Император, дума и правительство в Первой мировой войне

Другая тайная встреча лидеров оппозиции состоялась 30 апреля (13 мая) в Москве в доме князя П. Долгорукова, на ней обсуждалось правительство Штюмера, работа которого квалифицировалась не иначе как «государственное преступление» и «измена». Д. Шаховской за полгода до скандального выступления Милюкова в Думе употребил именно эти выражения: «Начиная войну, - говорил он, - Вильгельм мечтал о революции в России. Вильгельм жестоко обманулся, но ему поспешили на помощь господа Горемыкины, Хвостовы, Штюрмеры». Там же. С. 191.

Участники встречи решили, что в урочный час они публично выступят с обвинением правительства и потребуют передачи власти. «Мы живем сейчас как на вулкане, - заявил П. Долгоруков, - взрыв возможен в каждую минуту… И вот когда где-нибудь разразится голодный бунт - наступит момент для возбуждения того ходатайства, о котором я говорю. Под свежим впечатлением стихийного взрыва народного возмущения обращение к верховной власти может получить необычайную силу и убедительности. Пока же, в ожидании подходящего момента, нужно готовиться к проектируемому шагу». Милюков П. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 167.

Замысел радикальной оппозиции, таким образом, не предусматривал ликвидации монархии, а был рассчитан на перехват власти из рук дряхлеющей бюрократии. Предполагалось лишь совершить переворот в верхах, используя стихийное народное возмущение в связи с трудностями в продовольственной сфере, которые стали объектом политических манипуляций оппозиции.

Что касается Думы, то активность оппозиции и прогрессивного блока в ее стенах вплоть до ноябрьской сессии была минимальной. Тем не менее ей отводилась важная роль в налаживании контактов оппозиции с союзникам.

В апреле - июне 1916 г. парламентская делегация России с официальным визитом посетила союзные страны Англию и Францию. В составе делегации преобладали оппозиционные депутаты. От Государственной Думы семь депутатов, включая П. Милюкова и А. Шингарева, принадлежали к прогрессивному блоку, из шести членов государственного трое (В. Гурко, А. Васильев и А. Олсуфьев) примыкали к нему. Там же. С. 68.

Главной целью этих поездок было налаживание контактов с западными парламентариям и заручение поддержкой со стороны правительственных и общественных кругов стран Антанты в условиях усилившегося противостояния власти и оппозиции в России.

В значительной степени поставленные задачи думскими оппозиционерами были решены. Англичане тут же публично заявили о «великом братстве парламентов», была достигнута договоренность о создании регулярно функционирующей межпарламентской союзнической группы, к которой Дума могла бы апеллировать в случае конфликта с правящим режимом.

Лидеры Запада проявили большой интерес к русской оппозиции. За четыре месяца своего пребывания за границей Милюков имел ряд доверительных бесед с европейскими государственными и общественными деятелями, банкирами, промышленниками, учеными и военными. Он был принят королями Англии, Швеции и Норвегии, президентом Франции Пуанкаре, британским и французским премьерами Асквитом и Брианом, имел встречи с представителями банков Ротшильдов и Морганов.

Многие из встречавших Милюкова на Западе смотрели на него как на одного из будущих лидеров новой России, а сам П. Милюков усиленно обрабатывал собеседников, собирая сведения для предстоящего выступления в Думе. Там же. С. 169 - 171.

Характерно, что царское правительство не препятствовало визитерам парламентского типа, попустительствовало прямым контактам оппозиции с союзниками, надеясь хоть как-то смягчить накал напряжения в стране. Однако надеждам этим не суждено было сбыться.

1 ноября 1916 г. начала свою работу очередная сессия Государственной Думы. И то, что произошло в этот день в зале заседания, современники назвали «штормовым сигналом революции».

Накануне своего выступления в Думе оппозицией был разработан сценарий предстоящих акций с участием широкого круга лиц различной политической ориентации. В конце октября в Петрограде прошел ряд заседаний бюро Прогрессивного блока, на котором активно обсуждался проект думской декларации, составленный П. Милюковым и В. Шульгиным. Кадеты настаивали на включении в декларацию положения об особых заслугах союзников и прежде всего Англии в войне. Правые же считали, что больше внимания следует уделять не внешнему, а внутриполитическому аспекту и критиковать следует «системы, а не Штюмера». В результате был выработан компромисс, из проекта было изъято требование левых об ответственном министерстве, однако тон его был вызывающим.

