Павел I

Когда в Петербурге узнали об уходе эрцгерцога из Швейцарии, разразился скандал, и только боязнь сепа-ратного мира между Францией и Австрией остановила Павла от разрыва с союзниками. Понимая серьезность положения и трудности, которые предстоят армии, он наделяет Суворова особыми полномочиями. “Сие предла-гаю, прося простить меня в том и возлагая на вас самих избирать -- что делать” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 255., -- пишет он фельдмаршалу.

Суворов посылает в обход корпус Розенберга и с другой стороны -- Багратиона, а с остальными атакует неприятеля, но безрезультатно: французы поднимаются выше и выше. Уже вечером во время третьей атаки помог Багратион, ударивший сверху. Перевал был взят, но дорогой ценой -- из строя вышли около тысячи человек. А впереди их ждали более трудные испытания.

15 сентября армия вышла к местечку Альтдорф, но здесь оказалось, что сен-готардская дорога дальше обры-вается, а на пути измученной, раздетой и голодной ар-мии встал суровый горный хребет Росшток.

16 сентября рано утром авангард князя Багратиона начинает подъем на Росшток. Шестьдесят часов подряд длился этот беспримерный переход по рыхлому глубокому снегу в густом тумане. Трудным был подъем, но спуск оказался труднее. Дул резкий, порывистый ветер, чтобы согреться, люди сбивались в кучи. Спустились в местечко Муттенталь и здесь узнали страшную новость -- корпус Корсакова был разгромлен еще 15 сентября. Катастрофа, усугубленная самонадеянностью Корсакова, была полной: шесть ты-сяч человек погибли, многие оказались в плену. В этот же день генерал Сульт разбил и австрийцев.

Покидая Цюрих, генерал Массена обещал пленным русским офицерам вскоре привезти к ним фельдмарша-ла Суворова и великого князя Константина.

Обессиленная русская армия оказалась запертой в Муттентале -- оба выхода, на Швиц и Гларис, были блокированы французами. 18 сентября Суворов собрал военный совет. “Мы окружены предательством нашего союзника, -- начал он свою речь, -- мы поставлены в тяжелое положение. Корсаков разбит, австрийцы рассе-яны, и мы одни теперь против шестидесятитысячной армии неприятеля. Идти назад -- стыд. Это значило бы отступить, а русские и я никогда не отступали!” Суворов внимательно оглядел сосредоточенно слушавших его генералов и продолжал: “Помощи нам ждать не от кого, одна надежда на Бога, на величайшую храбрость и само-отвержение войск, вами предводительствуемых. Только это остается нам, ибо мы на краю пропасти. -- Он умолк и воскликнул: -- Но мы русские! Спасите, спасите честь и достояние России и ее самодержца!” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 256.. С этим возгласом фельдмаршал опустился на колени.

19 сентября в семь часов утра к местечку Глариса выступил авангард под командованием князя Багратиона. За ним с главными силами -- генерал Дерфельден, в арьергарде -- генерал Розенберг. Предстояло с боями преодолеть хре-бет Панике, покрытый снегом и льдом, а затем спус-титься в долину Верхнего Рейна.

Багратион, поднявшись на одну из вершин, обруши-вается на неприятеля; в это время Массена наносит удар по корпусу Розенберга, пытаясь отрезать его и уничто-жить. Упорное сражение закончилось отчаянной штыко-вой атакой. Французы не выдержали и отошли. В ночь на 24 сентября начался последний и самый трудный поход.

Только 20 октября в Петербурге узнали о благопо-лучном исходе кампании. “Да спасет Вас господь Бог за спасение славы государя и русского войска, -- писал Ростопчин Суворову, -- до единого все награждены, ун-тер-офицеры все произведены в офицеры” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 257..

Русская армия получает приказ вернуться на родину. На вопрос Ростопчина, что подумают об этом союзники, император ответил: “Когда придет официальная нота о требованиях двора венского, то отвечать, что это есть галиматья и бред” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 257..

