Стилистика и культура речи

Вопрос об интерференции является одним из актуальнейших в общей проблеме билингвизма, особенно близкородственного. Главное при этом разграничение процессов, ведущих к взаимообогащению контактирующих языков и вытекающих из этих процессов явлений «положительной конвергенции» Конвергенция схождение, уподобление элементов языка., и процессов, конечным результатом которых является «негативная конвергенция», служащая отправным пунктом при разработке многообразных вопросов билингвальной ортологии. Необходимо, однако, отметить, что культурноречевой аспект изучения функционирования русского языка в Белоруссии должен включать в себя не только вопросы, связанные с интерференцией, поскольку «культура речи билингва слагается не только из навыков последовательного различения разноязыковых явлений, предотвращения реальных и понимания потенциальных интерференционных ошибок. Ее существенным компонентом служит владение нормами каждого из используемых языков и вне контактирования последних» Русский язык в Белоруссии. С. 10..

Глава 1. Норма литературного языка

§1. Определение нормы. Динамическая теория нормы

Термин «норма» по отношению к языку прочно вошел в обиход и стал центральным понятием культуры речи. Академик В.В. Виноградов ставил изучение норм языка на первое место среди важнейших задач русского языкознания и области культуры речи Виноградов В.В. Проблемы культуры речи и некоторые задачи русского языкознания //Вопр. языкознания. 1964. №3. С. 9..

В современной лингвистике термин «норма» понимается в двух значениях: во-первых, нормой называют общепринятое употребление разнообразных языковых средств, регулярно повторяющееся в речи говорящих (воспроизводимое говорящими), во-вторых, предписания, правила, указания к употреблению, зафиксированные учебниками, словарями, справочниками.

В исследованиях по культуре речи, стилистике, современному русскому языку можно найти несколько определений нормы. Например, у С.И. Ожегова сказано: «Норма это совокупность наиболее пригодных («правильных», «предпочитаемых») для обслуживания общества средств языка, складывающаяся как результат отбора языковых элементов (лексических, произносительных, морфологических, синтаксических) из числа сосуществующих, наличествующих, образуемых вновь или извлекаемых из пассивного запаса прошлого в процессе социальной, в широком смысле, оценки этих элементов» Ожегов С.И. Очередные вопросы культуры речи //Лексикология. Лексикография. Культура речи. М., 1974. С. 259-260.. В энциклопедии «Русский язык» читаем: «Норма (языковая), норма литературная принятые в общественно-речевой практике образованных людей правила произношения, грамматические и другие языковые средства, правила словоупотребления» Русский язык: Энциклопедия. С. 163..

Широкое распространение получило определение: «…норма это существующие в данное время в данном языковом коллективе и обязательные для всех членов коллектива языковые единицы и закономерности их употребления, причем эти обязательные единицы могут либо быть единственно возможными, либо выступать в виде сосуществующих в пределах литературного языка, вариантов» Ицкович В.А. Очерки синтаксической нормы. М., 1982. С. 8..

Ю.Н. Караулов обращает внимание еще на один аспект при определении нормы: «Норма, учитывающая как системный, так и эволюционный аспекты языка, невозможна без третьей координаты личностной, т.е. языкового сознания» Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987..

Для того чтобы признать то или иное явление нормативным, необходимы (по меньшей мере!) следующие условия: 1) регулярная употребляемость (воспроизводимость) данного способа выражения, 2) соответствие этого способа выражения возможностям системы литературного языка (с учетом ее исторической перестройки), 3) общественное одобрение регулярно воспроизводимого способа выражения (причем роль судьи в этом случае выпадает на долю писателей, ученых, образованной части общества).

Приведенные определения касаются языковой нормы. Однако, если мы признаём дихотомию язык речь, то необходимо говорить и о речевой норме. Понятие речевой нормы тесно связано с понятием функционального стиля. Если языковые нормы едины для литературного языка в целом, они объединяют все нормативные единицы независимо от специфики их функционирования, то речевые нормы устанавливают закономерности употребления языковых средств в том или ином функциональном стиле и его разновидностях. Это функционально-стилевые нормы, их можно определить как обязательные в данное время закономерности отбора и организации языковых средств в зависимости от ситуации, целей и задач общения, от характера высказывания. Например, с точки зрения языковой нормы правильными считаются формы в отпуске в отпуску, дверьми дверями, читающий ученик ученик, который читает, Маша красива Маша красивая и т.п., однако выбор той или иной конкретной формы, того или иного слова зависит от речевых норм, от коммуникативной целесообразности.

