Русский язык в условиях формирования российской нации

Отношения, которые устанавливаются между психологом и клиентом, в Гештальт-подходе обладают серьезным коррекционным потенциалом. Так, С. Гингер, исследуя этимологию слова «терапия», указывает на следующие значения:

забота о религиозных отправлениях, культ богов:

уважительное отношение к родителям, забота о них, служение им;

заботливый уход за телом:

лечение [47, 4-5].

Для нас принципиально обнаружение в объеме понятия «терапия» таких трактовок, как служение, забота, уважение. Поэтому суть отношений между гештальтистом и клиентом можно охарактеризовать как партнерство.

Дж. Бьюдженталь для обозначения «качества бытия в ситуации или отношениях» [302, 42] между людьми в психокоррекционном процессе использует понятие «присутствие», подчеркивая тем самым степень искренности и полноты, с которыми человек существует в конкретной ситуации. Первоначально наркотически зависимый человек скорее отсутствует, нежели присутствует на встрече с психологом.

Основные способы, с помощью которых возможно установление доверительных отношений и включения клиента в психокоррекционный процесс -- это присоединение к клиенту и описание клиентом своих переживаний в состоянии наркотического опьянения.

Присоединение к клиенту осуществляется через выяснение причин, побудивших клиента обратиться за помощью именно в данный момент времени. При этом возможно проявление эмпатии как попыток увидеть ситуацию глазами пациента, избегание критики в его адрес. На первой и второй стадиях комплексного лечения главная задача психолога - показать всеми доступными способами, что психолог воспринимает данного человека не как безнадежно больного, опустившегося наркомана, а как вполне здоровую, но имеющую проблему личность. Это способствует повышению самооценки клиента и возникновению у него ответственности через изменение отношений с'позиции «врач - больной» на позицию «психолог - клиент».

Со стороны психолога установление доверительных отношений требует, чтобы «клиент и психолог находились на одном и том же уровне присутствия или по возможности на максимально близких, что не означает сходства их высказываний по содержанию, но с необходимостью требует от психолога быть аутентично доступным и адекватно экспрессивным» [302, 71]. Под доступностью понимается степень того, насколько человек допускает, чтобы происходящее в данной ситуации воздействовало на него, другими словами, насколько происходящее относится для психолога к событиям на его границе-контакт. Экспрессивность же означает степень, в которой человек выражает себя вовне, позволяя другому действительно узнать себя в конкретной ситуации взаимодействия.

Потому в психокоррекционной сессии Гештальт-подхода психолог может говорить обо всех своих эмоциях и чувствах, переживаемых им «теперь и как», в том числе и о негативных (злости, гневе, страхах и пр.). Именно раскрытие мира собственных переживаний перед клиентом, своеобразное «обучение» вербализации переживаний позволяет установить доверительные отношения. Кроме того, уже на первом этапе достаточно важно овладеть лексикой наркотически зависимых, а также четко представлять процессы, происходящие при приеме и отмене наркотика, иначе психолог просто не поймет, о чем идет речь в сессии. Например, «приход» и «кайф» - совершенно разные физиологические и психологические процессы, первый возможен только при внутривенном использовании опиатов и представляет собой яркое кратковременное переживание, сходное с оргазмическим, возникающее при поступлении наркотика в кровь, а кайф -- это состояние расслабленности, вызываемое действием опиатов, принимаемых любым способом.

Переход ко второму способу (предложение рассказать клиенту о тех переживаниях, которые он испытывает при и после приема опиатов) при наличии опыта самораскрытия психолога перед клиентом, не вызывает у последнего отторжения. Клиент в ситуации «теперь и как» экспрессивно сосредотачивается на потоке переживаний и более обеспокоен выражением своего внутреннего мира, нежели имиджем, объяснениями (эбаутизмами) и пр. Его речь эмоционально насыщена, разнообразна по темпу и интонационному строю, в ней могут присутствовать ругательства и непристойности (по нашему опыту, это один их маркеров установления доверительных отношений). Поза обычно открытая, детально описываются физиологические ощущения, желания, восприятие себя как в измененном, так и в обычном состоянии сознания. Здесь важно помнить, чтобы клиент рассказывал о своем опыте в настоящем времени, как если бы это происходило в данный момент. Как показывает наш опыт, это способствует погружению клиента в описываемое состояние.

