре-образованием в сфере управления) с точки зрения истории реформ в России XVIII столетия?

Как будет видно из нижеследующего обзора деятельности со-вета, его создание действительно способствовало повышению уровня эффективности управления и по существу означало совер-шенствование системы органов власти, созданной Петром I. При-стальное же внимание верховников с первых дней существования совета к регламентации его деятельности указывает на то, что они действовали строго в рамках заданных Петром бюрократических правил и, пусть бессознательно, стремились не к разрушению, а именно к дополнению его системы. Стоит отметить и то, что со-вет был создан как коллегиальный орган, действовавший в соот-ветствии с Генеральным регламентом. Иначе говоря, само созда-ние совета, на мой взгляд, означало продолжение петровской ре-формы. Рассмотрим теперь конкретную деятельность Верховного тайного совета в важнейших вопросах внутренней политики.

Уже указом от 17 февраля была осуществлена первая мера, на-правленная на упорядочение сбора провианта для армии: генерал-провиантмейстер был подчинен Военной коллегии с правом доно-сить в Верховный тайный совет о неправильных действиях коллегии. 28 февраля Сенат распорядился закупать у населения фу-раж и провиант по цене продавца, не чиня ему никакого притес-нения.

Спустя месяц, 18 марта, от имени Военной коллегии была из-дана инструкция офицерам и солдатам, посылаемым для сбора по-душной подати, что, по-видимому, по мысли законодателей, долж-но было способствовать сокращению злоупотреблений в этом са-мом больном для государства вопросе. В мае Сенат реализовал прошлогоднее предложение своего генерал-прокурора и направил сенатора А.А. Матвеева с ревизией в Московскую губернию. Между тем Верховный тайный совет был озабочен прежде всего финансовыми вопросами. Решить его верховники пытались в двух направлениях: с одной стороны, путем упорядочения системы уче-та и контроля за сбором и расходованием денежных сумм, а с другой -- за счет экономии средств.

Первым результатом работы верховников по упорядочению финансовой сферы стало подчинение Штатс-конторы Камер-кол-легии и одновременное уничтожение должности уездных рентмей-стеров, объявленное указом от 15 июля. Указ отмечал, что с вве-дением подушной подати функции рентмейстеров и камериров на местах стали дублироваться, и повелевал оставить лишь камери-ров. Учет прихода и расхода всех финансовых средств также бы-ло сочтено целесообразным сосредоточить в одном месте. В тот же день еще одним указом Штате-конторе было запрещено само-стоятельно выдавать средства на какие-либо чрезвычайные расхо-ды без разрешения императрицы или Верховного тайного сове-та.

15 июля стало поворотной датой в судьбе не только Штатс-конторы. В тот же день на том основании, что в Москве имеет-ся собственный магистрат, там была упразднена контора Главно-го магистрата, что стало первым шагом по преобразованию город-ского управления, а сама эта мера явилась одним из, как считали верховники, способов экономии средств1 . Первый шаг был сде-лан и на пути к судебной реформе: был издан именной указ о на-значении п города воевод для исправления судных и розыскных дел. Причем, аргументация была такова, что уездные жители тер-пят большие неудобства от необходимости по тяжебным делам ез-дить в провинциальные города. Одновременно и надворные суды оказываются перегружёнными делами, что влечет за собой усиле-ние судебной волокиты. Впрочем, жаловаться на воевод разреша-лось в те же надворные суды.

Понятно, впрочем, что восстановление должности уездных во-евод имело отношение не только к судопроизводству, но и в целом к системе управления на местах. "А понеже, -- считали вер-ховники, -- прежде сего бывали во всех городах одни воеводы и всякие дела, как государевы, так и челобитчиковы, також по при-сланным из всех приказов указом отправляли одни и были без жалованья, и тогда лучшее от одного правление происходило, и люди были довольны"11 Там же . Это была принципиальная позиция, вполне определенное отношение к созданной Петром системе ме-стного управления. Однако вряд ли справедливо видеть в ней но-стальгию по старому. Ни Меншиков, ни Остерман, ни тем бо-лее герцог Голштинский испытывать такой ностальгии не могли просто в силу своего происхождения и жизненного опыта. Ско-рее, за этим рассуждением был трезвый расчет, реальная оценка сложившейся ситуации.

