Дело Б. Савинкова

Относительно конкретного воплощения указанных мер в нашем распоряжении есть интересное свидетельство Павловского. Он рассказывает об осуществлении игуменской (от названия города Игумен) операции, которая должна была стать составной частью общего выступления, назначенного на 1 июля. Несмотря на имевшиеся отдельные успехи (например, в результате набега на д. Погорелое было захвачено около 80 винтовок, гранаты и много патронов Из показаний полковника С. Павловского осень 1923 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 290. М., 2001), из-за плохого управления из центра (т.е. из Варшавы) игуменская операция была провалена. Как говорит Павловский (хотя этим словам вполне можно не доверять), «для меня стало ясно, что все дело провалилось, не только игуменская операция Савинкова, но вообще все» Там же. Стр. 291. Таким образом, летняя кампания Савинкова закончилась неудачей.

Осенью 1921 года имя Савинкова часто фигурировало в советско-польских отношениях. Одним из проявлений правительственного кризиса 13 сентября в Польше (в отставку ушел кабинет Витоса) стало появление возможности у Пилсудского и сторонников его жесткого и непримиримого курса по отношению к Советской России добиться посылки ультимативной ноты советскому правительству. 14 сентября польский поверенный Т. Филипович вручил Г.В. Чичерину вербальную ноту, содержавшую три требования: 1) освободить и доставить к польской границе «всех находящихся в лагерях и тюрьмах польских заложников, гражданских и военных пленных…»; 2) передать Польше причитавшиеся ей по мирному договору золото и драгоценности; 3) немедленно начать работу смешанных комиссий - реэвакуационной и специальной. Ольшанский П.Н. «Рижский договор и развитие советско-польских отношений 1921 - 1924 гг.». Стр. 53. М., 1974

17 сентября заместитель наркома по иностранным делам М.М. Литвинов сообщил Филиповичу, что советское правительство согласно к определенному сроку внести первый взнос золота и приступить к работе по реэвакуации, если польское правительство к тому же сроку выполнит советское требование об удалении с польской территории Савинкова и его приверженцев. Однако ответ польского правительства содержал лишь обещание «сообщить об уже предпринятых шагах против перехода российской границы нежелательных в России элементов» Ольшанский П.Н. «Рижский договор и развитие советско-польских отношений 1921 - 1924 гг.». Стр. 54. М., 1974

Этот же вопрос был одним из центральных на переговорах между полпредом РСФСР Л.М. Караханом и вице - министром иностранных дел Польши Я. Домбским, которые начались 30 сентября. Однако ситуация в самой Польше в это время была уже иной: образовалось правительство Пониковского, при котором влияние эндеков на внешнюю политику заметно усилилось. В результате переговоров, которые велись вплоть до 7 октября, был подписан протокол. Как пишет П.Н. Ольшанский «важнейшим его пунктом была договоренность о том, что не позднее 8 октября польскую территорию покинут пять видных руководителей савинковской организации (Борис Савинков в это время находился вне пределов Польши) - В. Савинков, Д. Одинец, Д. Ярославцев, А. Дикгоф-Деренталь, А. Рудин, а не позже 20 октября будут выдворены с польской территории также А. Мягков, Ю. Тютюнник, М. Павленко-Омельянович, В. Зелинский, С. Булак-Балахович» Там же. Стр. 63. .

Сам Савинков прибыл в Варшаву 26 октября и был поставлен перед фактом, что о отправлении в этот же день в Гданьск 5 членов его организации: В. Савинкова, А. Мягкова, В. Ульяницкого, М. Гнилорыбова, А. Рудина Письмо Б. Савинкова полковнику графу Девойно-Сологубу 27 октября 1921 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 525. М., 2001. Лейтмотивом его писем с 26 по 30 октября (в этот день он сам должен был покинуть пределы Польши) стало, с одной стороны, напоминание о его заслугах перед Польшей, а с другой, возмущение тем фактом, что судьба членов его организации была решена без какого-либо соглашения с ним. Однако времена менялись, и польская кампания Савинкова подходила к концу.

Глава 3. Идеологическая основа и политические программы Савинкова в годы Гражданской войны

Практическая деятельность Савинкова базировалась на определенном комплексе идей. Можно выделить две черты, характеризующие его на протяжении Гражданской войны. С одной стороны, он претерпевал ряд изменений и эволюционировал. С другой, он вращался вокруг тех же основных идейных проблем, так или иначе решавшимися всеми политическими силами (вопрос о земле, об Учредительном собрании). Это позволяет говорить о некоторых из идейных принципов Савинкова в контексте более широких социальных движений (например, «зеленое движение»).

Как мы уже говорили во введении, в центре нашего внимания будет стоять идеологическая основа Савинкова и его политических организаций во время польской кампании. Первым в хронологическом порядке источником, который мы хотели бы проанализировать, является документ под названием Декларация Б. Савинкова. Выражая в преамбуле согласие с Декларацией Врангеля от 20 июня 1920 года Савинков и его единомышленники (Д. Философов, А. Дикгоф-Деренталь и др.), его участники излагают свои взгляды на борьбу с большевиками и будущее России. Принципиальными пунктами данного документа являются:

· Признание возникновения новых государств на территории бывшей Российской империи и строительство взаимоотношений с ними на основе воли самоопределяющихся народов

· Необходимость созыва Учредительного собрания, которое должно окончательно установить форму правления

· Признание «перехода всей земли в частную собственность владельцев» Декларация Б. Савинкова 2 октября 1920 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 429. М., 2001.