Наркотически зависимые клиенты пожалуй легче и подробнее остальных описывают свои телесные переживания и ощущения. Это позволяет подтвердить вывод о большей осознанности этой группы пациентов своего опыта.

На третьем этапе комплексного лечения проводится консилиум, на котором все участники терапевтического процесса, в том числе и наркозависимый, решают, в каких условиях будет происходить «исход из наркотического мира». Эти условия могут быть амбулаторными (пациент живет дома и регулярно посещает психолога), стационарными, т.к. состояние здоровья клиента (наличие гепатитов, ВИЧ-инфекции) требует помещения его в стационар. Самые сложные пациенты, только с их согласия (несовершеннолетние -- с согласия родителей или опекунов), помещаются в так называемую депривационную камеру. Депривационная камера представляет собой изолированное от внешнего мира помещение без окон. У клиента изымаются часы, источники информации (книги, плейер, радио, газеты и пр.). Камера круглосуточно охраняется, ключи находятся у охранника, врача и психолога. Родители, супруги допускаются к пациенту только по разрешению психолога, работающего с наркозависимым после консультации с психологом, работающим с созависимыми лицами. Другие лица не допускаются. Такой достаточно жестокий способ лечения приносит серьезные результаты. Так, все наши пациенты, прошедшие такой вариант лечения, находятся в состоянии ремиссии (некоторые уже 5 лет) и проходят лишь поддерживающую медикаментозную терапию.

На этом этапе со всеми клиентами, вне зависимости от выбранного способа лечения, проводится интенсивная психокоррекционная работа. Поиск «мишеней» в работе с наркозависимыми напрямую связан с фрустрированными в реальной жизни потребностями аддикта. Несомненно необходимо знать те мотивы клиента, которые побуждают его прибегать к помощи наркотических веществ и помочь ему найти социально приемлемые способы реализации потребностей.

При выяснении наличия потребностей клиента, когда он находится в трезвом состоянии, психолог старается определить, соответствует ли система потребностей в измененном состоянии сознания системе потребностей трезвой жизни. Достаточно часто на этой стадии актуализируются прошлые психотравмы аддикта

Позволим себе привести примеры. Понятно, что наркотически зависимый человек - личность с нарушенными нейронными связями в физиологическом аспекте и с нарушенными коммуникативными связями в психологическом аспекте. Затруднения аддикта при взаимодействии с миром связаны с утратой способности к построению и разрушению Гештальтов. Этот своеобразный танец, процесс построения - разрушения, сдерживается как застывшими, фиксированными паттернами поведения, так и теми био-химическими процессами, которые протекают в его организме.

Пример 1. Д., 21 год, стаж употребления наркотиков с 15 лет. (депривационная камера, 19 день). На восьмой сессии Д. вдруг заговорил о своей младшей сестре. П. Что сейчас заставляет тебя вспомнить о своей сестре?

Д. Когда она родилась, мне было 5 лет. Я думал, что если я буду помогать маме ухаживать за ней, то она будет со мной чаще общаться. Но мне не разрешили. Мама сказала, что я не сумею, что я еще маленький (на лице детское выражение, губы надуты, в глазах - слезы). П. Что ты переживаешь сейчас? Д. Обиду. Я на маму обижаюсь. П. За что ты обижаешься на маму?

Д. Они никогда мне не помогала, не поддерживала меня (плачет, потом глубоко вздыхает, указывая, что кольнуло в сердце). П. Она и сейчас тебя не поддерживает? Д. Сейчас - да. Куда ей деваться.

П. Ты хочешь сказать, что если бы не наркотики, ты бы так и не получил поддержку мамы?

