Крестьянские войны

Разгром карателей полковник Ю. Долгорукого, проведенный под руководством атамана К. Булавина, явился началом большого народного восстания на Дону. Первая победа повстанцев показала, что у донского казачества появился новый, решительный и смелый предводитель, способный повести за собой людей.

После расправы над карателями булавинцы двинулись вверх по Донцу. По казачьим городкам рассылались письма с призывом присоединиться к восстанию. Уже через два дня после событий в Шульгинском булавинское войско представляло собой внушительную силу в 500 конных и столько же пеших казаков.

На кругу в Старом Боровском городке Булавин сообщил, что собирается идти на другие казачьи городки по Донцу и там "казаков к себе приворачивать. И как городки свои к себе склонят, и коньми, и ружьем, и платьем наполнятца, и пойдут на Азов и на Таганьрог, и освободят ссылочных и каторжных, которые им будут верные товарыщи. . . И на весну собрався, пойдут на Воронеж и до Москвы. . . ".

Убежденность К. Булавина и И. Лоскута (казацкого полковника), их глубокая вера в торжество народного дела оказали сильное влияние на казаков городка. Те пошли за булавинцами. Под знамёна булавинцев становились всё новые и новые городки.

Но как только в Черкасске узнали о событиях в Шульгинском, атаман Л. Максимов и ближайшие к нему старшины наспех собрали войско и выступили против повстанцев. 18 октября состоялся бой в двух верстах от Закотного городка войска старшин и войска повстанцев. В результате боя повстанцы понесли поражение, но самого Булавина и многих его сподвижников захватить не удалось.

Тем временем во многих городах на Донце стали возникать отряды из казаков, которые впоследствии примыкали к войску Булавина.

В Черкасске Булавин убедился, что многие казаки и такие видные старшины, как Зерщиков и Поздеев, намерены продолжать борьбу против царских властей. Очевидно, старшины одобрили намерение Булавина подключить к выступлению запорожских казаков.

Поэтому Булавин отправляется в Запорожскую сечь с тем чтобы уговорить казаков участвовать в повстанческом движении. В своей речи атаман обращается к раде за разрешением "поднять охотное войско" (добровольцев), на жалование которому он обещал дать 7000 червонных. Обращаясь к казакам, Булавин призывал их не только защищать свои права, но "идти на Русь". Атаман обращается к казакам принять участие в восстании. "Атаманы молодцы, дородные охотники, вольные всяких чинов люди, воры и разбойники. Хто похочет с военным походным атаманом Кондратием Афонасьевичем Булавиным, хто похочет с ним погулять по чисту полю, красно походить, сладко попить до поесть, на добрых конях поездить, то приезжайте в терны вершины самарские. А са мною силы донских казаков 7000, запорожцев 6000, Белые орды 5000 ".

Призывы К. Булавина находили поддержку среди подавляющего большинства населения Дона. Однако были и такие отдельные казачьи группы, которые зимой принимали активное участие в борьбе против воставших и поддерживали мероприятия войсковых властей.

"Прелестные письма" К. Булавина сыграли огромную роль в деле распространения восстания на новые территории, включения в борьбу широких масс трудящегося населения. Написанные ярким, образным языком, они выражали многовековое стремление угнетенного люда к справедливости. В них проявлялся решительный протест против произвола и деспотизма помещиков и государственной власти. Интересно "прелестное письмо", написанное в Пристанском городке в марте 1708 года. Письмо представляло собой обращение к широким народным массам и было адресовано "в русские города. . . также и в села и в деревни ". В нём названы враги с которыми надо вести борьбу. Это "князья" и "бояре" -традиционный враг восставшего народа в период всех восстаний и Крестьянских войн прошлых времён, а также новый противник, появление которого связано с реформами первой четверти восемнадцатого века - ненавистные всему народу "прибыльщики" и "немцы". Настороженное отношение широких слоев населения страны к иноземцам объяснялось прежде всего тем, что из их среды выходило немало угнетателей. Отдельные иностранцы - Виниус, Койет, Марселис и т. д. - становились владельцами мануфактур с жестокой эксплуатацией вольнонаемного, а особенно принудительного труда. А в конце 17 - начале 18 века в России появилось еще больше иностранцев, чем когда бы то ни было до этого. С ними население города и деревни связывало нередко и новые тяжелые повинности, и многие непривычные изменения в быту, зачастую насильно насаждавшиеся властью и вызывавшие в народе большое раздражение. Среди крестьян, посадских людей и казаков было распространено мнение о том, что "немцы" оказывали влияние на царя и даже управляли им. Однако в призывах Булавина проявлялся и характерный для русского крестьянства и казачества наивный монархизм - "стоять за дом пресвятыя богородицы" и "за благочестивого царя".