25 октября в Москве на съезде председателей губернских земских управ была принята резолюция с беспрецедентным требование к царю о замене «реакционного министерства». Подобного рода решения были приняты в эти дни и на партийных форумах кадетов и прогрессистов, прошедших в Петрограде.

Перед открытием сессии на имя председателя государственной Думы поступило обращение руководителя Земского союза князя Г. Львова, в котором он писал о «зловещих слухах о предательстве и измене, о тайных силах, работающих в пользу Германии». Аналогичное письмо направил в Думу и председатель Союза городов М. Челноков. Прямым вмешательством во внутренние дела России явилось выступление английского посла Д. Бьюкенена на торжественном заседании в Петрограде Общества английского флага (созданного стараниями М. Ковалевского в 1915 г.). В своей речи посол союзной державы призвал оппозицию довести войну «до победного конца» не только на поле брани, но и внутри страны, т. е. в России.

Таким образом предстоящий демарш оппозиции был согласован и с депутатами, и с внедумскими кругами, включая союзников. В таких условиях Дума начала свою работу, и оппозиция сразу же перешла в открытую атаку на правительство Штюрмера. Выступавший от имени Прогрессивного блока октябрист С. Шидловский заявил, что стране необходимо правительство народного доверия и что блок будет добиваться его создания «всеми доступными ему способами».

Представитель левых фракций А. Керенский разразился истерикой в адрес царских министров, назвав их предателями интересов страны. Однако «гвоздем» программы, подготовленной оппозицией, стала знаменитая речь П. Милюкова «Глупость или измена?».

«Мы потеряли веру в то, что эта власть может нас привести к победе», - заявил лидер кадетов, поддержанный голосами с мест «верно». Не отвергая слухов о предательстве и измене «придворной партии во главе со Штюрмером и Распутиным», Милюков заявил, что она «группируется вокруг молодой царицы». Умело жонглируя цитатами из зарубежных и русских газет, сопровождая их собственными комментариями, Милюков повторял: «Что это: глупость или измена? Выбирайте любое. Последствия те же». Там же. С. 190.

В один из таких патетических моментов речи лидер монархистов Марков 2-й бросил Милюкову: «А ваша речь - глупость или измена?». «Моя речь, - ответил Милюков, - есть заслуга перед Родиной, которой вы не сделаете!».

На следующий день после выступления Милюкова оскорбленный Штюмер обратился с заявлением о привлечении его к суду за клевету. Царь поддержал своего премьера, однако его политической репутации был нанесен сокрушительный удар.

Речь Милюкова в тысячах копий расходилась по стране. Многочисленные переписчики, вставляя «от себя» целые абзацы, тиражировали и усиливали самые невероятные слухи.

Между тем достоверность фактов, приведенных Милюковым, не была доказана. Более того, позднее, уже находясь в эмиграции, многие видные кадеты признавали, что выступление Милюкова носило сугубо политический характер и не отражало реальные события. Там же. С. 191.

Тем не менее оппозиция добилась своего. Началось огромное давление на царя, в том числе и со стороны ближайших родственников - великих князей. 10 (23) ноября Штюрмер был отправлен в отставку. Новым председателем совета министров стал 52-летний А. Трепов, занимавший до этого пост министра путей сообщения и разделявший многое из программы Прогрессивного блока.

Трепов стал третьим за годы войны (после И. Горемыкина и Б. Штюрмера) лидером правительства, но возглавлял его чуть больше месяца - накануне 1917 г. он был заменен Н. Голициным, чье премьерство (27 декабря 1916 г. - 27 февраля 1917 г.) оказалось последним в Российской империи и столь же непродолжительным, сколь и неудачным. Фактическим главой кабинета министров в это время был А. Протопопов, бывший оппозиционер, товарищ председателя Государственной Думы и член Прогрессивного блока, назначенный в сентябре 1916 г. на должность министра внутренних дел, ставший одним из самых доверенных лиц императора. Аврех А. Я. Указ. соч. С. 286.