Д. (поднимает глаза, с удивлением) Наверно, нет.

Наша терапевтическая гипотеза в этом случае была связана с фрустриро-ванной потребностью Д. в доверительных отношениях с матерью. В свою очередь и у мамы Д.* потребность в доверии также была фрустрирована. Так, на одной из сессий мама заявила следующую проблему: «Когда я вхожу в аудиторию, где сидят незнакомые мне студенты, я всегда испытываю страх. Я не знаю, с чем он связан, но он очень мешает в моей профессиональной деятельности (мама -- преподаватель ВУЗа)».

Пример 2. Мама Д. П. На что похож Ваш страх?

М. (долго думает, дыхание учащается). На шаги за спиной. П. Давайте попробуем поэкспериментировать с этими шагами. М. Давайте.

П. Научите меня быть этими шагами.

М. Я не знаю, это просто шаги. Но мне уже сейчас страшно (слегка топает туфлями по полу).

П. выполняет движения М.

М. Я хочу убежать. У меня ком в груди. Мне плохо. Я хочу закричать. П. Кричите. Бегите.

М. Помогите! (падает на стул, дыхание очень быстрое, прерывистое, одна рука сжимает горло, другая - в кулаке).

* С этой клиенткой в силу определенных обстоятельств работала я.

М. Я вспомнила. Когда я училась в десятом классе, я часто ходила к подруге через лесопарк. Однажды, это было в середине весны, я шла к ней (подробно описывает пейзаж и особенности дороги) и увидела группу подростков. Я прошла мимо, а потом услыхала шаги за спиной. Это они бежали за мной. Они схватили меня и потащили в сторону от дороги. Я сопротивлялась, кричала. На мое счастье шел какой-то мужчина. Он меня и спас.

П. Я понимаю, что Вы вновь переживаете эту историю. Я вижу у Вас на глазах слезы и сжатые в кулаки руки. Что Вы сейчас хотите? М. Я бы убила их всех сейчас.

П. Давайте попробуем. (Начинается работа с фантомом, подростков заменяет шуба). Сделайте с этой шубой то, что Вы хотите сделать с этими подростками. М. (подходит к лежащей на стуле шубе и начинает ее бить кулаками, как месят тесто. Бьет с азартом минут 10. Останавливается, в полном изнеможении опускается на стул). П. Что-нибудь хотите еще?

М. Я хочу сказать, что никогда представить не могла, что расскажу этот случай кому-нибудь. До сегодняшнего дня про это никто не знал. П. Вы вспомнили этот случай в связи со страхом перед незнакомыми студентами. Есть ли что-нибудь общее между этими историями? М. Теперь я знаю. Они могли бы быть для меня опасными. Им нельзя было доверять. Видимо я подсознательно боялась повторения этой ситуации насилия.

П. Ваши студенты могут быть опасными? Они могут совершить насилие по отношению к Вам?

М. Сейчас я понимаю, что дело не в студентах, которых я не знаю. Я так долго жила с этим страхом, что распространила его вообще на всех незнакомых людей.

Проанализируем эти примеры. В данной ситуации достаточно долгое время ребенок хочет удовлетворить свою потребность в доверительных отношениях с миром, представленным в первую очередь матерью. Он всячески пытается привлечь к себе внимание, хочет заботы, любви и пр. (варианты привлечения внимания Д. исследовались в нескольких сессиях). Мама в связи со своим незакрытым Гештальтом не может удовлетворить эту потребность и срывает цикл своего ребенка по механизму эготизма, суть которого в том, что «мои границы на замке и полностью раствориться в происходящем я не могу» [164, 43]. Мать не в состоянии раскрыть свою границу и впустить туда своего ребенка, т.к. не доверяет миру.

В какой-то момент ребенок осознает, что потребность не удовлетворяется. Чаще это происходит через интенсивные негативные переживания. Ребенок пытается удовлетворять эту базовую потребность во внутреннем мире посредством фантазий и мыслей, постоянно возвращаясь к этому контакту, как бы блуждая в попытках найти какое-нибудь завершение ситуации.