Как показало дальнейшее, указы от 15 июля стали лишь пре-людией к принятию решений гораздо более кардинальных. Вер-ховники прекрасно понимали, что ликвидацией одной лишь мос-ковской конторы Главного магистрата проблему финансов не ре-шить. Главное зло они видели в чрезмерно большом количестве учреждений разного уровня и чересчур раздутых штатах. При этом, как ясно из вышеприведенного высказывания, они вспоми-нали, что в допетровское время значительная часть аппарата уп-равления вовсе не получала жалованья, а кормилась "от дел". Еще в апреле герцог Карл Фридрих подал "мнение", в котором ут-верждал, что "гражданский штат ни от чего так не отягощен, как от множества служителей, из которых, по рассуждению, великая часть отставлена быть может". И далее герцог Голштинский за-мечал, что "есть много служителей, которые по прежнему здесь, в империи бывшему обычаю с приказных доходов, не отягощая штат, довольно жить могли". Герцога поддержал Меншиков, предложивший отказаться от выплаты жалованья мелким служа-щим Вотчинной и Юстиц-коллегии, а также местных учреждений. Такая мера, полагал светлейший, не только сбережет государст-венные средства, но и "дела могут справнее и без продолжения решаться, понеже всякой за акцыденцию будет неленостно трудиться"11 Указ о создании Верховного тайного совета.. К концу мая решили жалованья "приказным людям не давать, а довольствоватца им от дел по прежнему обыкновению с челобитчиков, кто что даст по своей воле"22 Там же.. Следует иметь в ви-ду, что под приказными при этом понимались мелкие служащие, не имевшие классных чинов.

Однако показательно, что в вопросе сокращения штатов в первую очередь верховники обратили внимание на коллегии, т. е.

центральные, а не местные учреждения. Уже в июне 1726 г. они отмечали, что от их раздутых штатов "в жалованье происходит на-прасной убыток, а в делах успеху не бывает"33 Каменский А. Б. Указ. Соч. с. 169.. 13 июля члены совета подали императрице доклад, в котором, в частности, писа-ли: "В таком множественном числе во управлении лучшаго успе-ху быть не может, ибо оные все в слушании дел за едино ухо по-читаются, и не токмо, чтоб лучший способ был, но от многова разногласия в делах остановка и продолжение, а в жалованье на-прасной убыток происходит"44 Там же. С. 215..

По-видимому, почва для доклада была подготовлена заранее, ибо уже 16 июля на его основе появился именной указ, почти до-словно повторявший аргументацию верховников: "В таком множайшем числе членов во управлении дел лучшего успеху не нахо-дится, но паче в разногласиях в делах остановка и помешательст-во происходит". Указ предписывал оставить в каждой коллегии лишь по президенту, вице-президенту, двум советникам и двум асессорам, да и тем велено было присутствовать в коллегии не всем одновременно, а только половине из них, сменяясь ежегод-но. Соответственно, и жалованье предполагалось платить лишь находящимся в данный момент на службе. Таким образом, применительно к чиновникам была реализована мера, ра-нее предлагавшаяся для армии.

В связи с этой реформой А.Н. Филиппов писал, что "Совет весьма близко стоял к условиям тогдашней действительности и живо интересовался всеми сторонами управления... в этом случае он отметил... то, на что ему приходилось постоянно наталкивать-ся в деятельности коллегий". Однако принятое решение историк считал полумерой, которая "не могла иметь будущность". Верховники, полагал он, не озаботились изучением причин наблюдаемо-го ими порока, и сокращали число коллежских членов, "не реша-ясь ни отказаться прямо от коллегиальности, ни отстаивать пет-ровскую реформу в целом". В том, что чрезмерность числа кол-лежских членов не была выдумкой верховников и что она дейст-вительно отрицательно сказывалась на оперативности принятия решений, Филиппов, безусловно, прав, однако его оценка рефор-мы представляется чересчур резкой. Во-первых, то обстоятельст-во, что верховники не посягнули на принцип коллегиальности, ука-зывает, с одной стороны, на то, что они не замахивались на пет-ровскую реформу центрального управления как таковую, а с дру-гой, -- вполне понятно, что отказ от этого принципа означал бы гораздо более радикальную ломку, которая в конкретных исторических условиях того времени могла бы иметь непредсказуемые последствия. Во-вторых, замечу, что собственно аргументация, связанная с неэффективностью работы коллегий и в докладе со-вета, и затем в указе была по существу лишь прикрытием, в то время как цель носила чисто финансовый характер. И наконец, нельзя забывать и о том, что худо-бедно коллегии просущество-вали в России еще не один десяток лет после этого, в целом справляясь со своими функциями.