Литературный язык соединяет поколения людей, и поэтому его нормы, обеспечивающие преемственность культурно-речевых традиций, должны быть как можно более yстойчивыми, стабильными. Норму, хотя она и отражает поступательное развитие языка, не следует механически выводить из языковой эволюции. Л.И. Скворцов ввел в оборот понятие динамической нормы, включая в него и признак потенциальных возможностей реализации языка. Он указывает, что различают два подхода к понятию нормы: таксономический (классификационный, описательный) и динамический. Языковая норма, понимаемая в ее динамическом аспекте, есть «обусловленный социально-исторически результат речевой деятельности, закрепляющей традиционные реализации системы или творящей новые языковые факты в условиях их связи как с потенциальными возможностями системы языка, с одной стороны, так и с реализованными образцами с другой» Актуальные проблемы культуры речи. М., 1970. С. 53..

Динамическая теория нормы, опираясь на требование относительной устойчивости, совмещает в себе и учет продуктивных и не зависящих от воли говорящих тенденций развития языка, и бережное отношение к тем речевым навыкам, которые были унаследованы от предшествующих поколений В последнее время лингвисты установили, что хронологический «шаг», в течение которого накапливаются существенные сдвиги в разви-тии языка, составляет от 10-20 до 30-40 и более лет. Выявлены три типа эволюции: 1) высокодинамический, или ускоренный, тип (10-20 лет); 2) умеренный (или, точнее, умеренно-динамический) тип, который ха-рактеризуется более плавными сдвигами во времени (30-40 лет); 3) низкодинамический, или замедленный, тип эволюции, который характери-зуется незначительным изменением состояния нормы (50 и более лет). Подробнее об этом см. в кн.: Культура русской речи /Под ред. Л.К. Граудиной и Е.Н. Ширяева. М., 1998. С. 37. .

Понимание динамической природы нормы включает как статику (систему языковых единиц), так и динамику (функционирование языка). При этом функциональный аспект нормы особенно интересен, так как связан с таким явлением, как вариантность: «Норма не может быть задана конечным набором фактов, а неминуемо выступает в виде двух списков обязательного и допустимого (дополнительного). Это источник нормативной вариантности, т.е. вариантов в пределах нормы» Скворцов Л.И. Теоретические основы культуры речи. М., 1980. С. 30..

§2. Вариантность норм

Варианты (или дублеты) это разновидности одной и той же языковой единицы, обладающие одинаковым значением, но различающиеся по форме. Некоторые варианты не дифференцируются ни семантически, ни стилистически: uначе инaче; скирд скирдa; цехи цеха; сaжень сажeнь. Однако подавляющее большинство вариантов подвергается стилистической дифференциации: звaла звалa, бухгалтеры бухгалтера, обусловливать обуславливать, машу махаю (вторые варианты по сравнению с первыми имеют разговорный или просторечный оттенок).

Как и за счет чего возникают варианты? Какие явления можно считать вариантными, а какие нет? Какова судьба вариантных способов выражения? Эти и другие вопросы постоянно находятся в поле зрения ученых.

Известно, что язык непрерывно меняется. Это очевидно. Сопоставим текст, написанный около 150 лет назад, с современным, чтобы увидеть перемены, произошедшие в языке за это время:

Но только что сумрак на землю упал,

По кoрням упругим топор застучал,

И пали без жизни питомцы столетий!

Одежду их сoрвали малые дети,

Изрублены были тела их потом,

И медленно жгли их до yтра огнем.

(М. Лермонтов)

Зевеса, мечущего громы,

И всех бессмертных вкруг отца,

Пиры их светлые и дoмы

Увидим в песнях мы слепца.

(Н. Гнедич)

В приведенных контекстах представлены явления, расходящиеся с современными нормами по определенным признакам: фонетическим, лексическим, морфологическим и др. Постоянные, непрерывные языковые изменения, которые происходят в небольшие промежутки времени, мало заметны. Стадия варьирования и постепенная замена конкурирующих способов выражения обеспечивают менее ощутимый и не столь болезненный сдвиг нормы, в немалой степени способствуя существованию известного парадокса: язык изменяется, оставаясь самим собой.

Л.В. Щерба в свое время писал: «…в нормативной грамматике язык зачастую представляется в окаменелом виде. Это отвечает наивному обывательскому представлению: язык изменялся до нас и будет изменяться в дальнейшем, но сейчас он неизменен» Щерба Л.В. Очередные проблемы языковедения //Избр. работы по языкознанию и фонетике. Л.Г 1958. Т. 1. С. 15.. Функционирование языка предполагает языковые изменения, замену одной нормы другой. В.А. Ицкович представляет процесс смены норм следующим образом. Новое попадает в язык вопреки существующим правилам. Оно появляется обычно за пределами литературного употребления - в просторечии, в профессиональной речи, в разговорно-бытовой и т.д. Потом постепенно закрепляется в литературном языке.