Появление нового решения - возможности перенести свои потребности в мир иллюзий, где формируется новая конфигурация цикла контакта - есть творческое приспособление. Смещение цикла контакта в интенсивную (внутреннюю) зону позволяет не вступать в травматический контакт с матерью.

Это решение является творческим еще и потому, что человек оптимально использует накопившееся за многие годы блокированное возбуждение и имеет, наконец, возможность пройти весь цикл контакта. Результатом выступает целостный, упакованный во всех модальностях Гештальт. Новая модель поведения закрепляется у наркотически зависимого также на уровне биохимических процессов в форме структурированных а-типичных реакций.

Так организуется поле аддикта в соответствии с удовлетворением потребности в доверии, которая в реальной действительности постоянно фрустрируется. Следовательно, психокоррекционная работа на 4 и 5 стадиях связана с осуществлением следующих моментов:

Помощь клиенту в осознании того, что наркотик -- это способ удовлетворения потребностей.

Осознавание клиентом того, что в реальном мире есть способы удовлетворения потребностей без употребления наркотиков.

Поддержка при любых вариантах принятия на себя ответственности.

Оказание помощи клиенту в раскрытии своего положения значимым людям.

Необходимость поощрения клиента при возвращении в реальный мир.

Совместные поиски новых смыслов.

Все эти моменты связаны с выздоровлением аддикта и возвращением его в реальный мир. Как пишет Р.Т.Поттер-Эфрон, «выздоравливающий аддикт часто чувствует себя обнаженным и беспомощным - у него отобрали его защиту от реальности и оставили, чтобы иметь дело с миром без нее. Он также может быть внутренне раздавлен осознанием того, во что он превратился» [356, 194-195]. Психолог на этих стадиях превращается в проводника, который «пойдет вместе со своим клиентом к тем частям его личности, которых он больше всего боится, и он не боится идти, потому что верит, что вместе они смогут пережить этот опыт» [356, 195].

На этих же стадиях возможны совместные поиски новых смыслов. Ведь выздоровление не означает, что человек просто бросил употреблять наркотики. Выздоровление подразумевает, что человек полностью перестроил свои отношения с миром, пересмотрел тот стиль жизни, который поощрял интоксикацию, поэтому включает поведенческие, эмоциональные, когнитивные и духовные перемены. Клиент, который избавился от наркотической зависимости, ощущает внутреннее принятие себя и принимает этот факт и как ответственность за свой выбор. Приведем пример.

Пример 3. Ю., 20 лет, стаж употребления наркотиков с 17 лет

Ю. Я сейчас вспоминаю, как я жила тогда. Работать не надо, папа всегда денег даст, а куда их девать?

П. Ты можешь сейчас представить себя тогдашней?

Ю. Да, конечно.

П. Расскажи, какая ты?

Ю. (говорит медленно) Мне скучно, просто как-то невыносимо скучно. Я не хочу никуда идти, ничего делать не хочу, мне все надоело: тряпки, дискотеки... Ничего не хочу (зевает).

А папа все время предлагает какие-то варианты - то поехать учиться за границу, то пойти к нему на фирму поработать, а потом нотации читает. Достал! (начинает говорить быстрее, постукивая ребром ладони по столу). Вечно им от меня что-то надо. П. Тебе не больно? Ю. Не-а.

П. А сильнее можешь?

Ю. (бьет ребром ладони по столу сильнее).

П. Ты кого бьешь?

Ю. (почти кричит) Да достали вы все меня! П. Кто это - все?

Ю. (успокоившись) Я сейчас понимаю, что я сама себя доставала, что папа и мама ни при чем здесь. Я себя сейчас наказываю, что была такой дурой, вместо того, чтобы учиться, жить, я эту дрянь колола, да еще друзей притянула.

Страницы: 1, 2, 3, 4