Как можно охарактеризовать представленную здесь позицию? С одной стороны, Савинков признает неизбежность и необходимость признания ряда основных достижений Октябрьской революции (право народов на самоопределение, свершившееся перераспределение земельной собственности). Однако, с другой стороны, он ведет борьбу с большевиками, с режимом их власти. Поэтому он, безусловно, стремится к изменению государственного строя в случае победы. Вместе с тем он не высказывается однозначно о его форме и характере в будущем. Этот факт весьма любопытен. На наш взгляд, он характеризует одну из общих особенностей идеологической базы деятельности Савинкова в годы Гражданской войны - стремление не увлекаться сугубо политическим вопросами. Он не приемлет ни возврата к монархии, ни большевистского строя.

Попытаемся объяснить указанную выше особенность. Можно выделить три основных причины:

1. Личность самого Савинкова. Как в годы его деятельности в рядах Боевой организации эсеров, так и во время польской кампании он не был выдающимся теоретиком, его основные сферы - это вопросы тактики борьбы с большевиками, поиска социальной базы, методов и средств для этой борьбы.

2. Стремление Савинкова сплотить для борьбы с большевиками как можно более широкий круг социальных и политических сил. Как можно видеть, в разные периоды он сотрудничал и с Врангелем, и с Петлюрой, поддерживал связь и с Махно, и с Пилсудским. Однозначное и твердое решение вопроса о будущем политическом устройстве России могло сразу же оттолкнуть нескольких потенциальных союзников.

3. Савинков в период польской кампании всячески подчеркивают, что он стремится выразить чаяния и интересы крестьян. В этом смысле, можно предположить, что его неопределенное отношение к будущему политическому строю связано с присущим эсерам стремлением решать, прежде всего, вопросы, связанные с аграрным вопросом, вопросами территориального устройства, тогда как сугубо политические вопросы отходили на второй план. Поэтому неслучайно, на наш взгляд, что Савинков подчеркивает, говоря о характере РЭК, что «комитет не претендует ни коим образом представить себя правительством или зародышем правительства, а что он себя рассматривает как революционное общество, ставившее своей целью помочь освобождению России от большевиков» Б. Савинков - генералу Нисселю 29 января 1921 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 454. М., 2001.

Однако, несмотря на указанное стремление не говорить о политическом строе будущей России, в одном из источников Савинков высказывает свое предпочтение. В статье «Русские дела» речь идет о некой программе НСЗиСР, о которой Савинков говорит, что он «готов подписать свое имя» под ней. В пункте 7 указанной программы говорится: «Установление республики в России с помощью Учредительного собрания, избранного на основе прямого, всеобщего и тайного голосования» «Русские дела» 23 февраля 1921 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 553-554. М., 2001. Таким образом, можно говорить о том, что Савинков видел в качестве будущего политического строя России именно республику.

Используя сведения источников более позднего времени, мы можем также уточнить воззрения Савинкова на вопрос будущего территориального устройства России. Отталкиваясь от признания независимости образовавшихся государств, он говорит о большем: «Последующим шагом должно явиться свободное соглашение всех государств восточной Европы (в том числе даже Польши) и образование Всероссийских соединенных штатов по образу и подобию Соединенных Штатов Северной Америки» Б. Савинков - ЦК НСЗРиС 5 мая 1924 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 353., 2001. К сожалению эта идея не получает широкого дальнейшего развития у Савинкова. Причиной тому является ее слишком малая на современный ему момент вероятность воплощения в жизнь. Как пишет сам Савинков, «это дело, разумеется, будущего» Там же.

В продолжение мысли о стремлении Савинкова быть выразителем крестьянских интересов и использовать их как главную силу в борьбе с большевиками обратимся к документу под названием «Открытое письмо Бориса Савинкова» от 20 декабря 1920 года. В нем он твердо размежевывается с белогвардейскими генералами (Колчак, Юденич, Врангель), стремясь быть голосом «третьей России» (хотя в данном источнике сам этот термин не употребляется). В «Открытом письме» он называет три пункта, являющиеся основными для характеристики его политической программы в период польской кампании:

«1. Земли, т.е. ликвидации крупной крестьянской собственности и узаконение мелкой.

2. Мира, т.е. дружбы со всеми соседями: Финляндией, Латвией, Эстонией, Грузией и со всеми другими народами, которые отделились от России.

3. Свободы, т.е. Учредительного собрания. Ни Колчак, ни Деникин, ни Юденич не сумели завоевать доверия крестьян. Обещав крестьянам землю, они сплотились вокруг помещиков» Открытое письмо Бориса Савинкова 20 декабря 1920 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 445. М., 2001.

