Фаворитки французских королей

Войска шли вдоль Луары, затем повернули в сторону Орлеана, Жьена, Кона и Невера и остановились в Мулене. Здесь после окончания своего регентства жила Анна де Боже. Она, даже теперь, выпустив из рук бразды правления страной, пеклась о ее интересах и потому пыталась отговорить Карла от предстоящего похода, но тот не желал ничего слышать.

Через два дня после отбытия из Мулена король прибыл в Лион. Здесь в честь королевской четы были устроены грандиозные празднества.

Его величество на шесть долгих сладостных месяцев задержался на берегу Роны. И хотя ему по прежнему верно служил его сераль, все же ему не удалось избежать очаровательных сетей местных молодых женщин и их неотразимого обаяния. Еще до того, как вступить в земли врага, он предался яростным плотским сражениям и битвам, немало изнурявшим его организм. Ходили слухи, что втайне от королевы он дал себе слово (ставшее, впрочем, известно придворным) овладеть всеми красавицами высшего лионского общества, прежде чем отбудет в Неаполь. И надо сказать, что скоро ему удалось завоевать благосклонность всех этих дам, ибо уже через несколько недель он познал их всех.

Увы, развратная жизнь начала утомлять его, по словам другого летописца, до такой степени, «что его плоть таяла на костях, а тело было похоже на проткнутый бурдюк, опустошавшийся в честь даме. Вот каковы были воистину галльский темперамент и пыл этого человека.

Кое-кто был очень встревожен подобной досадной слабостью короля и попытался объяснить ему, что величие трона не вяжется с постоянным развратом. Однако никому этого сделать не удалось, ибо Карла постоянно толкал на путь сладострастия герцог Орлеанский, который, как сообщает историк его времени Сен- Желе, был распорядителем фривольного времяпрепровождения государя. Что ж, следует признать, что расчет был верен. Силы довольно слабого короля и в самом деле следовало истощить, чтобы потом самому не только возглавить Итальянскую кампанию, но и, что было вполне вероятно, возложить королевскую корону на свою голову. Одним словом, разврат истощал Карла8, однако он худел, но держался, ибо Людовик Орлеанский совсем забыл, что худые люди нередко поразительно выносливы, особенно в любовных делах. Правда, король появлялся с огромными мешками под глазами и с явными признаками изнурения, но, тем не менее, был в отличном здравии.

Наконец в июле 1494 года король Франции решил начать поход в Италию. Но не тут-то было. Неаполитанцы, хорошо зная о слабостях короля к слабому полу, поспешили нанести предупреждающий удар. Они нашли в Лионе необыкновенно красивую, но совершенно незнатную женщину, которой было поручено задержать короля как можно дольше. И в самом деле, она поразила и покорила Карла.

Сторонники Франции недоумевали. Лодовико Сфорца, герцог Миланский поручил своему послу начать переговоры с Карлом 8.В итоге, король решил срочно выступать. 23 августа 1494 года армия вышла из Лиона в Гренобль, в котором королевская чета, наконец, рассталась. Прежде всего, войско двинулось прямо на Асти и даже через Альпы на Турин. Приближаясь к городу, король совершенно неожиданно для себя обнаружил, что денег для продолжения едва начавшейся кампании у него явно недостаточно - весьма запоздалое открытие, свидетельствующее не столько о том, что военные приготовления были чересчур огромны и тяжелы для казны, но еще и о том, как опасна даже государственной казне и государственным мужам всякая, и особенно королевская, склонность к чрезмерным и неумеренным удовольствиям.

Но и на сей раз счастье в любви не оставит Карла 8. Дамы слишком почитали короля Франции, и некая маркиза де Монферрат стала новой жертвой поклонения со стороны короля. Вот что говорит об этом Коммин: ...король пошел на Турин, где одолжил у мадам Савойской, дочери покойного маркиза Гульельмо Монферратского и вдовы Карла Савойского, ее драгоценности, которые заложил за 12 тысяч дукатов. Несколько дней спустя он прибыл в Казале к маркизе Монферратской, юной и мудрой даме, вдове маркиза Монферратского. Она так - же предоставила свои драгоценности, которые также были заложены за 12 тысяч дукатов. Армия возобновила свой путь на Турин и Асти, где герцог Миланский Лодовико Сфорца приветствовал его вместе со своей женой Беатриче. Зная характер короля и его чувственные наклонности, герцог привез с собой фрейлин герцогини, и множество дам ослепительной красоты, и те, разумеется, должны были играть отнюдь не второстепенную и малозначительную роль на переговорах.

Собственно, успеху этого дела способствовали три небольшие армии. Французы, швейцарцы и люди герцога Миланского действовали на суше, Людовик Орлеанский - на море. Все шло благополучно, им сопутствовал успех.