Призывы Булавина к крестьянам не пропали даром. С марта 1708 года народное движение развернулось в Тамбовском, Козловском, Воронежском, Усердском, Белгородском и Пензенском уездах. Здесь особенно появилась роль донского казачества как организатора Крестьянской войны.

Успехи, достигнутые булавинцами на Донской земле, вызывали всё большую обеспокоенность представителей царской администрации. В помощь посланному ранее стольнику С. Бахметеву на Дон направлялось дворянское ополчение. Оно формировалось в Москве и других городах. На помощь старшинскому войску губернатор И. Толстой послал полковника Н. Васильева с азовскими казаками и калмыками. Встреча булавинцев и старшинского войска произошла в районе волгодонской Переволоки, у речки Лисоватки. Надо сказать, что даже помощь губернатора не спасла войско старшин от поражения. Видя настроение казаков в своём войске (многие казаки сочувствовали повстанцам) старшины срочно собрали круг. Но как раз тогда, когда проводился круг, булавинцы внезапным ударом смяли войска противника. Был захвачен весь старшинский обоз - 4 пушки, пороховую казну и свинец, а также 8000 рублей.

27 апреля войско Булавина подошло к Черкасску. 1 мая 1708 года Булавин взял Черкасск. 9 мая в Черкасске состоялся круг, на котором единодушно донским войсковым атаманом был избран К. А. Булавин. В середине мая 1708 года из Черкасска были отправлены два письма: в Посольский приказ и в слободские украинские полки. Судя по тексту первого письма, его составители стремились к сохранению мирных отношений с царскими властями. "Все мы христиане", - подчеркивали булавинцы, обосновывая необходимость соглашения и признания Москвой сложившейся на Дону ситуации. Но обращение войска Донского царские власти оставили без внимания. Не могло быть и речи о том, чтобы прекратить военные действия против повстанцев.

Тем временем в войске повстанцев зрел заговор: черкасские старшины попытались сами возглавить восстание и направить его в русло своих политических интересов. Поначалу это выразилось в их стремлении превратить Булавина в своего ставленника. Но когда они убедились, что войсковой атаман остался выразителем воли казачьих низов и широких народных масс, у И. Зерщикова и др. старшин стало крепнуть намерение устранить его. Однако это сейчас сделать было нельзя. Помешали бы оставшиеся в Черкасске казаки -повстанцы.

Тем временем при попытке взять крепость Азов войска повстанцев были разбиты. Последствия поражения у Азова были очень большими. Это поражение поставило повстанцев на грань катастрофы. Разгром повстанческого войска у стен Азова полностью перечеркивал все намерения и расчеты Булавина. Теперь уже и речи не могло быть о походе на Москву. Арест Хохлача - одного из старшин булавинского войска был первым успехом заговорщиков-старшин. Булавин не мог теперь рассчитывать на помощь своих сторонников, уцелевших под Азовом. Теперь без своего предводителя Хохлача не представляли собой какой бы то ни было организованной силы.

Характерно, что сходный, связанный с предательством путь спасения избрала через 66 лет после событий в Черкасске, в 1774 году кучка богатых яицких казаков, выдавших властям Пугачева, которого они долгое время поддерживали.