Другой базовой мыслью, которая отражена в данном письме, является идея, кратко выраженная Савинковым в словах: «Не война, а революция. Не мобилизация, а добровольное поступление на военную службу. Не помещики, а крестьяне, не союзники, а русский народ» Там же. Стр. 446. Данная мысль содержит в себе следующие базовые пункты:

· Опора на всеобщее крестьянское восстание

· Главным средством в победе над большевиками является не огромная профессиональная армия, а относительно немногочисленный (порядка 15 тысяч человек) добровольческий корпус, опирающийся на местное население. Во главе этого корпуса должны стоять кадровые офицеры Война или революция 16 октября 1920 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 537. М., 2001

Как можно заметить, высказываемые здесь идеи весьма схожи с тактикой действий армии Махно и других представителей «движения зеленых». Подмечая это сходство, сам Савинков говорит о правильности выбранных Махно методов борьбы с большевиками Война или революция 16 октября 1920 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 537. М., 2001. Более того Савинков говорит о необходимости как можно более широкого установления связей с представителями «зеленых», тайных крестьянских революционных организаций Б. Савинков - генералу Нисселю 29 января 1921 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 453. М., 2001.

· Отказ от помощи иностранцев и невозможность любых попыток свергнуть большевиков, основывающейся исключительно на ней Там же. .

В этом вопросе взгляды по сравнению скажем с 1918 годом, безусловно, претерпели изменения. Красноречиво об этом факте говорят слова самого Савинкова: «Долго я был сторонником интервенции, но… обманутый надеждами в Рыбинске, Ярославле, Севастополе… Я предполагаю, что комментарии излишни» «Русские дела» 23 февраля 1921 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 554. М., 2001. Однако отказ от надежды на интервенцию как средство свержения власти большевиков не означает отказа от помощи со стороны союзников. Савинков пишет: «Что можно попросить у иностранцев: винтовки, пулеметы, пушки, которыми мы умеем сами владеть» Там же.. Более того сам Савинков в период не только его работы в колчаковском бюро информации «Унион», но и во время польской кампании. Так, например, в письме У. Черчиллю от 8 июля 1920 года он не просто об помощи в виде ненужного или германского оружия, но увязывает проблемы русских вооруженных формирований на территории Польши, самой Польши с распространением большевизма по всей Европе Письмо Б. Савинкова У. Черчиллю 8 июля 1920 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 410-411. М., 2001.

Исходя из указанных выше принципов, строится и решение Савинковым тактических вопросов. Одним из основных средств борьбы с большевиками становится создание антибольшевистских военных организаций и проникновение в советские учреждения Б. Савинков - генералу Нисселю 29 января 1921 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 455. М., 2001. Немаловажную роль играют и диверсии на границах. Яркое представление о них дают показания Павловского Из показаний полковника С. Павловского осень 1923 года// «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 315-319. М., 2001. Как можно заметить, многие методы и тактические решения Савинкова имеют тесную связь с его прошлым эсера-террориста. В подобном же контексте можно рассматривать и попытки организаций покушений на ряд видных советских политиков Так, например, имело мест план (в результате неудавшегося) покушения на Чичерина (см. Из показаний полковника С. Павловского осень 1923 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 283. М., 2001)

Важное место в политических программах организаций Савинкова занимали внешнеполитические вопросы. Многие из них мы, так или иначе, рассматривали выше, однако необходимо привести их в некую систему.

Главные враги и главные союзники выделяются Савинковым достаточно четко. Главным врагом для него является Германия и поддерживаемые ей эмигранты, целью которых является «восстановить самодержавный строй в России» Протокол решений съезда «Союза защиты и свободы Родины» // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 501. М., 2001. Савинков много говорит о вине Германии во «внедрении большевизма», о том, что «Россия была всегда для Германии предметом эксплуатации». Эти факторы, безусловно, играли существенную роль в том, что Савинков считал Германию основным врагом и противником его стремлений. Однако мы хотели бы обратить внимание и на другое.

Объективные обстоятельства деятельности Савинкова в годы Гражданской войны сложились таким образом, что главной его опорой в деле борьбы против большевиков стала Польша и стоящая за ней Франция. Одновременно он все дальше и дальше отходил от соглашений с представителями белого движения и приходил к признанию того, что победа над большевиками под идеями и методами, которые применяли белые, невозможна. Таким образом, Германия в такой ситуации неизбежно становилась главным врагом Савинкова и главной противодействующей силой в его антибольшевистской борьбе. Это обстоятельство он пытался использовать в переговорах с Францией по поводу увеличения финансовой помощи его деятельности. В письме Барту, военному министру Франции, он писал: «Совершенно не ходатайствуя о миллионах франков, о вооружении и помощи для многомиллионной армии, Комитет позволяет себе надеяться, что Франция не забудет тех, кто остался неизменно верным союзником и особенно Французской республике, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не вели переговоров с Германией, которые неутомимо работали на дело укрепления русско-польских взаимоотношений…» Б. Савинков - генералу Нисселю 29 января 1921 года // «Борис Савинков на Лубянке». Стр. 458. М., 2001.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7