Так называемая «министерская чехарда» явилась одним из признаков все углубляющегося кризиса власти. За время войны сменилось 4 премьера, 6 министров внутренних дел, 4 военных министра и 4 министра юстиции. Отсутствие стабильности кадров в результате придворных интриг и закулисной борьбы отрицательным образом сказывалось на управлении страной в период, требовавший величайшего напряжения и ответственности.

Что касается царя, то реальной возможности непосредственно влиять на государственные дела у него не было. Из 19 месяцев пребывания его на посту Верховного главнокомандующего 9 месяцев он находился в Ставке, 6 - в столице, 4 - в разъездах между Могилевым, Царским Селом и Петроградом.

Последние месяцы царствования прошли для Николая II в удручающем одиночестве. Убийство Распутина, в котором участвовали родственники царя, реакция высшего света на смерть «старца» повергли императора в глубокую депрессию. Вместе с семьей он жил преимущественно в Царском Селе, лишь изредка общаясь с Протопоповым. Стена отчуждения между Романовыми и обществом становилась все более неодолимой. Даже губернские дворянские собрания, бывшие в прошлом оплотом монархических устоев, теперь принимали резолюции в поддержку Думы. Даже в армии, в офицерской среде, усиливались антимонархические тенденции. Кризис самодержавия в России… С. 418.

6 (19) января царь подписал рескрипт правительству (первый подобного рода документ после 17 октября 1905 г.). В нем говорилось о полном единении России с союзниками и отвергалась всякая мысль «о заключении мира ранее окончательной победы». Перед кабинетом министров ставились две задачи: снабдить армию и тыл продовольствием, наладить транспортные перевозки. Выражалась надежда, что законодательные органы, земства и общественность помогут правительству. Там же.

Однако отношение к войне в обществе за два с половиной года существенно изменилось. Патриотический подъем сменился полной апатией. Начался подъем забастовочного движения в промышленных центрах, в частности, в Петрограде. Радикальная оппозиция, в частности, Рабочая группа при Центральном военно-промышленном комитете в Петрограде, требовали решительного устранения самодержавного режима и призывала рабочих столицы быть готовыми к всеобщей забастовке в поддержку Думы.

Царизм попытался перехватить инициативу и предпринял ряд решительных действий. В ночь на 28 января, по распоряжению А. Протопопова, были произведены аресты членов рабочей группы ЦВПК. По указанию Николая II был составлен проект Манифеста о роспуске Думы, выборы нового ее состава предполагались в конце года.

Тем самым царская власть загнала себя в тупик, взволновав оппозицию и приблизив собсвтенный конец. Ровно месяц оставался до Февральской революции и образования «Временного комитета членов Государственной Думы для водворения порядка в столице и для сношения с лицами и учреждениями», возглавленный председателем Думы М. Родзянко 27 февраля 1917 г.

В этот же день, 27 февраля, правительство князя Голицына, собравшись на экстренное заседание, признало свою недееспособность, решило объявить об отставке Протопопова, сославшись на его болезнь, и обратилось с ходатайством о назначении над оставшимися верными войсками «популярного военачальника» и о составе ответственного министерства. Царь сместил Хабалова, заменив его героем Галицийской битвы генералом Н. Ивановым. Он наделил его широкими полномочиями для водворения порядка и передал в его распоряжение снятые с фронта войска. Там же. С. 418 - 419.

Вместе с тем Николай II признал, что «перемены в личном составе министерства при данных обстоятельствах недопустимы». Плохая информированность царя подавала ему надежду, что он может лично справиться с «данными обстоятельствами». Однако время было упущено. Как отмечал в своих мемуарах Милюков, «в этот момент в столице России не было ни царя, ни Думы, ни Совета министров». Милюков П. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 186.

Уехав из Ставки в Могилев, император еще больше усугубил разрыв между собой и какой-то возможностью влиять на события в стране. М. Алексеев, ставший главной фигурой в Ставке после отъезда Николая II, все больше склонялся к мысли о поддержке Временного комитета государственной Думы и его линии. 1 марта 1917 г. он телеграфировал царю в Псков о необходимости «призвать ответственное перед представителями народа министерство». Алексеева в этом вопросе горячо поддерживал главком армией Северного фронта Н. Рузский, ссылаясь на мнение других главкомов фронтов.