Вначале явление X1 - норма, явление Х2 находится за пределами КЛЯ (употребляется в разговорной речи, в просторечии, в профессиональной речи). На втором этапе происходит постепенное сближение этих двух явлений, уже начинает употребляться и в КЛЯ, в устной его разновидности. Третий этап характеризуется тем, что два явления употребляются наравне, сосуществуя как варианты нормы. Затем на четвертом этапе происходит «сдвиг» нормы: вариант Х2 постепенно вытесняет вариант X1, последний употребляется только в письменной речи КЛЯ. И на конечном этапе мы наблюдаем смену норм: явление Х2 единственная форма КЛЯ, а X1 находится уже за пределами нормы. По этой схеме происходило, например, изменение окончаний именительного падежа множественного числа у слов лектора лекторы, фактора факторы, смотрителя смотрители, циркуля циркули, ефрейтора ефрейторы и др. В 70_х гг. XIX в. нормативными были формы с окончанием - а(-я), потом постепенно они заменились формами с окончанием - ы(-и). Интересным является то, что у этих и подобных существительных норма изменялась дважды: исконное окончание - ы(-и) заменилось на - а(-я), а потом снова вытеснило собой эту, новую тогда, норму. Данная нами схема показывает наиболее обычный процесс смены норм. Но так бывает не всегда.

В развитии вариантности выделяется еще несколько тенденций (см. работы Л.К. Граудиной, В.А. Ицковича и других исследователей).

Первая тенденция к стилистическому размежеванию вариантов (дифференциация по стилистической окрашенности, маркированности). Такое стилистическое расслоение произошло, например, в 70-80-е гг. XIX в. с большинством неполногласных и полногласных вариантов (хладеющий холодеющий, позлатить позолотить, средина середина и пр.). Еще в начале XIX в. они (и им подобные) считались стилистически нейтральными. Позже эти пары резко разошлись, размежевались: неполногласные варианты стали употребляться в поэтической речи и приобрели черты возвышенной поэтической лексики. Усиление контраста в стилистической окрашенности видим мы также и у произносительных вариантов на заднеязычные согласные. В XVIII начале XIX в. нормой считалось «твердое» произношение согласных, часто это находило и орфографическое отражение. У К.Н. Батюшкова, например, наблюдаем такую рифму:

Несколько позже П.А. Вяземский уже употреблял другие формы на заднеязычные согласные, которые получили широкое распространение сегодня:

Север бледный, север плоский,

Степь, родные облака

Все сливалось в отголоску

Где слышна была тоска…

…А теперь, где эти тройки?

Где их ухарский побег?

Где ты, колокольчик бойкий,

Ты, поэзия телег?

(«Памяти живописца Орловского»)

В наши дни «твердое» произношение заднеязычных согласных наблюдается лишь в сценической речи (и то непоследовательно, чаще у актеров МХАТа старшего поколения): действует устойчивая тенденция сближения написания и произношения. Таким образом, во второй половине XX в. соотношение форм с «твердым» и «мягким» произношением заднеязычных согласных иное по сравнению с тем, что было в XVIII начале XIX в. Эти формы находятся сейчас на переходном этапе между четвертой и пятой позицией (см. схему 1).

Наряду с такой стилистической дифференциацией языковых средств наблюдается и противоположная тенденция нейтрализация книжной и разговорной окраски. Например, еще в XIX в. у единиц измерения физических величин в родительном падеже множественного числа было обычным окончание - ов (амперов, вольтов, ваттов). Затем (очевидно, под действием закона экономии) произошел сдвиг нормы: нейтрализовалась форма с нулевой флексией (ампер, ватт, вольт), в современном языке у большинства технических единиц измерения она стала господствующей: ом, ватт, кулон, ампер, эрг, герц. Начался этот этап, по мнению Л.К. Граудиной, в 80_е гг. XIX в. и закончился в первом десятилетии XX в., т.е. со сменой одного поколения физиков другим. У таких же единиц измерения, как грамм, килограмм, в родительном падеже множественного числа Нулевая флексия распространена в устной форме в разговорном стиле, а в письменной, вследствие жесткой редакторской правки, до сих пор нормированными считаются формы на - ов: граммов, килограммов. Таким образом, процесс «сдвигов» в соотношении вариантов не бывает прямолинейным, он часто проходит неравномерно и неодинаково.

Классифицируются варианты в зависимости от разных признаков. По принадлежности к языковым типам единиц выделяются варианты:

1) произносительные (було[ч'] ная було[ш] ная, же[н'] щи-на же[н] щина, до[жд] м до[ж'] м и под.);

2) словоизменительные (тракторы трактора, в цехе в цеху, гектар гектаров и под.);

3) словообразовательные (резание резка, прошивание прошивка, набивание набивка и т.д.);

4) синтаксические: а) предложного управления (ехать на трамвае ехать трамваем, высота в 10 метров высота 10 метров, замечания по адресу кого-либо замечания по адресу кого-либо); б) беспредложного управления (ждать самолema ждать самолет, не могут прочесть книгу не могут прочесть книги, два основные вопроса два основные вопроса и др.);

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27