По этой причине король Карл смело вступил в пределы Флорентийской республики, чтобы либо вынудить свободолюбивых, а сейчас еще и склонных к восстанию флорентийцев встать за него, либо захватить их слабые города, дабы расположиться в них на уже начинавшуюся зиму. Некоторые небольшие города республики, действительно, встали на его сторону, в том числе и Лукка, давний враг флорентийцев, и выразили королю полную покорность и готовность служить его делу. Осторожный герцог Миланский, не желавший слишком явных и скорых успехов французов в Италии, отсоветовал Карлу продолжать военные действия в это время года. К тому же он хотел при помощи французских солдат получить несколько городов, среди которых были не только города Сарцана и Пьетрасанта, но и прекрасный город Пиза. Кстати, первые два, принадлежавшие ранее генуэзцам, были во времена знаменитого Лоренцо Медичи захвачены флорентийцами. Король двинулся через Понтремоли, город, принадлежавший герцогу Миланскому, и осадил Сарцану, очень сильный замок, лучший у флорентийцев, однако на свою беду из-за ожесточенных распрей плохо обеспеченный всем необходимым для обороны.

После нескольких удачных сражений французы вступили в Неаполь. Карл 8 был окрылен успехом и счастлив, к тому же встречавшие его неаполитанки отважно обнажали грудь при вступлении французов в город. Собственно, оказавшись в сердце Кампании, этом райском уголке у самого берега моря, он попал в то же положение, что и Ганнибал, за много веков до него оказавшийся в этих местах. Воины последнего, остановившись на постой в кампанском городе Капуе, предались таким «капуанским» радостям, что вскоре совершенно позабыли, зачем претерпели все ратные подвиги и тревоги, заставившие их перейти Альпы. Знаменитые «капуанские радости» как образец упоительно расслабляющего порока вошли в поговорку. К этому же, по-видимому, стремился и Карл 8, нисколько, однако, не отличаясь военными талантами великого карфагенского полководца.

Праздники в честь путешествующего короля-воителя, балы и турниры следовали непрерывной чередой один за другим. И обворожительные местные красавицы, являвшиеся на них в пышных и роскошных одеяниях, весьма охотно и часто оставались лишь в одних нитях жемчуга, легко заменявших им остальную одежду. Так пиры превращались в оргии, на которых все приглашенные мужчины стремились проявить свою мужскую доблесть и силу в делах любви на глазах друг у друга.

Между тем Анна Бретонская отправляла Карлу нежные послания, умоляя поскорее вернуться во Францию. В апреле 1495 года она под непосредственным влиянием Анны де Боже написала королю следующие строки: «Обязанностью Вашей является не медлить более с возвращением в свое королевство, ибо народ, который вас любит, горько оплакивает ваше отсутствие...

Получив это письмо, Карл 8 не придал ему особого значения, проникновенные слова не тронули его, ибо сейчас он был занят организацией великолепного пира в честь своей очередной любовницы Леоноры. У него не было особого желания возвращаться во Францию, ибо Неаполь, на его взгляд, был всего лишь промежуточным звеном на пути в Константинополь: «Наша цель не будет, достигнута до тех пор, пока мы не дойдем до земель неверных и не начнем с ними священную войну». Среди прочего король много распространялся о гареме султана Баязида, обладателем которого уже себя мнил.

Вскоре во французской армии появилась эпидемия.

За месяц эпидемия нанесла французской армии огромный урон. Заразились тысячи солдат. Сотни из них умерли. О болезни ходили самые невероятные слухи: одни врачи утверждали, что все произошло от одной женщины, к несчастью, заразившейся от прокаженного, другие говорили, что это последствия противоестественного каннибализма, наконец, третьи полагали, что источник этой ужасной болезни - половая связь человека с кобылой, больной сапом.

Болезнь распространялась с невероятной быстротой и не щадила ни простых смертных, ни епископов и кардиналов, не чуждых ласк зараженных красавиц, заразился этой таинственной болезнью даже папа. Карл 8 был потрясен случившимся. 25 апреля он принял корону королевства Неаполитанского, а уже 1 мая, оставив своим заместителем в Неаполе вице-короля, которым стал сеньор Жильбер де Монпансье, отбыл на родину, подальше от опасных, и даже, пожалуй, смертельно опасных, неаполитанских женщин.

Отступление из Италии грозило в любой момент обернуться катастрофой. Ведь пока Карл 8 избирал своими фаворитками прекрасных неаполитанок, венецианцы, миланцы во главе с Лодовико Сфорца, папа Александр 6, император Максимилиан и Фердинанд Арагонский образовали коалицию и создали сильную армию, готовую в любой момент лишить французского короля его итальянских завоеваний.

Французская армия едва не была окружена и уничтожена. Она прорвалась лишь после длительного и кровопролитного боя.

Венецианцы, его старые враги, захватили его личные вещи, среди них значилась кость святого Дионисия, которую он всегда возил с собой, никогда с нею не расставаясь, и альбом с изображениями всех женщин, услаждавших его во все время путешествия.

Но хотя число врагов у него явно прибавилось после измены его старых и испытанных союзников, какими были, например, небезызвестные Сфорца, стремление попасть на родную землю нисколько не ускорило его продвижения вперед.