Коалиция государств, каждое из которых руковод-ствовалось своими интересами, распалась. Павел не мог простить бывшим союзникам их предательства и пре-ждевременного вывода войск эрцгерцога Карла из Швей-царии. После завершения похода Суворова Ф. Ростоп-чин писал: “Франция, Англия и Пруссия кончат войну со значительными выгодами, Россия же останется ни при чем, потеряв 23 тысячи человек единственно для того, чтобы уверить себя в вероломстве Питта и Тугута, а Европу в бессмертии князя Суворова”.

Вступая в коалицию, Павел I увлекался рыцарской целью восстановления “потрясенных тронов”. А на деле освобожденная от французов Италия была порабощена Австрией, а остров Мальта захвачен Англией. Коварство союзников, в руках которых он был только орудием, глубоко разочаровало императора. А восстановление во Франции сильной власти в лице первого консула Бона-парта давало повод для изменения курса российской внешней политики.

Обессиленная Франция больше всего нуждалась в мире и спокойствии. Понимая это, Бонапарт с прису-щей ему энергией принимается за поиски мира. Уже 25 декабря первый консул направляет послания Англии и Австрии с предложением начать мирные переговоры. Это еще больше поднимает его авторитет, а отказ союзников от мирных предложений вызывает волну возму-щения и патриотизма. Народ горит желанием наказать врагов мира, и Бонапарт начинает подготовку к войне.

Высказанное в январе пожелание сблизиться с Францией повисло в воздухе -- еще сильны были идеи и традиции сотрудничества только с “законной” динас-тией, да и влиятельные общественные круги во главе с вице-канцлером Н. П. Паниным, колоритнейшей фигу-рой того времени, немало способствовали этому.

Быстрый разгром Австрии и установление порядка и законности в самой Франции способствуют изменению позиции Павла. “Он делает дела, и с ним можно иметь дело” - Шильдер Н. Император Павел Первый. М.: Алгоритм, 1996 год, стр. 305. , -- говорит он о Бонапарте.

“После длительных колебаний, -- пишет Манфред, -- Павел приходит к заключению, что государственные стратегические интересы России должны быть поставле-ны выше отвлеченных принципов легитимизма” - Шильдер Н. Император Павел Первый. М.: Алгоритм, 1996 год, стр. 308. . Две великие державы начинают искать пути к сближению, которое быстро приводит к союзу.

Бонапарт всячески торопит министра иностранных дел Талейрана в поисках путей, ведущих к сближению с Россией. “Надо оказывать Павлу знаки внимания и надо, чтобы он знал, что мы хотим вступить с ним в перегово-ры”, -- пишет он Талейрану. “До сих пор еще не рассмат-ривалась возможность вступить в прямые переговоры с Россией”, -- отвечает тот. И 7 июля 1800 года в далекий Петербург уходит послание, написанное двумя умней-шими дипломатами Европы. Оно адресовано Н. П. Па-нину -- самому непримиримому врагу республиканской Франции. В Париже хорошо знают об этом и надеются, что подобный шаг станет “свидетельством беспристрас-тности и строгой корректности корреспондентов” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 256..

18 декабря 1800 года Павел I обращается с прямым посланием к Бонапарту. “Господин Первый Консул. Те, кому Бог вручил власть управлять народами, должны думать и заботиться об их благе” -- так начина-лось это послание. “Сам факт обращения к Бонапарту как главе государства и форма обращения были сенсаци-онными. Они означали признание де-факто и в значи-тельной мере и де-юре власти того, кто еще вчера был заклеймен как “узурпатор”. То было полное попрание принципов легитимизма. Более того, в условия фор-мально непрекращенной войны прямая переписка двух глав государств означала фактическое установление мир-ных отношений между обеими державами. В первом письме Павла содержалась та знаменитая фраза, которая потом так часто повторялась: “Я не говорю и не хочу пререкаться ни о правах человека, ни о принципах раз- личных правительств, установленных в каждой стране. Постараемся возвратить миру спокойствие и тишину, в которых он так нуждается” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 272.

.

Сближе-ние между двумя великими державами шло ускоренными темпами. В Европе возникает новая политическая ситуа-ция: Россию и Францию сближают не только отсутствие реальных противоречий и общность интересов в широ-ком понимании, но и конкретные практические задачи по отношению к общему противнику -- Англии.