В конце концов царь уступил давлению со стороны военных и направил в Царское Село генералу Н. Иванову телеграмму «Прошу до моего приезда и доклада мне никаких мер не предпринимать». Тем самым он отказывался от силовых методов восстановления порядка и соглашался с условиями думского комитета.

Между тем в Петрограде, в ночь с 1 на 2 марта, вопрос о власти в стране получил неожиданное разрешение. В ходе переговоров между Временным комитетом Государственной Думы и исполкомом Петросовета была достигнута договоренность об образовании Временного правительства во главе с прибывшим накануне из Москвы князем Г. Львовым - председателем Земского союза. Там же. С. 189.

В часы формирования Временного правительства между генералом Рузским и Родзянко произошел телефонный разговор. Рузский сообщал, что царь пошел на уступки и согласился с созданием «ответственного министерства» и отменой экспедиций генерала Иванова. Но вместо слов одобрения со стороны родзянко было передано, что «династический вопрос поставлен ребром», т. е. от царя требовали отречения. Там же. С. 190 - 191.

2 марта под давлением армейской верхушки, ознакомившись с мнениями генералов Рузского, Савича, Данилова император отрекся от престола сначала за себя, а затем и за сына. На следующий день от престола отрекся великий князь Михаил Александрович, что фактически упраздняло монархию в России, поскольку никто из царствующей династии не мог претендовать на трон в обход Михаила, передавшего всю полноту власти Временному правительству.

Заключение

Накануне и в начальный период войны уже было заметно, что император с правительством и думская общественность идут разными курсами, но в условиях относительной стабильности это не вызывало особого беспокойства. Но тяжелые поражения на фронте уход из Галиции и Польши, сдача части Прибалтики и Белоруссии привели к явному внутриполитическому кризису. Верховная власть пошла на замену ряда ключевых министров, скомпрометировавших себя в глазах общественности.

Взаимоотношения царской власти с Думой строились на требовании ответственного перед Думой министерства. Эта идея трансформировалась в «министерства общественного доверия». Идея межпартийного компромисса в борьбе с царизмом стала определять тактику не только либеральных партий, вошедших в блок, но и их партнеров слева - меньшевиков и трудовиков.

Что касается императора, то в этот трудный период он попытался укрепить авторитет царской власти путем принятия обязанностей Верховного главнокомандующего, однако это решение вызвало противодействие и в оппозиции, и даже в ближайшем окружении царя. Со стороны нового кабинета министров, склонного к компромиссу с Думой, последовал ряд демаршей. Но царь отправил в отставку фрондирующих министров и издал высочайший указ о перерыве заседаний Думы, продемонстрировав тем самым нежелание идти на какие-либо компромиссы.

Так называемая «министерская чехарда» явилась одним из признаков все углубляющегося кризиса власти. Отсутствие стабильности кадров в результате придворных интриг и закулисной борьбы отрицательным образом сказывалось на управлении страной в период, требовавший величайшего напряжения и ответственности.

Что касается царя, то чем больше в 1916 - 1917 г. он пытался уйти от компромисса с оппозицией, постепенно у него становилось все меньше реальных возможностей непосредственно влиять на государственные дела у него не было. Власть уходила из его рук. Последние месяцы царствования прошли для Николая II в удручающем одиночестве. Стена отчуждения между Романовыми и обществом становилась все более неодолимой, пока не привела к династическому кризису и падению монархии.

Список источников и литературы

Источники

1. Милюков П.Н. Воспоминания. Т. 1. М., 1990.

Литература

1. Аврех А. Я. Царизм накануне свержения. М., 1989.

2. Кризис самодержавия в России: 1895 - 1917. Л., 1984.

3. Леонов С. В. Партийная система России (конец XIX в. - 1917 год) // Вопросы истории. 1999. №11 - 12. С. 29 - 49.

4. Леонтович В. В. История либерализма в России. М., 1995.

5. Политические партии России: история и современность. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000.

.

Примечания

Страницы: 1, 2