В Сиене король задержался на шесть или семь дней, потому что сиенцы, как говорит летописец, всего лишь «показали ему даме, и он ими тотчас увлекся, стремясь как-то развеять грусть по утраченной реликвии святого Денй и драгоценного альбома амурных побед. В Пизе он влюбился в девушку очень низкого происхождения, из-за чего армия не могла выступить из города в поход еще одну неделю.

15 июля 1495 года французы прибыли в город Асти, где король узнал, что войска под командованием Людовика Орлеанского осаждены в Новаре, замке, расположенном в 10 лье от Милана.

Луи Орлеанский ждал, но и его терпение уже было на исходе. Увы, сейчас сам он пожинал то, что посеял в Лионе, ибо, приучив Карла к безудержному разврату, ставшему для того неотъемлемой нормой обыденной жизни, он не только подтолкнул его к могиле, но и сам мог волею судьбы или случая погибнуть в Новаре.

Карл 8 менял дам. Карлу очень понравилась эта новая любовница, и судьба кузена по-прежнему висела на волоске. Так обстояли дела 10 августа 1495 года, но 8 сентября в самый разгар бала прибыл сеньор Жорж д'Амбуаз, сразу обратившийся к королю со следующими словами:

- Враг уже в Новаре. Пригороды крепости в огне. Едва ли герцогу, вашему кузену, удастся продержаться хотя бы несколько часов до подхода ваших сил.

Карл 8 оставил бал и уже два часа спустя, выступил в поход. Результатом этого славного маневра стали переговоры, которые король Франции и его кузен повели с противной стороной.

Наконец, 9 октября 1495 года был подписан мирный договор, и в тот же день Карл поспешил вернуться в маленький городок Кьери, в котором провел еще несколько дней и ночей, лишь 21 октября возобновив путь домой.

7 ноября 1495 года король и королева узнали о смерти их сына и наследника. После похорон, королева впала в глубокую грусть. Что касается короля, даже после смерти сына. Он не пожелал изменить своих привычек. Королева после смерти сына рожала ещё нескольких сыновей, но они не выживали.

Людовик Орлеансний, желая примириться с королевой, прислал ей драгоценный подарок. Тронутая этим, она, ждавшая лишь повода, вновь полюбить своего бывшего жениха, подарила ему двух лошадей.

После этого герцога Орлеанского постоянно видели с королевой.

Глава 4.

7апреля король внезапно умер, ударившись головой о косяк.

Все бросились к герцогу Орлеанскому, к которому, как к ближайшему родственнику, переходила корона.

Камердинеры короля Карла богато убрали его тело, и сразу же началась служба, не прекращавшаяся ни днем, ни ночью... Он оставался в Амбуазе восемь дней, сначала в красиво обтянутой и украшенной комнате, а затем в церкви, и все было устроено так богато, как никогда еще не делалось для королей...

коронация Людовика 12, в Реймсе, 27 мая 1498 года.

С ним в четвертый раз к власти пришел представитель боковой ветви.

Хорошо зная о свободном нраве и специфических вкусах папы Александра 6 Борджа, Людовик 12 уповал на его снисхождение к своей просьбе: если не деньгами, то хотя бы красивыми девушками он должен был склонить его к согласию на расторжение брака с Жанной Французской, дочерью Людовика 11.

Что же касается брачного контракта Карла 8 и Анны Бретонской, то в нем было ясно сказано, что герцогиня Бретонская, став королевой, в случае своего вдовства должна выйти замуж за законного преемника своего супруга. От папы Александра была получена булла, в которой были установлены согласные с правилами канонического права условия проведения необычного бракоразводного процесса. Были назначены судьи, которым и предстояло вынести свое решение о законности союза Людовика 12 с Жанной Французской.

17 декабря 1498 года, о расторжении брака было публично объявлено в церкви Святого Дени в Амбуазе. После развода Анна получила титул герцогини Беррийской. Она умерла в 1505 году в возрасте сорока лет. В 1743 году она была причислена к лику блаженных, а в 1950 году канонизирована.

Людовик 12 сообщил Анне, что отныне он свободен. Но не хватало только папского разрешения, ибо они были кузенами. В ответ Александр Борджа сообщил о своих условиях. Он потребовал для своего внебрачного сына Чезаре герцогство Валентинуа и руки французской принцессы.

17 декабря 1498 года бракоразводный процесс между Жанной Французской и королем закончился, и в Амбуазе было объявлено решение суда, в то же время Чезаре прибыл к воротам Шинона.

В Шиноне Герцог Гиени Ален д'Альбре сам предлагает Чезаре руку своей дочери Шарлотты. Супруга герцога д'Альбре, Франсуаза Бретонская, родственница королевы Анны, является к тому же графиней Перигора, виконтессой Лиможа и повелительницей Авена. Старший из восьми детей, Жан, в 1494 году стал королем Наварры. Его же сестра, Шарлотта, во всем может составить весьма завидную партию. Она красива, умна, к тому же сама Анна Бретонская воспитывала ее при своем дворе.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5