Неожиданно и быстро в Европе все переменилось: вчера еще одинокая Франция и Россия встали теперь во главе мощной коалиции европейских государств, направ-ленной против Англии, оказавшейся в полной изоляции. В борьбе с ней объединяются Франция, Россия; Швеция, Пруссия, Дания, Голландия, Италия и Испания.

Подписанный 4--6 декабря 1800 года союзный дого-вор между Россией, Пруссией, Швецией и Данией фак-тически означал объявление войны Англии. Английское правительство отдает приказ захватывать принадлежа-щие странам коалиции суда. В ответ Дания занимает Гамбург, а Пруссия -- Ганновер. В Англию запрещается всякий экспорт, многие порты в Европе для нее закры-ть. Недостаток хлеба грозит ей голодом.

В предстоящем походе в Европу предписывается: фон Палену находиться с армией в Брест-Литовске, М. И. Кутузову -- у Владимира-Волынского, Салтыко-ву--у Витебска. 31 декабря выходит распоряжение о мерах по защите Соловецких островов. Варварская бом-бардировка англичанами мирного Копенгагена вызвала волну возмущения в Европе и в России.

12 января 1801 года атаман войска Донского Орлов получает приказ “через Бухарию и Хиву выступить на реку Индус” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 275.. 30 тысяч казаков с артиллерией пересекают Волгу и углубляются в казахские степи. “Препровождаю все карты, которые имею. Вы дойдете только до Хивы и Аму-Дарьи”, -- писал Павел I Орлову. До недавнего времени считалось, что поход в Индию -- очередная блажь “безумного” императора. Между тем этот план был отправлен на согласование и апробацию в Париж Бонапарту, а его никак нельзя заподозрить ни в без-умии, ни в прожектерстве. В основу плана были положе-ны совместные действия русского и французского кор-пусов. Командовать ими по просьбе Павла должен был, прославленный генерал Массена.

По Дунаю, через Черное море, Таганрог, Царицын 35-тысячный французский корпус должен был соеди-ниться с 35-тысячной русской армией в Астрахани.

Затем объединенные русско-французские войска до-лжны были пересечь Каспийское море и высадиться в Астрабаде. Путь от Франции до Астрабада рассчитывали пройти за 80 дней, еще 50 дней требовалось на то, чтобы через Герат и Кандагар войти в главные области Индии. Поход собирались начать в мае 1801 года и, следователь-но, в сентябре достичь Индии. О серьезности этих пла-нов говорит маршрут, по которому когда-то прошли фаланги Александра Македонского, и союз, заключенный с Персией.

Павел I уверен в успешном осуществлении франко-русского плана покорения Индии, сохранявшегося в глубокой тайне. 2 февраля 1801 года в Англии пало правительство всемогущего Питта. Европа замерла в ожидании великих событий.

Вдруг с далеких берегов Невы пришла весть -- император Павел I мертв.

Англия была спасена, и история Европы пошла по другому пути. Невозможно предугадать, как бы она сло-жилась, не будь этой трагедии, но ясно одно -- Европа избавилась бы от опустошительных, кровопролитных войн, унесших миллионы человеческих жизней. Объединившись, две великие державы сумели бы обес-печить ей долгий и прочный мир!

Никогда раньше Россия не имела такого могущества и авторитета в международных делах. “Этому царствова-нию принадлежит самый блестящий выход России на европейской сцене” - Ключевский В.О. О русской истории М. Просвещение, 1993 год, стр. 345., -- утверждал В. О. Ключевский.

А. Коцебу: “Последствия доказали, что он был даль-новиднее своих современников в проводимом им курсе внешней политики... Россия неминуемо почувствовала бы благодетельные ее последствия, если бы жестокая судьба не удалила Павла I от политической сцены. Будь он еще жив, Европа не находилась бы теперь в рабском состоянии. В этом можно быть уверенным, не будучи пророком: слово и оружие Павла много значили на весах европейской политики” - Оболенский Г.В. Император Павел I. Смоленск, 1996 год, стр. 277.

.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6