Нет даже приблизительных данных о числе участников старшинского заговора. Во всяком случае, изменники и заговорщики имели подавляющее преимущество над немногочисленными сторонниками Булавина, которые были вынуждены занять вместе с ним оборону в каменном доме бывшего атамана Л. Максимова. В этом доме в бою с врагами закончилась жизнь предводителя восстания. Почему же 7 июля в Черкасске старшины оказались гораздо сильнее булавинцев? Причины здесь две. Первая заключалась в том, что очень много сторонников Булавина ушло к Азову и полегло под стенами крепости, а уцелевшие после сражения были рассеяны и перебиты конниками Казанкина, захватившими Хохлача. Не случайно старшины решили напасть на Булавина лишь после пленения походного атамана, когда убедились, что возвращения из-под Азова булавинцев в виде такой же организованной силы, которая ушла к крепости, опасаться нечего. Тех же верных Булавину казаков, которые остались в войсковой столице, было, очевидно так мало, что старшины их не боялись. Вторая причина связана с быстротой и оперативностью, с которой действовали 7 июля предатели еще до нападения на Булавина. Во всяком случае им удалось как бы изолировать предводителя восстания с его очень немногочисленными сподвижниками в его доме и не допустить какой-либо помощи со стороны.

Вторую половину XVIII в. отличает резкое повышение социальной активности трудового населения: владельческих, монастырских и приписных крестьян, работных людей мануфактур, пародов Поволжья, Башкирии, яицких казаков. Своего апогея она достигла в крестьянской войне под предводительством Е. И. Пугачева.

На Яике, где в сентябре 1773г. появился самозванец, выдававший себя за Петра III, сложились благоприятные условия, чтобы его призывы нашли отклик сначала у казачества, а затем и у крестьян, работных людей, башкир и народов Поволжья.

Царское правительство на Яике, как и всюду, где оно переставало нуждаться в услугах казачества для обороны пограничной территории, начало проводить политику ограничения его привилегий: еще в 40-х гг. была отменена выборность войсковых атаманов, казаки стали привлекаться на службу вдали от родных мест. Ущемлялись и хозяйственные интересы казаков - в устье р. Яик правительство соорудило учуги (заграждения), препятствовавшие продвижению рыбы из каспийского моря в верховья реки.

Ущемление привилегий вызвало разделение казачества на два лагеря. Так называемая «послушная» сторона готова была ради сохранения части привилегий согласиться с утратой прежних вольностей. Основная масса составляла «непослушную сторону», постоянно посылавшую ходоков к императрице с жалобами на притеснения «послушных» казаков, в чьих руках находились все командные должности.

В январе 1772 года «непослушные» казаки отправились с хоругвями и иконами к прибывшему в Яицкий городок царскому генералу с просьбой сместить войскового атамана и старшин. Генерал велел стрелять по мирному шествию. Казаки ответили восстанием, для подавления которого правительство направило корпус войск.

После событий 13 января был запрещен казачий крут и ликвидирована войсковая канцелярия, управление казаками осуществлял назначенный комендант, подчинявшийся оренбургскому губернатору. В это время появился Пугачев.

Никто из его предшественников-самозванцев не обладал качествами вождя, способного повести за собою массы обездоленных. Успеху Пугачева, кроме того, способствовала благоприятная обстановка и те люди, к которым он обратился за помощью для восстановления своих якобы попранных прав: на Яике не утихало возбуждение от недавнего восстания и ответных мер правительства; казаки владели оружием и представляли наиболее организованную в военном отношении часть населения России.

Первое крупное сражение пугачевцев с карательной армией состоялось 22 марта 1774 года под Татищевой крепостью, оно длилось шесть часов и закончилось полной победой правительственных войск. Но стихия крестьянской войны такова, что потери были быстро восполнены.

Были ли крестьянские войны справедливой крестьянской карой угнетателям и крепостникам, или же настоящей гражданской войной, в ходе которой россияне убивали россиян? Историки на этот счёт придерживаются различных мнений, а каждое время, дает на эти вопросы свои ответы. Совершенно очевидно и доказано историей, что любое насилие способно породить только насилие, еще более жестокое и кровавое. Безнравственно идеализировать бунты, крестьянские или казачьи восстания (что, между прочим, делали в нашем недавнем прошлом), а также гражданские войны, поскольку порожденные неправдами и лихоимством, несправедливостью и неуемной жаждой богатства, эти восстания, бунты и войны сами несут насилие и несправедливость, горе и разорение, страдания и реки крови, пролитой, зачастую и в большинстве своём, ни в чём не повинными и слабыми во всех отношениях людьми.

Страницы: 1, 2, 3