В конце 1726 г. верховники избавились еще от одной излиш-ней, по их мнению, структуры: указом от 30 декабря были унич-тожены вальдмейстерские конторы и сами должности вальдмейстеров, а смотрение за лесами было возложено на воевод. Указ отмечал, что "в народе от вальдмейстеров и лесных надзирателей великая тягость состоит", и пояснял, что вальдмейстеры живут за счет штрафов, взимаемых с населения, что, естественно, влечет значительные злоупотребления. Понятно, что принятое решение должно было способствовать ослаблению социальной напряжен-ности и, видимо, как считали верховники, повышению платеже-способности населения. Между тем речь шла о смягчении петров-ского законодательства о заповедных лесах, в свою очередь свя-занного с вопросами содержания и строительства флота, Это бы-ла еще одна острая проблема, где петровское наследие впрямую сталкивалось с реальной жизнью. Строительство флота требовало больших финансовых вложений и привлечения значительных люд-ских ресурсов. И то, и другое в условиях послепетровской Рос-сии было крайне затруднено. Выше уже говорилось, что в первый после смерти Петра год строительство флота, несмотря ни на что, продолжалось. В феврале 1726 г. был издан именной указ о про-должении строительства судов в Брянске11 Указ о строительстве судов.. Однако впоследст-вии, уже в 1728 г., совет после долгих споров был вынужден прийти к решению не строить новых кораблей, но только содер-жать в исправности имеющиеся. Это произошло уже при Пет-ре II, что нередко связывают с отсутствием у юного императора интереса к морским делам. Соответственно и верховников обви-няют в пренебрежении любимым детищем Петра Великого. Од-нако документы свидетельствуют, что данная мера, как и иные по-добные, была вынужденной и диктовалась реальными экономиче-скими условиями того времени, когда, кстати, Россия не вела ни-каких войн.

Впрочем, и в 1726-м, как и в предшествующем, году был при-нят ряд узаконений, направленных на поддержание петровского

наследия. Важнейшее значение, в частности, имел акт от 21 апре-ля, подтверждавший петровский указ 1722 г. о порядке престоло-наследия и придававший силу закона "Правде воли монаршей". 31 мая именным указом была подтверждена обязательность ноше-ния немецкого платья и бритья бород отставными, а 4 августа -"обывателями" Санкт-Петербурга.

Между тем обсуждение в Верховном тайном совете вопроса о том, как примирить интересы армии и народа, продолжалось. По-иски в течение полутора лет паллиативных решений не привели ни к каким серьезным результатам: казна практически не пополня-лась, недоимки росли, социальная напряженность, выражавшаяся прежде всего в крестьянских побегах, которые угрожали не толь-ко благосостоянию государства, но и благополучию дворянства, не спадала. Верховникам становилось ясно, что необходимо принять более радикальные комплексные меры. Отражением этих настро-ений явилась записка Меншикова, Макарова и Остермана, подан-ная в ноябре 1726 г. Именно на ее основе был подготовлен и 9 января 1727 г. представлен в Верховный тайный совет проект указа, который после обсуждения в совете уже в феврале был ре-ализован несколькими изданными указами.

Указ от 9 января откровенно констатировал критическое со-стояние государственных дел. "По разсуждении о нынешнем со-стоянии нашего империя, - говорилось в нем, - показывается, что едва ли не все те дела, как духовныя, так и светския в худом порядке находятся и скорейшаго исправления требуют... не токмо крестьянство, на которое содержание войска положено, в великой скудости обретается и от великих податей и непрестанных экзеку-ций и других непорядков в крайнее и всеконечное разорение при-ходит, но и прочия дела, яко: коммерция, юстиция и монетные дворы весьма в разоренном состоянии обретаются". Между тем "понеже армия так нужна, что без нея государству стоять невоз-можно... того ради и о крестьянех попечение иметь надлежит, ибо солдат с крестьянином связан, как душа с телом, и когда кресть-янина не будет, тогда не будет и солдата". Указ предписывал верховникам "иметь прилежное рассуждение как о сухопутной армии, так и о флоте, чтоб оные без великой тягости народной содержаны были", для чего предлагалось создать специальные комиссии о податях и об армии. Предлагалось также до вынесения оконча-тельного решения о размере подушины отсрочить ее уплату за 1727 г. до сентября, часть подати платить натурой, сбор податей и рекрутов переложить на гражданские власти, перевести полки

из сельской местности в города, часть офицеров и солдат из дво-рян для экономии денег отпускать в долгосрочные отпуска, умень-шить число учреждений, упорядочить ведение дел в Вотчинной коллегии, учредить Доимочную канцелярию и Ревизион-коллегию, рассмотреть вопрос о поправлении монетного дела, увеличить раз-мер пошлин за продажу деревень, ликвидировать Мануфактур-коллегию, а фабрикантам собираться один раз в год в Москве для обсуждения мелких вопросов, более важные же решать в Ком-мерц-коллегии11 Мавродин В. В. Рождение новой России. С. 290..

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6